Зияющие высоты - Александр Зиновьев

Короче говоря, индивид А вступает в политическое отношение с индивидом В с точки зрения цели С, если и только если А и В независимы (суверенны) с точки зрения реализации С, и А не может не считаться с В Действия, предпринимаемые при этом индивидом А в отношении индивида В суть политические действия. Это может быть сговор или конфликт.

Возникают ли в ибанском обществе ситуации, позволяющие говорить о политических отношениях и политических действиях? Разумеется. Вам известны случаи, когда множество лиц, образующих фактическую власть общества, распадается на сравнительно независимые группы. И в рамках их разногласий и независимости они функционируют как политические силы и совершают политические акции. Возможны даже случаи, когда в политическое отношение вступают государство, с одной стороны, и отдельный человек, с другой стороны. Но для этого человек должен занять такое прочное положение в мире, чтобы его не раздавили здесь, как клопа. Но в целом политические отношения не характерны Для ибанского общества. Это - общество, в принципе исключающее политические отношения и стремящееся их не допускать вообще. Это общество неполитическое. И не в том смысле, что оно не дозрело или не доросло до допущения свободы политических отношений, а в том смысле, что политические отношения здесь чужеродный элемент.

Общество, в котором политические отношения являются привычными формами жизни и существенным образом влияют на всю картину социальной жизни, дает более высокий тип социальности. Общество, в котором политические отношения становятся господствующими в системе социальных отношений, есть общество политическое. Ибанское общество являет собою минимум политичности, стремящийся к нулю. Установление его, будучи прогрессом во многих отношениях, было регрессом с точки зрения уровня социальной организации.

Отсутствие надобности и навыков в политическом поведении ведет к тому, что даже в тех случаях, когда требуется политическое поведение, его место занимают неполитические формы поведения. Складывается целая система ложнополитических действий и личностей.

После того, как Посетитель изложил свою теорию, Сотрудник рассказал анекдот. Принимают одного хмыря в Братию. Пьешь, спрашивают. Пью, отвечает. Куришь? Курю. По бабам бегаешь? Бегаю. По ресторанам шатаешься? Шатаюсь. Бросить придется, говорят. Бросишь? Брошу. А жизнь за родину отдашь? Конечно, отдам. А что ты так легко на это соглашаешься? А на что мне она после этого? Прекрасный ты человек, старик, сказал Сотрудник Посетителю, а в жизни ни черта не смыслишь. Ну как, братцы, добавим еще поллитровочку и по шашлычку?

У каждого своя система жизни, сказал Учитель. Система Посетителя прекрасна, но она предполагает необычайно высокие душевные качества, которыми располагают единицы. У меня своя система - система наивыгоднейших жизненных циклов. Она, как и у Посетителя, имеет также опытную основу. Не столь богатую, конечно. И не столь драматичную. Рангом ниже. Нет, даже двумя или тремя рангами ниже. Но зато более широкого употребления. Когда я попал в армию, привели нас в столовую. Дали кастрюлю баланды на восьмерых. Разлили. Поболтал я ложкой в миске и вылил обратно. Моему примеру последовали остальные. Ох, что тут завертелось! Бунт, ни много ни мало. По молодости и необразованности нас простили. Только меня как зачинщика вызвал Особняк и сказал, что меня будут взвешивать каждый день. Если начну худеть, дадут удвоенное питание. Если буду поправляться, посадят на губу. И началось моя бесперспективная борьба с природой. Я почти перестал жрать. Хлеб раздавал ребятам, и стал потому всеобщим любимцем. И что же? Через месяц прибавил три килограмма. На губе еще кило добавил. Они тебя обжулили, сказал Сотрудник. Нет, сказал Учитель. Дело не в этом. Сейчас вот я сижу по десять часов в сутки, ем за целый взвод, а похудел уже на четыре кило за полгода. Дело, уважаемые, в циклах питания. Я изучил этот вопрос досконально и вывел неопровержимые формулы. Циклы питания бывают полусуточные, суточные, недельные, месячные и т.п. Даже полугодовые и годовые. Цикл, которого придерживается огромная масса населения и который всячески рекомендует медицина и пропаганда, имеет чисто социальный смысл. Это закрепощающий цикл. Человек этим циклом приковывается к местам питания, контролируемым государством, - к дому, столовым, магазинам и т.п. По моим расчетам, степень социальной свободы индивида обратно пропорциональна продолжительности цикла. Я лично живу по трехмесячному циклу. Внутри цикла я допускаю любое беспорядочное питание. Но в целом должна иметь место некоторая регулярность. Например, количество белков, жиров, углеводов и т.п. каждые три месяца должно быть примерно одинаково. И так во всем остальном есть свои циклы. В общениях с женщинами. В гигиене. В работе. В отдыхе. Даже в духовной жизни. Циклы имеют свои естественные минимумы и максимумы. Например, минимум цикла питания определяется скоростью переваривания пищи, максимум - скоростью исчезновения энергетических излишков из организма в случае минимально нормального питания. Минимум духовного цикла определяется нижним порогом творческой новизны, максимум - верхним порогом консерватизма.

Что касается меня, сказал Распашонка, я предпочитаю цикл, меняющийся в зависимости от обстоятельств. Ты поэт, сказал Учитель. А поэты не имеют своих самостоятельных циклов. Они живут по циклу тех, за чей счет они жрут. Распашонка обиделся и использовал это как повод уйти, не оставив свою долю денег.

Чужбина-кручина.

И чья в том вина,

Раз мнится далекая сказка-страна;

И как же случилося, Родина-мать,

Расстаться с тобою я должен мечтать.

Отчизна-чужбина. И чья в том беда,

Раз мысль о чужбине пришла навсегда.

И как же сложилась судьбы моей нить,

Хоть час на чужбине мечтаю пожить.

Ибанизм, который часто для краткости называют также измом, есть теоретическая основа социзма. Поэтому ибанизм называют также социзмом. Ибанизм есть наивысшее, наифундаментальнейшее, наиглубочайшее, всеобъемлющее, всесильное, неопровержимое, подкрепленное всем ходом прошлого развития человечества и подтверждаемое всем ходом будущего развития человечества учение об обществе, такова незыблемая догма ибанского общества. Когда Правдец заявил, что ибанизм навязан ибанскому народу силой и мешает ему жить, он совершил грубую ошибку. Ибанский народ навязал себе ибанизм добровольно и жить без него уже не в состоянии. Он ему освещает путь. Нет ни одной общественной проблемы, которую нельзя было бы решить с помощью ибанизма исчерпывающим и единственно правильным образом. Более того, если кто-то попытается решать эти проблемы вне ибанизма, то заранее обрекает себя на грубейшие ошибки, полное непонимание, злостное искажение и прочие тяжкие преступления. Самое слабое из них - лазейка идеализму. Более сильное уступка идеализму. Еще более сильное - объятия идеализма. И кончается это грехопадение тем, что согрешивший внутренней логикой борьбы приводится к откровенному прислужничеству империализму.

При Хозяине этой догме следовали неукоснительно. Все специалисты по общественным наукам отбирались по особому призыву из числа наиболее проверенных и преданных ибанцев. В их обязанность входило не иметь самим ни малейшего представления ни о какой западной социологии и не допускать, чтобы кто-то ухитрился узнать о ней что-либо незаконными путями. Например, путем чтения книжек, имеющихся в библиотеках, но не рекомендуемых начальством. Да и что еще за социология может быть, кроме ибанизма? Ибанизм - вот социология в подлинном смысле слова! Все остальное - ошибки и извращения. Их надо громить. Но громить можно было только тех западных социологов, которых громили сами классики ибанизма. И громить их следовало только так, как громили сами классики. Тут была целая наука погрома, Чуть не догромил, упустил какую-то сторону, не проявил должной боевитости - и пиши пропало. Одного ведущего ибанолога расстреляли только за то, что он употребил выражение С МОЕЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ. Другого, еще более ведущего засадили на десять лет в лагеря, где он загнулся через полгода, за то, что он, разгромив первого, забыл привести одну из обязательных цитат классиков, которая тут была не к месту, но которая всплыла в замутненном сознании Хозяина в тот самый момент, когда третий ведущий ибанолог доносил на второго. Зато ибанизм сохранялся в полнейшей чистоте.