Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея). Судебный процесс Березовский-Абрамович. Лондон 2011/12 - Михаил Барщевский

В.: Господин Березовский утверждает, что 275 миллионов долларов отражали 50 % прибыли, которую вы сказали, что получили от торговли нефтью «Сибнефти» в определенный период времени. Поэтому эта цифра причиталась Березовскому и Патаркацишвили. Но я так понимаю, что вы не согласны.

О.: Я с этим не согласен.

В.: Теперь посмотрите на строчку 37, пожалуйста. Вы говорите: «И 30 миллионов долларов. Это был алюминий».

О.: Да, я это вижу.

В.: Вы говорите, что это связано со средствами, которые были получены из ваших алюминиевых инвестиций. Это так?

О.: Да, это так.

В.: И опять господин Березовский утверждает, что эта сумма причиталась Березовскому и Патаркацишвили в виду ваших совместных инвестиций в алюминиевые активы. Но я так понимаю, что вы не согласны с этим.

О.: Я не согласен. Я могу пояснить, если… ну в какой-то момент будет удобно.

В.: Хорошо, мы подойдем к этому моменту. Господин Абрамович, если, как вы утверждаете, всегда вопрос был только в том, сколько причиталось господину Патаркацишвили и господину Березовскому и причина этих выплат (любой суммы конкретной) была совершенно не связана с источником средств, из которых платили вы, — зачем вы тогда брали на себя труд объяснять господину Патаркацишвили, откуда вы брали эти деньги?

О.: В октябре или в сентябре 2000 года, когда господин Березовский покинул Россию, выяснилось, что у него все счета заморожены, и, по-моему, все, что у него было, — это миллион долларов всего. Он на этот миллион долларов долго бы не прожил. Бадри приехал ко мне и сказал, что «ситуация сложилась так, что Боря вернуться в страну не может. Поэтому наша просьба к тебе: заплати, пожалуйста, большую сумму, чтобы мы отложили, чтобы это было на черный день». Поскольку сумма была, по-моему, 275 или 300 миллионов долларов, это была такая огромная сумма по тем временам, то я не очень понимал, где ее взять. Бадри предлагал, чтобы мы взяли кредит, и когда я ему объяснял, что это невозможно, я ему сказал, что это будет оттуда, это будет оттуда, часть будет из алюминия. Я ему объяснил, где мы будем брать наличность.

В.: Господин Патаркацишвили не интересовался бы источником этих денег, если ваше утверждение — правда?

О.: В обычное время, в обычной жизни он бы не интересовался. Но поскольку он мне поставил задачу от господина Березовского, что ему нужно до какого-то определенного периода, по-моему, до конца декабря, получить эти 300 миллионов, то он интересовался, смогу ли я это сделать и где я буду брать деньги. И подталкивал меня к тому, чтобы я, может быть, кредит взял.

В.: Вы говорите, что это та сумма, которую потребовал Бадри в качестве такой подушки безопасности для себя и Березовского. Это так?

О.: Да, это так.

В.: Если это так, объясните, пожалуйста, почему ответ Бадри, когда ему говорят о том, что вот из алюминия поступит, он тогда говорит: «А, алюминий, да, правильно, это 305». Почему он так сказал?

О.: Я не знаю, почему он так сказал. Ну как мне комментировать, почему он так сказал?

В.: А я утверждаю, что просто не соотносится это с вашим утверждением, что эта цифра была просто подушкой безопасности, которую господин Патаркацишвили потребовал у вас. Это логично выстраивается, если понимать, что ваша прибыль от алюминиевого бизнеса и была как бы причиной той суммы, которая выплачивалась. Это ведь так, не правда ли?

О.: Нет, это не так.

Судья Элизабет Глостер: Одну секундочку, господин Абрамович, вас спросили: «Это логично только на той основе, что ваша прибыль от алюминиевых активов была причиной этих выплат». Вы хотите прокомментировать эту мысль?

О.: Извините, я с этим не согласен.

Г-н Рабиновитц: Вы говорите в ваших свидетельских показаниях, что со строчки 155 и 450 беседа связана с ОРТ. Поэтому хочу вместе с вами посмотреть, что здесь говорилось. Значит, вы вроде как спрашиваете господина Патаркацишвили, собирался ли он ездить в Москву время от времени. Видите, да? — «Ты собираешься в Москву ездить?» И господин Патаркацишвили отвечает на этот вопрос: «Пока нет».

О.: Да, вижу.

В.: Господин Патаркацишвили связывает свой ответ с тем, что был рейд на ОРТ, это так?

О.: Да.

В.: Справедливо сказать, наверно, что господин Патаркацишвили думал, что этот рейд на ОРТ был нацелен среди прочего на него лично, и именно поэтому тот факт, что был рейд, рассматривался им, Бадри, в качестве причины, по которой ему лично в Москву в то время ехать не надо было, вы согласны?

О.: Так можно трактовать, да, хотя это не точное описание того, что произошло.

В.: Вы не спорите, что в то время в России совершенно спокойно можно было поверить в то, что рейд на такую компанию, как ОРТ, мог быть нацелен на то, чтобы выжить из этой компании каких-то лиц конкретных.

О.: Я с этим не согласен, если я правильно помню, уголовное дело по этому поводу было возбуждено, по-моему, в 1998 году. Просто оно долго тянулось, и в конце концов пришли люди, документы забрали — и весь рейд.

В.: Люди в то время могли так считать, это не считалось бы сумасшествием — такой вывод сделать, что пришли с рейдом для того, чтоб кого-то изгнать или выгнать из компании.

О.: Я не согласен.

В.: Тогда перейдите быстренько на строчку 630. Ваши собственные показания четко показывают, что генеральный директор ОРТ господин Эрнст считал, что вполне можно было воспринять рейд как направленный на конкретное лицо, когда Бадри ему об этом сказал. Вы видите это, да? Это ваши собственные комментарии.

О.: Я говорю здесь, что Бадри в шутку это сказал господину Эрнсту, мог ли господин Эрнст подумать, что рейд прокуратуры в телекомпанию направлен против него: наверно, мог, против менеджмента такое можно предположить, но против акционеров нельзя, тем более что эта компания государственная.

В.: Вопрос направлен был на то, чтобы попросить вас согласиться, что можно предположить было тогда, что рейд был направлен на то, чтобы изгнать какого-то человека из компании. Вы сказали: «Нет, невозможно было так предположить». Я показал вам, что господин Эрнст считал, что вполне возможно. Согласитесь ли вы, что Бадри мог думать, что рейды на ОРТ были направлены на то, чтобы его изжить из ОРТ?

О.: У меня не складывалось такое впечатление, но прокомментировать, что он так думал, я не могу, но у меня такого впечатления не было, а я с ним общался часто.

В.: Почему тогда он увязывал факт этого рейда на ОРТ с нежеланием в то время ездить в Москву — были опасения?

О.: Здесь написано: во время рейда кто-то из сотрудников прокуратуры спросил: «А где господин Патаркацишвили?» Видимо, для того, чтобы задать ему вопросы. Это Бадри передали, и вот дальше вокруг этого вся беседа.

В.: Тогда попрошу вас на 161-ю строчку посмотреть, Патаркацишвили говорит: «Если ты будешь знать, что у меня проблем нет, я могу дать показания, я с удовольствием приеду». Очевидно из этого, господин Абрамович, что Бадри верил и считал, что вы достаточно близки были к власти в Москве, чтобы знать, будут у Бадри проблемы или нет, если он вернется в Москву, вы согласны с этим?