Неизвестный В.Я. Пропп. Древо жизни. Дневник старости - Владимир Яковлевич Пропп
Шрифт:
Интервал:
Но знали и то, как щедро он мог делиться своими знаниями, идеями, временем и душевными силами. Щедро и бескорыстно, не рассчитывая на слово благодарности. Он приучил нас воспринимать его заботу как должное, само собой разумеющееся, как данность. И если кто-то из нас проявлял к Учителю хоть чуточку внимания, это находило в его душе радостную признательность, несоизмеримую с тем, что было для него сделано.
Так и на этот раз. Вернувшись в Ленинград, Владимир Яковлевич написал: «У меня нет слов, чтобы выразить Вам всю ту благодарность, какую я чувствую и переживаю», «Вы меня несказанно обрадовали, можно сказать – осчастливили. Спасибо Вам! Книгу (только что изданный тогда один из первых путеводителей по “Кижам”. – Н. К.) я прочел сразу, теперь буду ее изучать по-настоящему. Несмотря на популярную форму, в ней много нужных и интересных сведений», – напишет мне Учитель позднее, 10 ноября 1968 года.
Шло время. Владимир Яковлевич занимался изучением сюжета иконы «Чудо Георгия о змие». Мы мечтали о совместной поездке по древнерусским городам. Владимир Яковлевич писал, что с нами он отважится предпринять такое путешествие. Как вдруг: «Дорогая Нила! Спасибо за письмо, которое меня очень обрадовало. Сейчас я очень болен: инфаркт, лежу пластом неподвижно. Если будете в Ленинграде, навестите меня, предварительно узнав, где я. Сейчас я на даче. Ехать так…» Далее подробное описание как добраться до улицы Кленовой, в пос. Репино, где каждое лето Владимир Яковлевич снимал комнату. (Своей дачи у него никогда не было. Но зато В. Я. Пропп выбрал красивейший уголок под Ленинградом.) Письмо датировано 16 июня 1970 года…
Я приехала, привезла подарок – фотографии икон на сюжет о св. Георгии-змееборце, хранящихся в наших музеях. Владимир Яковлевич был в больнице. Дело шло на поправку. Со спокойной душой уехала в экспедицию – в Каргополье. По возвращении достала из почтового ящика открытку и письмо от Владимира Яковлевича, несказанно обрадовавшись весточкам. В открытке, датированной 2 августа 1970 года, он писал: «Дорогая Нила! Я на даче, вернулся из больницы, но нахожусь дома на больничном положении. Как только приду в себя, напишу Вам обстоятельное письмо. Это будет дней через 7-10. А пока спешу поблагодарить Вас за все, что Вы для меня сделали. Когда я смогу взяться за Ваши материалы, это для меня будет вроде вступления в райские сады! Блаженство! Ваш В. Пропп». И письмо. Оно написано не через 7-10 дней, а гораздо раньше, через три. И действительно обстоятельное. Привожу его полностью:
«Дорогая Нила! Мне несколько лучше, я могу сесть к столу, позволяют сидеть часа два. Работать еще нельзя (и не могу), и не скоро еще это будет возможно.
Ваши материалы меня истинно осчастливили. Сейчас они составляют содержание моей жизни. Сколько трудов положено на их фотографирование, проявление, снятие копий, на списывание аннотаций! Сейчас я медленно их разглядываю и изучаю в хронологическом порядке их создания. Сделаны они в двух экземплярах – как раз то, что мне нужно. У меня для работы две папки копий: в одной фотографии наклеены на паспарту и вложена каждая в обложку из писчей бумаги: на этой бумаге пишутся все данные об иконе: хронология, место создания, мой анализ, изложение литературы вопроса. Я храню эти папки в хронологическом порядке писания икон. В другой папке те же репродукции лежат в том же порядке, но без всяких аннотаций для быстрого разглядывания и сравнения.
Если бы Вы знали, какая беспомощность царит у нас в изучении икон! Трудятся усердно и добросовестно, но неумело, не знают, что об иконе сказать. Изучают такими же методами, какими изучается живопись XVIII–XX вв. Каждая икона изучается отдельно как изолированное произведение великого художника. А я переношу на изучение икон методы изучения фольклора. Прежде всего надо собрать весь материал, далее надо установить хронологию, типы и варианты, а потом уже делать выводы. Если же Вы посмотрите наши большие сводные истории искусств, то увидите там главы: Киев, Новгород, Суздаль, Москва и т. д., а истории древнерусской живописи нет по сегодняшний день.
Но сюжет Георгия-змееборца интересен и важен еще другим: он есть в духовных стихах и житиях, он есть в России и в Византии, а доистория его уходит в глубь веков. Духовные стихи у меня уже почти изучены. Без них понять иконы невозможно. По русским житиям у меня собраны кое-какие тексты, по византийским пока еще собрано мало (мешает незнание новогреческого языка). Как видите, работы еще много. Хватит ли жизни – не знаю, но ведь этого не знает никто. Болезнь выбила меня из колеи, но тут уж ничего не поделаешь.
Вот, дорогая Нила, теперь Вы знаете, как и в чем Вы мне помогли! Ваши материалы, между прочим, подтвердили и укрепили мою теорию эволюции типов.
На одной фотографии вышло Ваше лицо. Это было мне интересно!
В Русском музее в Ленинграде меня до фондов не допустили (директор – властолюбивая, но туповатая женщина). Но я после выздоровления все же надеюсь проникнуть туда.
В. Я. Пропп. Начало 1940-х гг.
(РО ИРЛ И, ф. 721, ед. хр. 269)
Перечитываю Ваши письма. Передайте мой привет Вите. Желаю успеха его “Вепсским напевам”.
После болезни это мое первое письмо. Не посетуйте на некоторую бессвязность. Елизавета Яковлевна передает Вам сердечный привет. Всего Вам самого наилучшего! Ваш В. Пропп. Дата: 6.VII 1.70 г.».
В руках у меня все еще трепетали письма. От них исходило человеческое тепло, в них пульсировала мысль… И в этот момент узнала: меня третий день ждет телеграмма со скорбной вестью. Выехала в Ленинград без всякой надежды успеть проститься. И успела…
Перечитываю письма Учителя. Вновь убеждаюсь: расставаясь со студенческими годами, мы оставались в его семинаре и в его душе. Вот выдержки из писем В. Я. Проппа разных лет:
«Мысль, что надо заняться не только фольклором (речь идет об исторических песнях начала XVII столетия. – Н. К.) и историей изучаемого периода, но и литературой, несомненно правильна. В частности, сопоставление песен о Скопине-Шуйском и повести о нем может дать много интересного <…>. Сопоставление с древнерусской литературой хорошо, но сперва нужно изучить только фольклор, безотносительно к литературе, и только после того, как будет написан раздел о фольклоре, можно будет обратиться и к литературе».
«Но есть в Вашем плане и нечто совсем неосуществимое. Вы пишете: на этот год (т. е. аспирантский год, с 1 по 1 декабря) намечено подготовить одну статью к печати. Этого
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!