Площадь и башня. Cети и власть от масонов до Facebook - Ниал Фергюсон

В шедевре Лоренцетти засвидетельствованы поразительные для того времени идеи: симпатия к городу-государству с его самоуправлением и враждебность к монархии и империи. Конечно, мы впали бы в преувеличение, если бы объявили, что художник напророчил пришествие сетевого века, которому предстояло родиться только через полтора столетия, – но, безусловно, он намного опередил свою эпоху, проведя столь четкую связь между правлением, основанным на верховенстве закона, и экономическим процветанием и общественной сплоченностью. Стоит вспомнить, что не только в Европе, но и в большинстве стран Евразии в ту пору преобладали различные виды деспотического правления. “Золотой век” Сиены, длившийся с 1260 по 1348 год, совпал со временем расцвета и заката Монгольской империи. То было время, когда сиенские купцы ездили в Тебриз за шелками из Средней Азии, время, когда папа римский принимал послов от императора Монгольской империи Юань Тогон-Тэмура[1523]. Другим (давно утраченным) вкладом Лоренцетти в украшение Палаццо-Публико была вращавшаяся карта мира, Mappamondo, имевшая в диаметре около пяти метров. Сиена помещалась в самом центре этой карты – посреди торговой сети, охватывавшей всю Евразию[1524].

Прискорбно, что именно через эту сеть торговли и предстояло в скором времени пройти переносчикам заразы – Черной смерти. Эпидемия бубонной чумы обрушилась на Сиену в 1348 году, меньше чем через десять лет после окончания работы над “Миром и войной”, и вполне возможно, что одной из жертв чумы стал сам Лоренцетти. Так благословенной поре в жизни Сиены пришел конец[1525]. Но фрески, украсившие стены Сала-деи-Нове, просуществовали почти семьсот лет и сегодня служат нам незабываемым напоминанием о том, что проблемы мира и войны – и споры о добром и дурном правлении – насчитывают уже много веков. Технологии приходят и уходят. А мир по сей день остается миром, где существуют площади и башни.

В главе 45 я прибегаю к анализу социальных сетей (АСС) для изучения роли Генри Киссинджера в администрациях президентов Никсона и Форда и, шире, для понимания взаимоотношений внутри этих аппаратов. При этом в качестве источника я использовал все мемуары, написанные и опубликованные людьми, входившими в состав обеих администраций. Читатели, которых интересует АСС, захотят узнать больше о графиках на илл. 30–33, взятых из продолжающейся исследовательской работы о социальных сетях, которую я веду совместно с Мэнни Ринкон-Крусом; а еще они войдут в мою биографию Генри Киссинджера, работа над которой тоже еще продолжается.

Большинство попыток АСС представляют наши отношения в простом бинарном виде, показывая, существует связь между двумя действующими лицами или нет; часто это принимает форму бинарной матрицы. Большинство вычислительных методов АСС опираются только на такие матрицы, потому что долгое время почти все пакеты данных из научного сообщества (то есть, собранные социологами и политологами) относились именно к подобному роду, и лишь с недавних пор нынешние быстро растущие платформы соцсетей начали предлагать более конкретизированные данные. И все равно сложные пакеты данных по-прежнему часто слишком уж упрощены, чтобы исследователи могли прибегнуть к бинарному подходу. Для историка это представляет проблему, потому что нас остро интересуют разные типы отношений, существующих между людьми. Кроме того, в группах средних размеров бинарный подход, как правило, обнаруживает, что почти все связаны почти со всеми, а это открытие практически лишено всякой ценности. АСС не дает возможности отличить любовь от ненависти, и меньше всего – в политической сфере, где и без того порой трудно провести различия между дружбой и враждой. Однако можно выявить сравнительную важность тех или иных отношений.

Чуть менее половины людей, игравших важную роль в администрациях Никсона и Форда, написали мемуары, где рассказали о том времени, когда работали в правительстве. Чтобы найти нужные нам источники, мы вначале составили список правительственных министров, добавили к ним некоторое число лиц, стоявших рангом ниже министерского – заместителей и помощников из основных департаментов, всех, чьи сочинения имелись в Мемориальной библиотеке Никсона, и всех членов обеих администраций, кто написал книги о годах президентства Никсона и Форда, если эти книги обнаруживались в Стэнфордской библиотечной системе или на сайтах Amazon и WorldCat. От этого главного списка мы вновь обратились к Стэнфорду, Amazon и WorldCat, чтобы найти все сочинения этих авторов. А затем приступили к процессу отбраковки. Включались только те мемуары, которые охватывали весь срок работы автора в Белом доме. Так, например, книга Киссинджера, посвященная окончанию Вьетнамской войны, из списка исключалась. Еще мы исключали книги, не являвшиеся мемуарами, и те книги, которые преимущественно или целиком представляли собой компиляции из разных первоисточников.

Мы использовали эти сочинения, чтобы приблизительно оценить, насколько важную роль, если судить по воспоминаниям одних лиц, играли другие лица в политике той поры вообще и в работе президентской администрации в частности. Главное, что мы пытаемся уловить в своем анализе, – это количество отдельных событий, связанных с тем или иным историческим деятелем и припоминаемых автором. В качестве приблизительных показателей мы опирались на кропотливую работу, уже проделанную самими авторами, редакторами и издателями, при составлении указателей к мемуарам. Таким образом, “кирпичиками” наших данных было количество страниц, на которых тот или иной деятель упоминался в каждом из мемуаров.

Конечно, мемуары значительно разнятся длиной, охватом событий и средним количеством слов на странице. Некоторые из наших авторов рассказывали обо всей своей жизни, другие – только о периоде работы в правительстве. Чтобы учесть эти различия, мы не устанавливали какой-то абсолютной мерки – сколько раз тот или иной человек упомянут в мемуарах. Нам хотелось узнать другое – насколько важным виделся в воспоминаниях автора конкретный деятель относительно других участников социальной сети в администрациях Никсона и Форда. Поэтому мы брали количество страниц, на которых упоминалось то или иное лицо, и делили его на общее количество упоминаний всех членов администраций Никсона и Форда, оставивших мемуары. Некоторые воспоминания не уместились в один том, а некоторые авторы написали не одну книгу мемуаров, а больше. В обоих случаях мы принимали эти книги за единый текст, и потому для каждого сотрудника администрации мы просто суммировали количество упоминаний, имевшихся в обоих (или нескольких) томах или книгах. Получалось некое число в интервале [0,1], и мы использовали его, чтобы вычислить крепость связи между автором мемуаров и упомянутым человеком.

Область вершин построенных нами графов отмасштабирована по количеству упоминаний каждого деятеля. В нашем графе социальной сети (см. илл. 33) это соответствует центральности по степени этого человека, а она вычисляется путем сложением веса всех ведущих к нему связей. По сути, она представляет собой упорядоченную по частоте долю всех упоминаний всеми авторами мемуаров о службе в Белом доме. Центральность по посредничеству вычислялась по направленным, взвешенным граням – в отличие от большинства исследований, где учитывается лишь бинарный принцип: существует или не существует соединение двух узлов.