Песнь копья - Илья Крымов

Она двигалась по дорогам Ривена то одна, то сопровождая торговцев, видит Кузнец, им в эти времена всегда требовалась помощь. Каждое поселение встречало высокими стенами и рвами, что начинало нравиться. Ещё больше нравилось то, что на дальнем западе не чувствовалось смрадного дыхания болезни и голод ещё не превратил овёс в золото.

Когда-то Райла дивилась цветочным именам дорог, а теперь грустила, встречая на местах прежних поселений разорённые пепелища, поросшие дикой зеленью. Ривен тоже получал удары судьбы, вёл свою войну, терпел потери. Императорский тракт постоянно находился под присмотром королевских войск, а дороги помельче стерегли солдаты влиятельных феодалов. И всё равно было небезопасно, особенно по ночам, в деревнях и торговых стоянках.

Для того, чтобы забраться в самый далёкий медвежий угол, ей потребовалось больше месяца и под конец пути вокруг вновь был дикий лес. Наконец, из-за деревьев показались обширные поля, уже большей частью убранные. Посада не было, поля расстилались от опушки почти что до самых стен, — очень высокого частокола.

Белая Ворона ехала в составе торгового поезда из целых десяти колёсных лавок. Путь выдался нелёгкий, часть охранников пострадала при встрече с дезримзеном, который притаился возле дороги. Даже лошади не заметили его присутствия, а когда чудовище перестало притворяться деревом, началась тяжёлая битва. Кабы Райла заранее не предупредила всех о неясной опасности, без смертей не обошлось бы.

Охотница была на острие атаки, вертелась волчком, вращая Олтахаром и рубя живые ветки, способные проткнуть человека насквозь. Мерзкая тварь ревела и скрипела, переползая на своих корнях, раззевала пасть-дупло, но наёмники сплотились и сработали как артель дровосеков. Не всем повезло, кто-то переломал себе кости, кого-то придавило, но никто не погиб. Когда зловонный ихор полился сквозь трещины в шкуре-коре, четверо больше не могли продолжать путь верхом. Ещё одна из лошадей попала под удар живой ветви и была распорота насмерть. Оставшийся путь до Под-Замка прошёл без происшествий.

С внешних стен городка на мир смотрели раструбы пушек, над башнями реяли знамёна с бегущим вепрем Хог-Вуда и королевским горностаем династии Карторенов; во вратах стояли бдительные стражи. Караван проехал внутрь города под внимательным взглядом волшебника. Особого столпотворения в воротах не было, как и сбора за ношение оружие в пределе городских стен. Райлу это покорило. Сразу за воротами торговый старшина расплатился со всеми охранниками, и уцелевшие товарищи отнесли раненных к лекарям. Охотница же пошла своей дорогой.

Она стремилась в центр Под-Замка, за каменные стены детинца.

— «Под короной»? — переспросил грузчик, куривший трубку у раскрытых ворот городской гильдии строителей. — Известное местечко, госпожа! Вам на площадь надо, к замку, а там король подскажет! Кому ж как не ему знать, где искать корону, ага!

— Какой ещё король?

Грузчик приподнял тачку с песком и покатил её прочь, посмеиваясь. Не желая чувствовать себя дурой, над которой потешается чернь, охотница тронула пегую и та неспешно поцокала дальше, тем паче, что до центра было рукой подать.

Райле невольно вспомнился замок Мёртвое Древо, служивший родовым гнездом хайборданских графов, неприступный и недостижимый… А вот здешний замок Райнбэк стоял прямо на земле, окружённый богатыми особнячками. Ни тебе рва, ни палисадов, просто очень большой кирпичный дом с башенками и закрытым подворьем. Надо же.

Перед замковыми вратами находилась небольшая булыжная площадь с памятником, — бронзовый король Бейерон стоял на пьедестале, окружённом розовой клумбой, и взирал на город. Если скульптор правильно передал образ монарха, то это был старый, но гордый муж с утомлёнными глазами мудреца. Перст правой руки указывал на противоположную замку часть площади, где стоял двухэтажный дом с черепичной крышей, и флюгером. Резная вывеска на нём изображала трезубую корону, а столы, вынесенные под полотняный навес, подтверждали природу заведения.

— Забавное местечко.

Пугая воробьёв, она подъехала к коновязи, оставила пегую под недоумёнными взглядами зевак, и вошла. Снаружи трактир выглядел достаточно опрятным, но его внутреннее убранство превзошло все ожидания. Чистые полы, чистая мебель, блеск лакированной стойки, совершенно прозрачные окна; белые свечи были новыми, а на потолочных балках не нашлось бы ни единой паутинки. Запах мыла, хмеля и пищи витал в воздухе.

Было ещё жарко, так что под крышей никто не сидел, посетители отдыхали снаружи. Райла неспешно пошла между столами, разглядывая побелку стен, большой очаг. Никого из прислуги видно не было, так что она решила по привычке выбрать место в углу, — спина прикрыта, а входная дверь под присмотром.

— Сюда нельзя, госпожа.

— Ахог подери! — воскликнула она, отшатываясь.

Рядом стоял мальчик лет семи-девяти в поношенной, но чистой одежде, с чёрными, не по возрасту умными глазами.

— Кто тебя учил так красться?!

— Я знаю все доски, потому что мою пол каждый день, — пояснил отрок спокойно, — хожу только по тем, которые никогда не скрипят.

— Зараза!

Она уже давно не позволяла никому подкрадываться к себе и слегка отвыкла.

— За этот стол нельзя, выберете другой, госпожа.

— Почему?

— Ме-мо-ри-аль-ный! — ответил шельмец с явной гордостью оттого, что знал такие слова.

Он указал на то, чего Райла сначала не заметила, — в центре столешницы была прикручена бронзовая табличка с витиеватыми буквами, гласившими:

«За этим столом любил сиживать чар Тобиус, славный волшебник, отважный воин и отчаянный храбрец, на которого все мы могли положиться.

От благодарных жителей Хог-Вуда».

В её коленках появилась слабость, мозолистая рука опустилась на древесину, тонкие губы невольно растянулись в улыбке. Ощущение тепла в груди было вызвано ложными причинами, но она всё равно не пыталась себя разубедить, будто приблизилась к цели.

— С вами всё хорошо? Хотите светлого пива?

— Хочу. Но сначала я должна поговорить с человеком по имени Томас Бэйн. Издали еду ради…

— Дядя Том!!! — возопил ребёнок, заставив её вздрогнуть вновь. — Дядя Том!!! Дядя Том!!!

Продолжая голосить, он направился в сторону кухни.

— А ну заткнись, Томас, шельма! — донеслось оттуда. — На улицу! Вон! Во-о-о-он!!!

— Тут странная госпожа вас ищет, — спокойно сообщил мальчик, поймал брошенную ему в лицо тряпку и вышел под навес.

В общий зал, тяжело опираясь о клюку, вступил мужчина. Он был грузен, стар, имел лысину и опрятную седую бороду, заплетённую в косицы. Годы изрядно согнули спину, однако, по толщине предплечий-окороков и шрамам было видно, что в молодости он отличался и статью, и огромной силой. Видать алебарда, висевшая над очагом, являлась настоящей боевой подругой.