Сломленные Фейри - Каролайн Пекхам

увидел твои шрамы, я задумался, правильное ли это было решение. Мне стало плохо, Райдер, — искренне сказал он, прижимая руку к своему нутру. — Я никогда не забуду тот день, когда стал свидетелем того, что она с тобой сделала. И я никогда не ожидал от тебя в ответ на это ничего, кроме ненависти. Но то, что ты считаешь, что я подтолкнул Мариэллу к этому, будь то враг или нет, это преследует меня.

Я сжал челюсть и отвернулся от него, так как в груди болезненно кольнуло, а мои магические резервы немного пополнились. Мне не нужна была жалость. Мне ничего не нужно было от Инферно. Ничего, кроме правды, всей, до последнего кусочка головоломки, которой мне не хватало все эти годы, чтобы я мог рассчитать свой следующий шаг.

— Ты упомянул еще одну мирную сделку, — пробормотал я.

— Я послал тебе письмо после того, как тебя нашли. Я предлагал то, что пообещал твоему отцу, но когда я получил обратно тело гонца в десяти кусках с письмом, зажатым между зубами, я решил, что ты слишком зол на то, что сделала Мариэлла, чтобы рассмотреть это. Братство жестоко отомстили за пытки, которым ты подвергся, и шанс на мир исчез, — Данте провел рукой по шее, его брови плотно сошлись.

Я опустился на диван и провел ладонью по лицу, пытаясь вникнуть в происходящее. Все было не так, как казалось. И я не знал, что с этим делать.

Внезапно мне в голову пришла мысль, от которой у меня сжалась грудь. — Куда ты отправил это письмо? — опасно прошипел я.

— В ваш штаб. «Ржавый гвоздь», — сказал Данте, и кислота попала мне на язык, едкий вкус прокатился по горлу, когда я понял, что кто-то там предал меня. Кто-то в моих рядах прочитал письмо и не передал его мне. Они лишили меня шанса узнать правду, лишили мира. И я подозревал, что Скарлетт Тайд была в самом выгодном положении, чтобы сделать это. Но она была не единственной, кто мог заполучить его в свои руки, поэтому я не мог просто прийти и потребовать правды. Я должен был хорошо это разыграть. Нужно было выждать время и отделить сорняки от цветов.

— Я знаю, кто может помочь выяснить, кто предал тебя, Райдер, — мрачно сказал Габриэль, и я с надеждой посмотрел на него, пока он моргал, отгоняя последние остатки видения, которое ему только что показали. — Мой друг — Циклоп и лучший частный детектив в городе. Я доверяю ему свою жизнь. Если тебе нужна правда, он сможет ее достать.

Я стоял, кивая в знак согласия, не зная, что теперь чувствовать по отношению ко всему этому. Я не знал, кого винить, а кого ненавидеть. Часть меня хотела поблагодарить Инферно, но моя гордость не позволила мне этого сделать, поэтому я буркнул ему что-то неразборчивое и взял пальто с крючка возле двери. Я надел его и вышел из хижины на морозный воздух, желая побыть некоторое время наедине со своими мыслями.

В голове постоянно крутилась одна мысль: Данте заключил сделку с моим отцом, они вложили свои руки друг в друга и поклялись друг другу в лучшем будущем.

Мариэлла превратила меня во врага Данте так же тщательно, как звезды. Она сама сказала, что превратила меня в чудовище. Но если нам суждено вечно враждовать, разве все было бы иначе, если бы я получил то письмо? Принял бы я решение положить конец нашей ненависти? И если бы я дал клятву мира между нами… разве звезды положили бы конец нашей бесконечной и мучительной ненависти друг к другу? Или это все их рук дело? Чтобы наша ненависть продолжалась, как и положено Астральным Противникам, пока один из нас не падет от руки другого…

30. Элис

Наступило рождественское утро, и я проснулась на огромной кровати, которую Найты подарили нам с Леоном, во время нашего притязания, в полном одиночестве и в полном раздрае. Я боялась праздников по нескольким причинам, но самой очевидной из всех была необходимость справиться с тем фактом, что я впервые проведу их отдельно от Гарета.

Первые две ночи, когда Леон оставил меня здесь одну, я практически не спала, просиживая до утра, попеременно вспоминая хорошие времена, проведенные с братом, просматривая его эскизы и бродя по дому, словно призрак рождественского ада. Честно говоря, мне было жаль, что семья Леона вынуждена терпеть мое жалкое выражение лица, когда я копошилась в доме, но было чертовски трудно вырваться из этого состояния.

Леон еще больше усложнил мне задачу, заставив всех членов своей семьи поклясться присматривать за мной, пока его не будет, что означало, что днем у меня почти не было ни минуты наедине с собой. И хотя я ценила баловство, на котором настаивали его мамы, и мне нравилось иметь идеальные волосы, ногти и кожу, отполированную до блеска, в данный момент я просто не была хорошей компанией.

Не помогало и то, что я была зла на своих Королей. Я ничего не слышала ни от одного из них. Ни от одного. Не то чтобы они могли легко связаться со мной, ведь мой Атлас пропал, и я понятия не имею, куда он мог деться. Я лишь знала, что Леон поступил как Болдрик4 и разработал хитрый план, в котором явно участвовали остальные, но я была в полной растерянности, не понимая, что это может включать в себя, или почему, черт возьми, на это уходят дни. Не говоря уже о том, почему меня оставили в стороне. Может быть, это была месть за то, что он остался в стороне от дела Мариэллы.

В конце концов, прошлой ночью я довольно хорошо поспала, отчасти благодаря тому, что уговорила Роари напиться вместе со мной, а потом мы прокатились на квадроциклах по смехотворно большой территории, что изрядно меня вымотало. Другая причина, по которой я хорошо спала, заключалась в том, что я приняла решение опустить свои ментальные барьеры и позволить Роари использовать на мне свою Харизму, чтобы он мог сказать мне, что ему будет приятно, если я засну. Я сделала это в основном потому, что не хотела провести еще одну ночь в одиночестве, плача в подушку, и частично потому, что я знала, что это разозлит Леона, когда он узнает об этом, а он был в моем списке дерьма прямо сейчас.