Кровь и золото - Энн Райс

– Когда-нибудь, – пообещал я, – я там побываю.Когда я окончательно удостоверюсь в собственном могуществе и перестанусомневаться, хватит ли у меня бессердечия уничтожить целую группу себеподобных.

– Успокойся, – сказала она. – Прости меня.

Я умолк.

Она знала, сколько ночей я провел в одиночестве. Пришловремя признаться, чем я занимался, пока бывал один. Пришло время приступить квыполнению тайного замысла. Впервые за всю нашу совместную жизнь я собиралсявозвести между нами стену, одновременно дав ей именно то, к чему онастремилась.

– Но оставим разговоры об Амадео, – предложил я. –У меня на уме более радостные события.

Она тотчас заинтересовалась. Она протянула руку и привычнымжестом погладила мне лицо и волосы.

– Рассказывай.

– Сколько лет назад ты спрашивала, можем ли мы обзавестисьсобственным жильем?

– Ах, Мариус, не дразни меня! Разве такое возможно?

– Более чем возможно, милая, – ответил я, согретый еелучезарной улыбкой. – Я подыскал прекрасное место, чудесный городок нареке Эльбе в Саксонии.

Она вознаградила меня поцелуем.

– Я много ночей путешествовал в одиночестве и позволил себевольность – приобрел замок рядом с городом, он в довольно-таки плохом состоянии– надеюсь, ты простишь меня...

– Мариус, у тебя потрясающие новости! – вскричала она.

– Я уже потратил значительную сумму на восстановление замка– новые деревянные полы и лестницы, стеклянные окна, пышная обстановка.

– Замечательно, просто замечательно! – Она крепкообняла меня.

– Рад, что ты не сердишься, – сказал я, – ведь ятак быстро все решил, и без тебя. Можно сказать, что я влюбился в это место исразу пригласил торговцев мануфактурой и плотников. Я объяснил им, о чеммечтаю, и теперь они трудятся, выполняя мои указания.

– Да как же я могу сердиться? – спросила она. – Яхочу этого больше всего на свете.

– Нужно упомянуть о еще одном достоинстве замка. Хотясовременная надстройка больше похожа на дворец, фундамент довольно старый.Основная часть фундамента заложена очень давно. Внизу есть огромные склепы инастоящее подземелье.

– Ты хочешь перевезти туда Священных Прародителей? –спросила она.

– Вот именно. Мне кажется, сейчас самое время. Тебе не хужеменя известно, что вокруг постоянно вырастают новые города. Мы уже не визоляции. Да, я хочу перевезти Священных Прародителей.

– Если ты так считаешь, я не могу с тобой несогласиться. – Она не скрывала восторга. – Но там безопасно? Ведь тыперевез их сюда, подальше от города, как раз для того, чтобы не беспокоиться заих тайну.

Я все обдумал и ответил:

– Там безопасно. С течением веков мир бессмертных тожеменяется. Я больше не могу здесь оставаться. Поэтому я перевезу их в новоеместо. Там нет никого из тех, кто пьет кровь. В их поисках я обошел всю округу.Никого нет. Ни молодых. Ни старых. Я уверен, что там безопасно. Вероятно, самыйправдивый ответ заключается в том, что я хочу их туда отвезти. Я хочу сменитьдом. Я хочу жить среди новых гор и новых лесов.

– Понимаю, – сказала она. И повторила: – Как же я тебяпонимаю! И я больше чем уверена, что они сумеют себя защитить. Нет, я несомневаюсь, что ты им необходим, именно поэтому они в ту ночь открыли дверь изажгли лампы. Я помню все так живо, словно это случилось вчера. Но я долгосидела здесь одна и глядела на них. Я много думала. Я считаю, что они смогутзащититься от любого, кто попытается их обидеть.

Я с ней не спорил. Я не стал напоминать, что много вековназад они допустили, чтобы их выставили на солнце. Какой смысл? К тому же язнал, что она права. Они растопчут любого, кто захочет нанести им увечье.

– Ну же! – сказала она, заметив во мне переменунастроения. – Я слишком рада хорошим новостям. Порадуйся со мной.

Она не сдержалась и расцеловала меня. В тот миг она быласама невинность.

А я, я солгал ей, впервые в жизни солгал ей по-настоящему.

Я солгал, потому что ни словом не упомянул Пандору. Ясолгал, потому что в душе не верил, будто она не испытывает к Пандоре ревности.

И я не смог сообщить ей, что в основании моего плана лежитлюбовь к Пандоре. А кто захочет раскрыть подобный замысел своей возлюбленной?

Я собирался поселиться в Дрездене. Я собирался прочнообосноваться в Дрездене. Я собирался оставаться рядом с Дрезденом каждую ночь,пока там не появится Пандора. И не мог ничего рассказать Бьянке.

Поэтому я притворился, что только ради нее устроил нампрелестный дом – хотя я действительно старался единственно для нее. Да, лишьдля того, чтобы сделать ее счастливой. Но то была лишь часть правды.

Через месяц мы уже работали над новым святилищем, превращаятемницу саксонского замка в место, достойное принять царя и царицу.

По длинным каменным лестницам не раз спускались ювелиры,художники и каменщики, чтобы украсить подземелье и создать там великолепнуючастную часовню.

Трон и подножие обили золотыми пластинами.

И снова я раздобыл подходящие бронзовые лампы, совершенноновые. И дорогие канделябры из золота и серебра.

Я в одиночку трудился над тяжелыми железными дверьми исложным механизмом запора.

А сам замок, неоднократно перестроенный, как я уже сказал,скорее напоминал дворец. Он стоял в очаровательном месте на берегу Эльбы,окруженный лесом, где росли буки, дубы и березы. С плоской крыши открывалсячудесный вид на реку, а выглянув из больших окон, можно было вдалеке увидетьДрезден.

Конечно, нам никак нельзя было охотиться в Дрездене и вокрестных деревушках. Согласно давнему обычаю, мы планировали отправляться вдальние края. И собирались устраивать засады на лесных разбойников – нашаизлюбленная забава.

Бьянка находила поводы для беспокойства. И с неохотойпризналась, что побаивается жить там, где ей нельзя будет без меня утолятьголод.

– Дрезден достаточно велик, чтобы удовлетворитьаппетит, – пообещал я, – если я не смогу перенести тебя в другоеместо. Вот увидишь. Это прекрасный город, правда, довольно молодой, но герцогСаксонский очень заботится о его развитии.

– Ты уверен? – спросила она.

– Вполне уверен. Повторяю, леса Саксонии и соседней Тюрингиикишат грабителями-убийцами, которых мы так любим выслеживать.

Она поразмыслила.