Эффект Этоса - Лиланд Экстон Модезитт

Он перекатился, тяжело дыша. Только и следовало ожидать, что кошмара. Навалилась усталость.

Ван проверил время — прошло меньше пятидесяти минут — затем встал, потянулся и начал прогуливаться по каюте, чтобы остыть.

Ему нужен сон. Он это знал. Но очень не хотелось опять ложиться. И все же тарянин лег чуть погодя. И пришел сон без сновидений… Пока он опять не оказался на кокпите в командирском кресле, недоумевающий, как сюда попал. Неужели так устал, что пришел сюда спящий?

Ван сощурил глаза, пытаясь сосредоточиться мыслями на сети корабля и мониторах. И ощутил, что хмурится. Что-то не то. Что-то не совсем так…

…тридцать шесть, тридцать пять, тридцать четыре, тридцать три, тридцать два…

Голос Тристина, произносивший число за числом, оборвался. «Элсин» исчез. Поток энергии промчался через кокпит, опалив Вана.

Он медленно сел на койке и посмотрел время. Было еще два часа сна перед вторым кошмаром. Душ может помочь. Может.

Ван убеждал себя, что стоит посетить Корвел, чтобы повидать Шеррен Миллер, но настоящих причин для этого не было. Миллер, вне сомнений, крепко держит вожжи в руках, а есть другие системы, где ИИС нужно возобновить свое присутствие. Вот почему он повел «Джойо» к Денарии, и почему Алья все еще находилась на борту, следя за любыми возможными коммуникациями.

Денария была одной из систем, которые Ван собирался проверить до ревенантского нападения на системы Кельтира. Но так туда и не попал. Поскольку этот мир никогда не находился под ревенантской властью, хотя и оказался в опасной близости от фактического протектората, он оставался открытой системой.

С посадкой на Орбитальном Контроле или с получением места на челноке не возникло затруднений. И Ван вышел из челночного терминала в 9-15 местного времени, утром в тридень. Под ясным голубовато-зеленым осенним небом, неся в руке лишь портфельчик, он двинулся к череде наемных планетовозов, чтобы доехать до представительства ИИС на площади Ауреум, когда на него вдруг обрушился пронзительный вой сирены. Ван поглядел налево и увидел открытый грузовик, полный мужчин и женщин, движущийся по бульвару. Военные машины с орудиями предшествовали грузовику и шли следом.

Наблюдая, он прислушивался к тем, кто стоял впереди и тоже собирался взять планетовоз.

— …последние из этих ублюдков-ревяшек, я слышал…

— …просто люди, Имри…

— …доверять им не стоит… все бы захапали…

— …у них дети, как и у нас…

Парочка села в машину. Ван взял следующую.

— Куда, сэр?

— Площадь Ауреум, Лунная Башня.

— Лунная башня. Вы, должно быть, из чужой системы, — и планетовоз отъехал от терминала.

— Почему вы так думаете?

— Самый бойкий деловой район.

— И как здесь теперь дела?

— Куда лучше, чем неделю назад. А вот еще правительство разделается с последними ревяшками…

Ван молча кивнул и устроился поудобней, задумавшись, а сколько денарцев питает те же чувства. Менее чем через десять минут планетовоз въехал в обнесенный сплошной оградой подземный двор.

— Пятнадцать, сэр.

Тарянин передал кредиты и вышел. Миновал вход, протранслировав системе свои личные данные. Миг спустя открылась дверь лифта, он зашел внутрь и поехал на седьмой этаж.

Там уже ждал темноволосый мужчина с кожей цвета слоновой кости. Именно с его голообразом и была договоренность о встрече.

— Директор Винченцо. Как хорошо, наконец, увидеть вас.

— И вас, директор Альберт, — Винченцо повернул налево и повел его по широкому коридору, вымощенному до блеска отполированным зеленым мрамором. Кабинет Винченцо был угловой, вдвое больше кабинета Вана в Камбрии, с видом на юг.

— Весьма впечатляюще, — признался Ван, добавив: — Я надеялся быть здесь раньше, но, когда сошел с челнока и собирался взять планетовоз, получилась небольшая задержка. Грузовик, полный пленных…

— Вероятно, это последние из иносистемных ревенантцев. Тех, кто никогда не обращался с просьбой о денарском гражданстве. Правительство интернирует таких в лагеря на островах Мистеры, пока их не удастся куда-нибудь репатриировать.

— Они вызвали здесь какие-то особые затруднения?

Винченцо снисходительно улыбнулся.

— А чего они не сделали? Без ИИС и Фонда Гхенди Денария давно стала бы оккупированным миром со статусом протектората.

— Хорошо, что этого не случилось, — Ван вежливо улыбнулся. Сообщения, которые он получил и не раз перечел перед тем как спуститься на планету, указывали, что здесь недавно имели место ревенантские вложения, но ничего, сколько-нибудь сравнимого с творившимся в системах вроде Ислина.

— Хорошо для нас и хорошо для ИИС. Должен вам сказать, что ближайший год представляется особенно благоприятным. Мы сделали заявку на Виал, и правительство это приняло.

— Не могу сказать, что знаю эту фирму, — предупредил Ван.

— Вам и неоткуда. Мне следовало объяснить. Ревяшки вбухали деньжищ в группу местных компаний, где им сочувствовали, запущенных около десяти лет назад, и никто из нас тогда ничего об этом не знал. И начали приобретать небольшие формуляторы по производству высококачественных стройматериалов, а затем сложили их все и назвали это Виал. К прошлому году Виал контролировал тридцать процентов производства стройматериалов…

— Они были гражданами Денарии или Ревенанта?

— Они доказывали свое денарское гражданство, но правительство аннулировало его, когда открыло заговор по монополизации промышленности и вытеснению истинно денарских предприятий.

Ван заставил себя кивнуть.

— В любом случае, Виал теперь принадлежит ИИС Денарии.

— Понятно. Вы что-то предприняли с изменением руководства?

— Ну… нам понадобятся новые старшие менеджеры. Большинство их было интернировано.

— Тогда я предлагаю не осуществлять сколько-нибудь значительных изменений среди персонала…

Винченцо казался озадаченным.

— Но они сторонники ревяшек. Иначе быть не может.

Ван смотрел прямо в глаза молодому человеку.

— У них тридцать процентов дела. Правительство занялось теми, кого сочло опасными. Если вы избавитесь от кого-то еще, потеряете слишком много как талантов, так и памяти о становлении дела, которой они обладают. Эти люди напуганы. Оставьте их и обращайтесь с ними по-человечески, и они наполнят вам карманы. А если нет, то купленное вами через год не будет стоить и трети того, что стоило раньше, — и он вежливо улыбнулся. — Я знаю, учитывая все, что творилось, с вашей стороны может потребоваться известное политическое искусство, но это как раз та область, где вы сильны… — Говоря так, Ван надеялся, что сможет увести Винченцо от бесполезной мстительности.