Трагедия 22 июня. Блицкриг или измена? Правда Сталина - Арсен Мартиросян

Трудно сказать, ощущали ли уважаемые коллеги подспудный, но, тем не менее, явственно ощутимый смысл этих своих слов, однако же выходит, что в весьма изысканной форме они подтвердили факт непосредственной, прямой подмены основного замысла единственного официально действовавшего плана отражения агрессии — утвержденных 14 октября 1940 г. «Соображений…» от 18 сентября того же года и не менее изысканно, но в то же время и совершенно обоснованно отнесли этот факт строго на тот период, когда Генштабом «рулил» Жуков. Потому как стирание грани между боевыми действиями по прикрытию и первыми операциями было возможно только при подмене плана Шапошникова на «замысел» Жукова — Тимошенко, причем подмене сознательной, хотя и негласной, в духе концепции Тухачевского.

Небезынтересно в этой связи отметить еще один случай подтверждающий сам факт, само событие подмены. Многие современные историки не без оснований полагают, что т. н. «гениальный план» от 15 мая 1941 г. был действовавшим планом, и даже приводят ряд интересных и, казалось бы, неоспоримых тому доказательств.

На самом же деле эти доказательства лишь тогда обретают статус действительно неоспоримых, если наконец-то признать, что план-то был всего лишь «действовавшим». Именно в кавычках, потому как «гениальный план» от 15 мая 1941 г. принципиально никогда не докладывался Сталину и, не менее принципиально, никогда не покидал стен Генштаба!

На страницах предыдущих глав, особенно первой, было приведено немало и, как представляется, достаточно веских тому доказательств. Еще раз обращаю внимание на то обстоятельство, что если Сталин хоть один раз видел бы этот план, то после 22 июня, в связи с той жуткой трагедией, что разыгралась в первые дни и недели войны, он немедленно вспомнил бы, кто авторы тех идей, что привели к такой трагедии, и список «невинных жертв» сталинизма мгновенно пополнился бы еще двумя фамилиями — Жукова и Тимошенко.

План от 15 мая 1941 г. действительно был только «действовавшим» (именно в кавычках!) потому как он являл собой 100%-ную копию концепции Тухачевского с фланговыми группировками (это очень легко заметить на всех схемах, которые публикуют в отношении этого плана) и, естественно, не мог претворяться иначе, нежели как негласно. Эхо этого плана дуэт Тимошенко — Жуков умудрился протащить даже в Директиву № 3, исполнение которой закончилось для войск Первого стратегического эшелона катастрофой. Как они это осуществили — речь впереди. А вот что касается обещанного еще одного факта подмены, то, пожалуйста, извольте.

Один из авторитетнейших «зубров» отечественной военно-исторической публицистики и, пожалуй, самый лучший в России мастер исторических расследований — Лев Александрович Безыменский — вопреки своему исключительному мастерству, перевернув все вверх ногами ради попытки необъяснимого восхваления Жукова, добился исключительно противоположного результата. В своей книге «Гитлер и Сталин. Перед схваткой» он пишет: «…надо вспомнить, что в 1940 г. Генштаб разрабатывал (и утвердил!) — (не ГШ утвердил, а Сталин утвердил'— А. М.) основные документы советского стратегического планирования. В них была фактически заложена идея Жукова — удар на Юго-Запад. Таким образом, идея Жукова — устремиться на Юго-Запад — совсем не была импровизацией (это уж точно! — А. М). Лишь менялась очередность: наносить удар, чтобы «отрезать Германию от южных союзников», предлагалось не в качестве ответа, а упреждающим образом»[437].

Не обессудьте, уважаемый Лев Александрович, но для Вашего гигантского жизненного и профессионального опыта одного из лучших в мире мастеров исторических расследований «легкость мысли и слога» получилась поразительно неадекватной фактам.

Как можно было даже ретроспективно пытаться ставить на одну доску блестящий талант умнейшего аса Генштаба, мудрого Б. М. Шапошникова и «органическую ненависть к штабной работе» Жукова, тем более что Георгий Константинович и сам никогда не скрывал, что, мягко говоря, штабная работа не для него?!

Уж коли так, то не идея Жукова была заложена Шапошниковым в «Соображениях…» от 18 сентября 1940 г., а Жуков, мягко говоря, «уволок» идею Шапошникова! Хотя бы потому, что Жуков пришел в Генштаб только 15 января 1941 г., когда этот документ действовал уже три месяца!

Причем «уволок»-то, изрядно извратив ее, — у Шапошникова контрнаступление было предусмотрено после сдерживания, отражения и сосредоточения собственных войск, а у Жукова чисто превентивный удар. И это Вы называете «лишь менялась очередность»?!

Это во-первых. А во-вторых, что и есть главное. Абсолютно того не желая, Вы сами открыто признали факт подмены, и, к слову сказать, подмены сознательной, коли заявили, что сие не было импровизацией кстати, и она тоже явление сознательное, хотя и внезапное). Потому что, по Вашим же словам, менялась лишь очередность — не ответный, а превентивный удар!

Ничего себе «лишь менялась очередность» — ведь это же не санкционированная Правительством СССР подмена сути основополагающего документа: плана отражения агрессии! Это прямое военное и даже государственное преступление! Неужели это не было очевидно Вам?!

И, кстати говоря, неужели Вам не было известно, что, несмотря на то, что план от 15 мая 1941 г. никогда не докладывался Сталину, тем не менее поголовно все приграничные округа непрерывно готовились к отражению агрессии стратегическими наступательными операциями, в т. ч. и в КОВО, и в ОдВО, т. е. в тех самых округах, у которых, как Вы утверждали в своей книге, всего лишь поменялась очередность задач — не сдачи давать, а самим первыми двинуть по лбу гитлерюгам?!

При всей святости самой этой идеи — как следует и первыми же дать гитлерюгам по лбу, — тем не менее это прямая подмена официально утвержденного замысла: ведь там предусматривалось сначала сдержать и отразить первый удар, и только затем контрнаступление.

А Ваше «лишь менялась очередность» и есть 100%-ная копия тех самых наступательных планов РККА, что «разрабатывал» Тухачевский в порядке реализации плана поражения СССР и которые именно из-за этого и «критиковал Я. М Жигур, не зная, что уже с 1935 г. Сталину было известно о плане поражения абсолютно такого же формата.

Между тем, на первоочередности Южного и Юго-Западного направлений, т. е. прежде всего на Украину, первым стал настаивать именно Тухачевский, о чем он написал в своем «Плане поражения». Перенос акцента во всех усилиях на Украинское направление в ущерб обороне Белорусского являл собой основополагающий стержень его «Плана поражения»!

А уж если говорить совсем жестко принципиально, — ведь мучащая историческую память России трагедия 22 июня 1941 г. требует именно этого, — то, по сути дела, произошла реализация того самого вывода «стратегов», что задачи армий вторжения, как якобы армий прикрытия, должны быть поставлены в масштабах всего Первого стратегического эшелона! И при тех акцентах по направлениям, что указаны выше, т. е. главное — украинское, вспомогательное — Прибалтийское, а Белорусское — на положении «не пришей кобыле хвост»!