Особый склад ума - Джон Катценбах

Он все понимал, но у него было мало времени.

Он также отдавал себе отчет в том, что именно в этот день его отцом все было тщательнейшим образом спланировано и просчитано. Он не видел иного объяснения тому, отчего отцу захотелось похитить бывшую девушку своего сына. Выбор именно Кимберли Льюис не мог не оказаться преднамеренной провокацией, в результате которой все маски оказывались сорванными и от него требовалось начинать действовать. Чем дольше он думал об этом, тем больше его охватывало беспокойство, потому что сам похититель, на его взгляд, не мог не понимать, что это преступление не останется нераскрытым. А раз так, то с этим был связан какой-то тайный умысел. Оно больше не являлось анонимным, как прежние убийства. Все предыдущие преступления, совершенные отцом, напоминали неожиданные удары молний, случившиеся душным летним вечером. Они бывали внезапны и по-своему неповторимы. Но это преступление носило совершенно иной характер.

Джеффри качнулся на своем стоящем перед компьютером кресле и подумал, что никогда еще в истории криминалистики детектив не обладал большей информацией о преступнике, чем он о своем отце, серийном убийце. Даже знаменитое досье ФБР, заведенное в середине девяностых годов двадцатого века на Унабомбера,[111]в котором, казалось, была учтена каждая, даже самая мелкая, деталь личности этого человека, не содержало таких интимных подробностей, какие давали Клейтону собственные воспоминания, а также догадки, основанные на интуиции и чутье. Но все эти знания и понимание происходящего оставались бесполезны, потому что его отцу удалось скрыть от него самое важное — цель всего им задуманного.

Он дал повод полагать, что его убийства имеют политическую подоплеку и что он намеревается подорвать основу, на которой покоятся устои нового штата. С другой стороны, мотивы их могли носить вполне личный характер, могли оказаться посланиями, адресованными сыну — профессору психологии. Возможно также, они являлись частью некоего соревнования с ним или частью какого-то неизвестного плана. Ну и разумеется, они могли преследовать одновременно все эти цели или не иметь отношения ни к одной из них. Кое-что позволяло предположить, что они являются следствием маниакальной одержимости. Впрочем, они могли носить и ритуальный характер. Их могла породить жажда зла, хотя они в равной степени могли оказаться порождением страстей и сексуальных желаний. Он творил свои преступления в одиночку, но при этом нуждался в посторонней помощи. Таких преступлений еще не видел свет, но вместе с тем они были стары как мир.

А еще, подумалось Джеффри, они напоминают партитуру некой симфонии, написанной композитором-модернистом, которая своим звучанием отдает дань прошлому, но в то же время устремлена в будущее, одновременно и антична, и футуристична.

«Что он собирается сделать, как поступит? — недоумевал Джеффри. — Ну как ты можешь этого не знать, — распекал он самого себя, — ведь ты знаешь его лучше, чем кто-либо другой».

Он понимал, что отец готовит какую-то ловушку. Вероятно, собирается прикончить жертву, а затем скрыться. Вместе со своей новой семьей. Они просто исчезнут.

Эта последняя вероятность пугала Джеффри больше всего.

Джеффри не стал говорить ничего вслух, но в душе пришел к одному-единственному решению, которое у него еще оставалось. Каким бы ужасом это ни обернулось, борьбе старой и новой семей отца следовало положить конец. Он протянул руку и схватил со стола лежащий на нем пистолет. Затем очень медленно коснулся пальцем предохранителя и постарался представить себе ощущения, которые испытает при выстреле. Нужно покончить с этим раз и навсегда, решил он. Все. Финальная глава. Занавес. Последняя нота.

Однако, подумалось ему, проблема заключается в том, что и отец может захотеть того же самого.

Клейтон отложил пистолет и снова присел к клавиатуре компьютера. Уже через несколько секунд на экране возникло трехмерное изображение жилища Куртенов. Он принялся исследовать его с усердием студента, готовящегося к трудному экзамену.

Он обратил внимание на то, что «музыкальная» комната не имеет окон и расположена в благоустроенном цокольном этаже рядом с помещением, обозначенным как «большая общая комната». На плане первая имела единственную дверь, ведущую в смежное помещение. Это удивило Джеффри. Не может быть, подумал он. Ведь отсутствие непосредственного выхода на улицу означает, что убийце окажется не так-то просто использовать эту комнату для его целей. Ведь, прикончив кого-то, ему едва ли захочется тащить труп, даже тщательно завернутый во что-либо, через весь дом. А для серийных убийц возможность полностью контролировать подходы к своему логову очень важна. Он знал, что отцу непременно захотелось бы иметь в нем еще один выход.

На плане дома имелись название фирмы-подрядчика, фамилия ее хозяина и соответствующая контактная информация. Джеффри снял телефонную трубку и набрал номер. Ему потребовалось несколько минут для того, чтобы пробиться через заслон секретарш, но потом те все-таки соединили его с главой фирмы, который в данный момент находился на стройплощадке, где возводилось здание начальной школы.

— В чем дело? — рявкнул строитель тоном человека, который весь день улаживал различные то и дело возникающие проблемы и у которого нет ни времени, ни терпения вести пустые разговоры.

Джеффри представился специальным агентом Службы безопасности штата, однако это лишь отчасти умерило неприветливость собеседника.

— Меня интересует дом, который вы построили более шести лет назад на Буэна-Виста-драйв, неподалеку от Сьерры.

— Вы что, хотите, чтобы я помнил какой-то дом, который построил? Да еще по прошествии такого большого срока? Знаешь, приятель, у нас тут куча проектов, да не только дома, но и большие офисные здания, школы, а также…

Джеффри не дал ему договорить:

— Этот дом вы вспомните сразу. Вы строили его для семьи Куртен. Индивидуальный проект. Очень дорогой.

— Ничем не могу помочь. Понимаете, тут у нас такая запарка… Так что уж не взыщите. Ничего не могу припомнить.

— А вы постарайтесь как следует, — посоветовал Джеффри.

В этот момент дверь в кабинет, в котором он находился, отворилась и вошла сестра с большой сумкой в руках. Когда она ее поставила на пол, раздалось клацанье металла о металл.

Диана повернулась к дочери и тихим голосом заговорщицки проговорила:

— Мы его нашли.

Сьюзен ахнула и уже готова была что-то сказать, когда Джеффри многозначительно указал на гору распечатанных документов, лежащих рядом с принтером.