Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая - Вера Камша

Алва обернулся, зверь вышел на тропинку, потянулся передом и задом, после чего копнул слежавшиеся листья. Все почти благоговейно молчали.

– Да, – объявил после минутного созерцания Ворон, – это он. Теперь главное – не вспомнить о короткохвостой кляче. С ней мне говорить не о чем.

Ночь потихоньку подползала к утру, от шадди начало чуть ли не тошнить, но Заля в первом приближении утопили, причем дважды – при сухой погоде и при раскисших дорогах.

– Хватит, – Эмиль решительно пихнул чашку к противоположному краю стола. – Я не шад и даже не Рафиано. Давай по бокалу, и все: ты – спать, я – в седло.

– Пожалуй, я тоже проветрюсь… – потянулся Шарли. – Хоть бы в наших краях этой заразе расползтись не дали! Не думай, я псов в ближайшее время разводить не собираюсь, но дядюшку Густава рано или поздно навещу. Не хотелось бы встретить там всякое… непотребство.

– Непотребство там уже было, – припомнил Эмиль. – Когда твой умный дядюшка Штанцлера пригрел.

– Он не со зла, – отмахнулся Себастьен, – а в память великой любви. Без нее была б у меня толпа кузенов и ни шанса на баронство.

– Оно тебе нужно?

– Пока нет, но вдруг? Постой-ка!

Стук многочисленных копыт по подмерзлой земле был несвоевременным и потому тревожным. Не меньше десятка всадников – определить несложно, тем более в ночной тишине, – быстрой рысью гнали то ли прямиком к генеральской квартире, то ли мимо, но тогда куда? К алатам?

– Похоже, гонец с охраной. – Себастьен провел рукой по волосам. – Вопрос, по чью душу.

Смолкнувший топот, оклики охраны, четкий, но тихий и потому непонятный ответ. Значит, таки сюда. К дому двинулось двое, нет – трое. Ночь, спешка… Ли управился быстрее, чем ожидалось? Если так, к Карои успеть уже не выйдет.

– Ты кого-нибудь ждал?

– Разве что сюрприза, я его всегда жду.

– Я заметил.

Неотложное и скверное возят галопом и часто в одиночку, а когда исправлять поздно, спешить нечего, ибо незачем. Походная рысь, ночь и охрана – это всего-навсего важность. Кому-то мог понадобиться командующий, а кому-то и Проэмперадор. Рудольф об охоте на зайца не осведомлен, для него Лионель в войсках, для большинства других, спасибо Грато и Сэц-Алану, тоже.

– Господин генерал, – на пороге все тот же адъютант все с тем же котом, только зевает теперь зверь, – спешная депеша господину маршалу от Проэмперадора Северо-Запада. Доставил капитан Сэц-Алан.

– Пусть заходит. – С Ли полный порядок, и хватит сходить с ума. Мозги сейчас требуются для другого.

– Мой маршал!

– Докладывай.

– Вчера поздно вечером прибыла внеочередная эстафета из Вассермюле, – адъютант после ночной прогулки слегка раскраснелся, не более того. – С ней приехал некий господин, который согласно распоряжению Проэмперадора дожидается вас в Аконе. Иных устных распоряжений не поступало, письмо предписано доставить вам немедленно.

– Молодец, – развеселился Эмиль. – Отправляйся к здешним адъютантам, они тебя устроят. Выспишься, получишь приказ. Заодно скажи, чтоб седлали…

Знакомый футляр с оленем командующий открыл, не сомневаясь, что братец очередной раз обогнал сам себя. И отлично – врать и ждать указаний Эмилю поднадоело. Если Заль – дезертир и убийца, миндальничать нечего, купаться – так купаться!

«Кроме тебя, некому»… Некому…

– Ну, стало быть, некому, – фыркнул Эмиль, непонятно какой раз перечитав письмо. – Сволочь.

– Что-то не так? – быстро спросил словно бы подобравшийся Шарли. – Заль?

– «Гуси»! – просчитать до четырех, разжать вцепившиеся в письмо пальцы. Разжать, господин командующий, «кроме тебя, некому». – Себастьен, диспозиция меняется. Диспозиция, но не время выступления. Сегодня уже сегодня, так что выйдешь завтра. В это же время.

– Выйду. Куда?

– На Доннервальд. Нет, Бруно перемирия не нарушил, дело в китовниках или как их там. Если эту погань не прихлопнуть сейчас, завтра мы получим очень скверную войну. Особенно когда гады оседлают переправы и влезут в крепости.

– Значит, дриксы. – Шарли заглянул в чашку с остатками шадди, скривился и потянулся за бутылкой. – А как же Заль? Ты меня убедил, что поворачиваться к этой чуме спиной нельзя.

– Залем, – совершенно спокойно объяснил Эмиль, – займется мой брат, нас это больше не касается.

– Не понимаю, – красная винная струя, красный футляр на скатерти, – зайцев тысяч пятнадцать, нельзя на них просто взять и плюнуть.

– Я же сказал! Это дело Лионеля.

– То есть он нашел выход? Уже нашел?

– Да. У Заля будет чем заняться. – «Не могу напоследок не напомнить, что я вполне себе жив, а хоть бы и нет – твое дело воевать, а не кудахтать…» – Они что там, уснули?

– Не думаю, – Себастьен отшагнул, позволяя гостю выбрать стакан. – Ты сейчас к Карои?

– К себе. Нашелся человек, который хорошо знает китовников.

– Рад за него… А может, Бруно подождет? Мне наш собственный заяц как-то ближе.

– Это не обсуждается. Приказ получишь к вечеру.

То же вино, что полчаса назад, а будто полыни плеснули, хотя алаты в самом деле к свадьбам мансай на полыни настаивают. На полыни и еще на чем-то…

Ждать в комнате, будто пропахшей его собственными разглагольствованиями о необходимости утопить Заля, Эмиль не стал, впрочем, ординарцы Себастьена не мешкали. Отдохнувшие кони рвались пробежаться, это свита позевывала и все еще думала, что впереди алаты и алатское. Объяснять, в чем дело, маршал не стал, просто свернул на нужную дорогу, как это сделал бы Ли.

Альбина проводила людей до порога храма, где и уселась, Робер зачем-то обернулся поискать кота и нашел – тот, как оказалось, замыкал шествие.

– Эпинэ, – велел Алва, – идите-ка вы с Рамоном вперед, мне нужно побеседовать со старым знакомым.

– С кем? – слегка растерялся Иноходец. – Тут же никого нет.

– С котом, и это очень важно.

– С котом?! – По всему это было шуткой, но отчего-то казалось даже не правдой – откровением, будто в каком-то житии.

– Не удивляйтесь. Все кошки с рождения понимают кэналлийский.

– Полезли, – Салиган уже зажигал фонарь, – подслушать все равно не выйдет.

Тяжелая перекошенная дверь была не заперта, однако открылась не сразу. Лицо тронул истосковавшийся сквознячок, который не пах ни гнилой водой, ни цветами – зимой засыпают не только деревья, но и запахи. Рамон повел фонарем, рыжеватый луч сунулся внутрь и напоролся на так и не убранные осколки.