Очерки по русской литературной и музыкальной культуре - Кэрил Эмерсон

Первый авторизованный английский перевод статьи «О Шекспире и о драме» [Толстой 1950: 216–272] включал в себя текст Кросби и выдержки из письма Шоу Черткову, отредактированные Чертковым. См. [Tolstoy 1906]. «Письмо Шоу» было представлено неверно (как якобы адресованное Толстому), отредактировано (удалены критические высказывания о Толстом) и включено в издание без разрешения Шоу.

142

Самым известным из них был Леопольд Сулержицкий (1872–1916), близкий друг семьи Толстого и преподаватель в первой студии Московского Художественного театра. О влиянии литературного метода Толстого на теорию сценического искусства Станиславского см. [Larlham 2014: 186–188].

143

Об этой постановке и «пресловутой страсти Станиславского к материальности и реальности сценического события» см. [Muza 2014: 37, 40].

144

В работе «Лев Толстой – ниспровергатель Шекспира» Александр Аникст отмечает, что для получения идеального представления о елизаветинском театре нам достаточно придать знак плюс всему тому, что отвергает Толстой [Аникст 1960: 42–53].

145

Римвидас Шилбайорис рассматривает «соотношение реальности и языка» [Silbajoris 1991: 142–143] как главное поле битвы между Толстым и Шекспиром; см. также обсуждение этой книги в [TSJ 1991: 105–145].

146

Как и большая часть журналистских публикаций Тенеромо о его знаменитом друге, вышедшее в 1907 году «интервью», составленное из бесед и воспоминаний, не было авторизовано Толстым. О Толстом и Тенеромо см. [Меджибовская 2013]. Это же свидетельство (также без комментариев) приводит Зверев: «Роман и повесть – работа живописная, там мастер водит кистью и кладет мазки на полотне. Там фоны, тени, переходные тона; а драма – область чисто скульптурная. Работать приходится резцом и не класть мазки, а высекать рельефы… Всю разницу между романом и драмой я понял, когда засел за свою “Власть тьмы”» [Зверев 2006: 734].

147

Брейтбург (который хотел бы реабилитировать Шекспира) озадачен утверждением Толстого о том, что он перечитал всего Шекспира перед тем, как написать статью, но затем подробно рассматривает только одну трагедию, «Короля Лира». Брейтбург отмечает, что в первых набросках, когда статья еще задумывалась как «предисловие» к брошюре Кросби, Толстой признавал эту проблему и хотел лишь поделиться «впечатлением, производимым на [него] драмами Шексп[ира]» [Брейтбург 1940:233]. В более позднем варианте Толстой с присущим ему лукавством отвечал на критику так: «Знаю, что какую бы я ни избрал для рассмотрения, всегда найдутся люди, кот[орые] скажут: да, вы взяли Лира, в к[отором] действительно есть много несовершенного, вам бы надо взять Гамлета, или Юлия Цезаря, или Макбета. Если же бы я взял Макбета или Гамлета, сказали бы: зачем вы не взяли Лира»? [Брейтбург 1940: 234].

148

Этот убедительный тезис принадлежит Филиппу Роджерсу [Rogers 1992], который, заново изучив источники, развивает выводы Брейтбурга. Роджерс отмечает, что «Гамлет свои “слова, слова, слова” буквально снял с языка Толстого…» и что «как тон, так и содержание того, как Гамлет возмущается массовым успехом насквозь фальшивого искусства, могли бы быть уместны в статье “Что такое искусство?” Толстого» [Rogers 1992: 59].

149

В этом наброске Толстой упрекает Тургенева, который, по воспоминаниям современника, похвалил в качестве образца краткости словесного выражения ужаса ту сцену в «Макбете» (действие 4, сцена 3: 248–250), в которой Макдуф узнает об убийстве своей семьи: «И жену? О, и жену. И детей? И детей». «Слова эти очень хороши, это правда, – пишет Толстой, – но Тургенев забыл сказать, что этими словами не ограничивается Дункан, а говорит еще тут же целый длинный, фальшивый, напы-

150

В отредактированном виде этот документ приводится в [Tolstoy 1906: 166–169] под названием «Письмо г. Бернарда Шоу (отрывки)».

151

История последующей переписки впервые была полностью изложена С. M. Брейтбургом в статье «Б. Шоу в споре с Толстым о Шекспире (по неизданным источникам)» [Брейтбург 1939]. Это письмо Шоу Черткову, датированное ноябрем 1905 года, если не замалчивалось, то, по крайней мере, оставлялось без внимания советскими исследователями Толстого. Статья Брейтбурга 1939 года, скорее всего, имела своей задачей попытаться защитить Шекспира, творчество которого в сталинскую эпоху широко популяризировалось, от нападок Толстого с помощью второго письма Шоу Черткову, чтобы косвенно «пожурить» одного канонизированного классика (Толстого) в интересах другого. Эту задачу облегчила смерть Черткова, скончавшегося в 1936 году в возрасте восьмидесяти двух лет.

152

Слово «blunders» (ошибки. – Примеч. пер.) в тексте написано по-английски. Это письмо Толстого Чертков получил 19 декабря. Текст письма Шоу от 3 ноября 1905 года не приведен ни в издании избранных писем Шоу, ни в юбилейном собрании сочинений Толстого.

153

Шоу пишет об этом в рецензии (2 февраля 1895 года) на постановку «Все хорошо, что хорошо кончается» в «Ирвинг Драматик Клаб» [Shaw 1961: 9].

154

Письмо написано Толстым по-русски [Толстой 78: 201–202] и переведено для Шоу Чертковым. Толстой старается привлечь внимание Шоу к своей системе ценностей, точнее, обозначить его как уже присутствующего в ней. В некоторых местах он бесцеремонно вписывает одобряемую им часть творчества Шоу в свою, более теистическую концепцию: например, желание Дон Жуана «постигнуть внутреннюю волю мира (Толстой записывает эту цитату по-английски: «to discover the inner will of the world». – Примеч. nep. — говорит Толстой, обращаясь к Шоу, – …на моем языке выражается словами: познать в себе волю бога и исполнять ее».

155

Толстой прочел пьесу «The Shewing-up of Blanco Posnet» на английском, но вскоре она была переведена и в год смерти Толстого под заголовком «Пробуждение Бланко Поснет» вышла в переводе О. В. Всеволодской (Фредерикс) [Шоу 1910] и затем – в переводе Л. П. Никифорова [Шоу 1911]. В России пьеса впервые была поставлена в 1921 году на сцене московского кабаре «Летучая мышь», где шла под названием «Суд Линча» [Ступников 1979: 643].

156

Семидесятидвухстраничное предисловие к «Разоблачению Бланко Поснета» было написано в июле 1910 года и посвящено недавнему (1908–1909) цензурному скандалу. Только в конце предисловия читатель узнает, что пьесе отказано в постановке в лондонских театрах (ее премьера прошла 25 августа 1909 года в Театре Аббатства в Дублине). Шоу долгое время боролся со службой театральной цензуры, входившей в офис лорда-камергера и