Курсом к Победе - Николай Кузнецов

– Если мне удавалось обосновать свою точку зрения, Сталин всегда соглашался со мной.

Конечно, случалось, что Сталин прерывал докладчика, даже очень резко. Но это бывало, когда ему казалось, что тот плохо знает суть вопроса. Сталин любил доклады обоснованные, убедительные, продуманные.

Работал Сталин много. И в редкие минуты отдыха он не мог обойтись без дела. Иногда разговор в служебном кабинете затягивался. Он смотрел на часы:

– Пора ужинать. Прошу ко мне.

Его квартира находилась в том же здании в Кремле, где и рабочий кабинет. Сам он обычно пользовался внутренним ходом, а мы спускались к вешалке, одевались и входили в квартиру через арку со двора.

Вспоминаю, с каким любопытством я впервые поднимался по ковровой дорожке красного цвета на второй этаж. Я и не ожидал увидеть богато обставленную большую квартиру, но все же был до крайности удивлен скромностью обстановки. Небольшая прихожая была отделана деревом. Прямо из нее – дверь в столовую. Все комнаты, расположенные вдоль одной стены, с окнами на царь-пушку и Успенский собор, видны через открытые двери столовой. В спальне – простая кровать и ничего лишнего.

Создавалось впечатление, что Сталин привык с давних пор к заведенной обстановке, к известной всем одежде (китель, шинель, фуражка) и не любил никаких перемен. Так, в пору, когда он носил серый полувоенный китель с отложным воротником, я всего один раз видел его в новом кителе более темного цвета. В конце войны он сменил свой китель на маршальский мундир, который продолжал неизменно носить и став Генералиссимусом.

Небогатыми были и сервировка стола и меню. Мы усаживались, каждый сам себе клал на тарелку немудреную еду, и опять продолжались те же разговоры, что велись в служебном кабинете.

В праздник 1 Мая, в День Воздушного Флота нас приглашали на дачу. В этом случае встречи тоже носили полуофициальный характер. Обед проходил обычно на лужайке. Стол человек на 40–50 накрывался еще до приезда гостей, на него ставили холодные закуски. Рядом, на отдельном столе, в баках с закрытыми крышками стояли горячие блюда. Каждый брал свою тарелку, подходил к бакам и выбирал по своему вкусу суп, борщ или уху. Первым это обычно делал сам хозяин.

Стол и здесь не отличался излишествами даже в большие праздники. В самом начале провозглашались различные тосты, а через несколько минут за столом снова велись деловые разговоры.

По времени обед долго не затягивался, и только однажды гости, помнится, после обеда развлекались игрой в городки и на бильярде.

Бесспорно, Сталин был гостеприимным хозяином. Деловые разговоры за столом временами сменялись шутками, рассказами о былом. Сталин умел и пошутить – остроумно, весело.

«Достойным Верховным Главнокомандующим» называет И.В. Сталина в своей книге маршал Г.К. Жуков. Примерно такого же мнения и другие военачальники. Сталин был волевым и авторитетным человеком, что очень важно для государственного деятеля. С военной точки зрения он умел правильно оценить обстановку на фронте, ухватить главное, звено, принять решение и добиться его выполнения. Нужно признать, что в ходе войны он быстро освоился с ее характером, особенностями, смело выдвигал молодых, талантливых военачальников, прислушивался к их советам, с интересом вникал в самые мельчайшие детали.

Я не берусь нарисовать обстоятельный портрет этой необычайно сложной личности. Бесспорно одно: у него были и ошибки, но нельзя отрицать великих свершений, которых добилась страна под его руководством, принижать выдающуюся роль И.В. Сталина в годы Великой Отечественной войны. Объективная оценка деятельности И.В. Сталина, его положительных и отрицательных черт, содержится в известных документах ЦК КПСС.

Мне приходилось беседовать со многими людьми, которые встречались со Сталиным, работали вместе с ним, и я не помню ни одного человека, который не отдал бы должное его уму, знаниям, железной воле. Сталин – многогранная натура, и рассматривать только одну грань его личности, забывать другие черты его характера – это значит уходить от правды.

Советские войска приближались к Берлину, хотя бои принимали порой чрезвычайно ожесточенный характер. Гитлер и его приближенные, чувствуя свой неизбежный крах, не жалели солдатских жизней, чтобы хотя бы на несколько дней продлить свое существование. Быстрое продвижение советских войск на Западе считали чудом. Но это было логическое завершение всех событий второй мировой войны. Побеждал самый передовой в истории человечества общественный строй, самая жизнеутверждающая социалистическая идеология. Фашистский рейх расплачивался за все злодеяния, которые он принес народам Европы.

Обстановку на приморских направлениях в ту весну определяло наступление советских войск в Восточной Пруссии и Померании. По решению Ставки войска 2-го Белорусского фронта обходным маневром в направлении на Мариенбург, а части 3-го Белорусского фронта фронтальным ударом на Кенигсберг при содействии войск 2-го Прибалтийского фронта и Балтийского флота должны были отсечь восточно-прусскую группировку врага, расчленить ее и уничтожить по частям. Одновременно предусматривался разгром данцигско-гдынской группировки противника.

Я уже рассказывал, как Черчилль на Крымской конференции допытывался у Сталина, когда советские войска захватят Данциг. В этом балтийском порту находилось тогда много недостроенных и уже готовых немецких подводных лодок. А именно подводные лодки доставляли больше всего тревог британскому правительству. Черчилль признавался, что в трудный период битвы за Атлантику ничто так не беспокоило его, как угроза со стороны немецкого подводного флота. Вот почему его волновал захват Данцига.

Дни этого порта и без того были уже сочтены: до города доносились залпы наших орудий и «катюш»; началось поспешное бегство противника. Более шести тысяч гитлеровцев, около половины которых составляли, можно сказать, цвет фашистского подводного флота, погрузились на лайнер «Вильгельм Густлов». Охранение в море должно было обеспечить безопасность перехода лайнера от Данцига до Киля. А между тем конвой уже поджидала советская подводная лодка.

В море свирепствовал жестокий шторм. Температура держалась на минус семи градусах. Рубка лодки, антенны, перископы быстро обрастали льдом. А командир лодки и его замполит уже длительное время находились на мостике.

Скрывшись во мгле, наша лодка продолжала поиск. Прошел еще час, другой. Шторм не утихал. И вдруг обозначился силуэт очень крупного судна. Оно шло в охранении. Это и был «Вильгельм Густлов».

За час до полуночи «С-13» атаковала неприятельское судно. Несколько торпед одна за другой стремительно понеслись к цели. После сильного взрыва лайнер пошел ко дну.

Гибель «Вильгельма Густлова» всполошила фашистов. В Германии был объявлен трехдневный траур. Гитлер в ярости приказал расстрелять командира конвоя.

Потопление «Вильгельма Густлова» явилось значительным событием даже на фоне наших крупных побед в те дни.

Находившийся на борту лайнера и оставшийся в живых гитлеровский офицер Гейнц Шен в книге «Гибель „Вильгельма Густлова“, изданной в ФРГ, подтверждает, что 30 января 1945 года неподалеку от Данцига „Вильгельм Густлов“ был торпедирован советской подводной лодкой, в результате чего погибло более 5 тысяч человек. „Если считать этот случай катастрофой, – пишет автор, – то это несомненно была самая большая катастрофа в истории мореплавания, по сравнению с которой даже гибель „Титаника“, столкнувшегося в 1912 году с айсбергом, – ничто“.