Карта хаоса - Феликс Х. Пальма

Тут мимо них пронеслась точная копия агента, но только полупрозрачная, двойник тоже размахивал бумагами и невозмутимо прошел сквозь первого. Агент в отчаянии возвел глаза к небу:

– Опять… Скажите, ну разве можно работать в таких условиях!

– Молодой человек, будьте добры, – перебил его тоненький старческий голос, – нам нужен агент Корнелиус Клейтон. Подскажите, где его можно найти.

– Я и сам хотел бы это знать! – вскипел полицейский. – Агент Клейтон половину жизни посвятил погоне за всякими волшебными существами, и как раз в тот день, когда они буквально поперли из всех щелей, он словно сквозь землю провалился!

– Агент Гарретт! – позвал кто-то с другого конца большого зала.

– Бегу! – откликнулся молодой человек. Потом, повернувшись к старой леди, добавил: – Простите, но я не знаю, где можно найти Клейтона или хотя бы капитана Синклера. На самом деле здесь сейчас нет вообще никого из их спецподразделения, будь оно неладно. Все до одного исчезли! А сейчас прошу прощения, но… – Он поспешил к позвавшему его полицейскому.

– Боюсь, Клейтона будет трудно отыскать, – разочарованно сказала миссис Лэнсбери.

– М-м-м… Пожалуй, можно все-таки попробовать, – возразил Рэмси. – Но прежде нам надо найти спокойное место.

Он открыл ближайшую дверь, заглянул внутрь и убедился, что кабинет пуст. Они вошли, заблокировали дверную ручку стулом, чтобы им никто не мешал – во всяком случае, никто из этого мира, – потом Рэмси обратился к Исполнителю:

– Агент Корнелиус Клейтон из числа тех, кто совершает прыжки исключительно мысленно.

Была эта информация новой для Исполнителя или только подтверждала известный ему факт, понять никто бы не смог.

– А что значит “совершает прыжки мысленно”? – спросила старая леди.

– Это когда человек инфицирован вирусом, но по каким-то неведомым нам причинам не способен переноситься из мира в мир физически, а делает это только в своем воображении, – объяснил Рэмси. – До сегодняшнего дня в здешнем мире таким был лишь Клейтон, по крайней мере других мы не установили. Но то же относится и к его двойникам – большинство Клейтонов, включая и тех, кого укусило существо, в которое они имели несчастье влюбиться, страдают болезнью под названием нарколепсия [47], но руку они потеряли, кстати сказать, не по причине этого недуга. У одних болезнь проявляется раньше, у других позже, а кто-то и до самой смерти ничего о ней не знает… Однако Клейтона из нашего мира заразила женщина, от рождения способная к прыжкам. И по причинам, в которых мы пока не разобрались – возможно, тут играет роль сила его чувств или какие-то иные особенности личности, – мозг Клейтона использует болезнь для полетов к возлюбленной. При этом тело его остается лежать на месте, как пустая скорлупка. Но след агента – из самых заметных, вот что странно. Он похож на светящуюся золотистую молнию… – Взгляд у Рэмси стал мечтательным. – Все дело в молекулах воображения, в молекулах, которые обеспечивают способность мечтать… Именно эти качества делают неповторимой вашу мультивселенную, и, не исключено, только они помогут ей спастись. В конце концов, благодаря крови Клейтона нам удалось создать нужную вакцину! И теперь надо определить его местонахождение и отыскать “Карту хаоса”. Как ты думаешь, 2087V, возможно такое?

– Чувствую надежду, – проговорил Исполнитель, не шевеля губами. – У него очень отчетливый след, очень мощный. Думаю, я смог бы последовать за ним туда, куда агент обычно улетает, а потом, прежде чем след исчезнет, вернуться по нему в то место, где осталось лежать тело.

– Что ж, тогда нам нужно ждать, пока у Клейтона случится очередной обморок, хотя нет никакой гарантии, что это произойдет, прежде чем вселенная…

– Прошу прощения, профессор Рэмси, – перебила его старая леди, чье лицо вспыхнуло энтузиазмом. – Я правильно вас поняла? Вы сказали, что нашли эффективную вакцину?

– Да, именно. Хотя теперь она нам не понадобится: благодаря карте вашего мужа мы сможем явиться в нужное место за минуту до того, как произойдет первое заражение, и просто помешаем ему произойти…

– И сделаете прививку Ньютону! – опять перебила его миссис Лэнсбери умоляющим тоном. – Тогда не надо будет убивать его, правда ведь?

Рэмси снисходительно улыбнулся:

– Можно попробовать… Вакцина и на самом деле очень эффективна, но вы, миссис Лэнсбери, должны понимать: при малейшем признаке того, что вирус присутствует в организме животного… Короче, мы не можем допустить, чтобы все началось сначала.

– О, разумеется, я все понимаю… Но это дало бы моей книге такой прекрасный финал, – добавила старушка, а потом повернулась к Исполнителю: – А вы могли бы оставить меня потом рядом с дорогим Ньютоном в каком-нибудь тихом мире, где я спокойно ее допишу? – Исполнитель едва заметно кивнул. – Ну и чего мы тогда ждем? Надо поскорее отыскать этого агента с разбитым сердцем.

Рэмси велел Исполнителю приступить к поискам. Тот встал посреди маленького кабинета, подождал, пока профессор опустит шторы на окне, и поднял трость над головой – торжественно, как король, который демонстрирует свой скипетр подданным. И тотчас трость слегка заискрилась, голубоватое свечение пробежало по ней из конца в конец, становясь все ярче, и темно-синий свет стал теснить царившую в комнате темноту. Затем воздух прочертили, повторив географию мультивселенной, красные линии, похожие на сеть кровеносных сосудов. С приближением Дня хаоса красные линии, обозначавшие каждый из миров, начали располагаться параллельно подобно струнам арфы. Но теперь каждая, прогибаясь, тянулась к соседней, соприкасаясь с ней – или даже переплетаясь – в отдельных точках, а порой линии сливались, вызывая серии вспышек и фиолетовых разрывов на гладкой голубой поверхности – ткани вселенной. Эта беспорядочная путаница верно передавала то, что сейчас происходило, и служила схемой опустошения, напоминая дивно расцвеченную раковую опухоль. А еще там можно было различить дюжины зеленоватых следов, перепрыгивающих с одной линии на другую, потом на третью, – они соединяли линии подобно корсетной шнуровке. Это были следы хронотемиков, бесстрашно скачущих по мирам в поисках спасения от наступающего хаоса. Но хаос неодолим. От него нельзя спастись. И своими безумными прыжками они добивались лишь одного – истрепанный коврик бытия покрывался все новыми и новыми прорехами.

– Вот она, настоящая карта хаоса, – прошептала старая леди.

Рэмси почтительно кивнул.

– И ежели агент Клейтон упадет в обморок прямо сейчас, в какой-то части карты появится золотой след, – пояснил он и указал на прекрасный разноцветный туман – свидетельство величайшей из катастроф, когда-либо пережитых вселенной.

– Тогда нам остается только ждать, – сказала миссис Лэнсбери. – Поскорее бы он заснул…