Агата Кристи - Николай Надеждин

Детективный жанр стал чрезвычайно популярен в 1920–1930 годы. Собственно, детективы составляли большую часть всех продаваемых в те годы книг. Логические головоломки, облечённые в доброкачественную литературную форму, пользовались оглушительным спросом. Причём главенство «книжного» детектива над детективом кинематографическим было бесспорным. Это сегодня главные события в этом жанре происходят в области кинематографа, да и то лишь потому, что у фильмов больше зрителей, чем читателей у книг (и ещё из-за несопоставимого уровня дохода). Тогда же кино лишь перешагнуло стадию «великого немого», основные жанры лишь формировались (почти не было, к примеру, киномюзиклов и только зарождалась кинофантастика).

Шон Коннери в роли полковника Арбетнота и Ингрид Бергман в роли Греты Олсон в фильме «Убийство в „Восточном экспрессе“». 1974 год.

А ещё замечено, что интерес к детективам возрастает в годы спокойной жизни и сходит на нет во время великих потрясений, вроде войн и чудовищных природных катаклизмов… Агата Кристи очень удачно выбрала свой жанр. Хотя, вряд ли она выбирала. Обычно всё происходит наоборот – жанр сам выбирает писателя.

В те годы детективный рассказ – это относительно новый жанр. Первооткрывателем выступил Эдгар По. Но с тех пор утекло немало воды. Появились свои классики жанра. А сам детектив обрёл целый свод правил – гласных и негласных (в том смысле, что правила эти были закреплены уставами литературных «клубов детектива», либо просто принимались авторами по умолчанию).

В число этих условных ограничений вошли следующие пункты. Сюжет детектива всегда строится вокруг убийства и его расследования. При этом преступниками не могут быть второстепенные персонажи, вроде привратников и садовников. Кроме того, читатель не должен догадаться о том, кто истинный преступник до самого конца романа, хотя все улики должны быть в повествовании открыты. То есть, если читатель досконально изучит все улики, он должен иметь возможность сам распутать преступление – сокрытие улик в детективном произведении недопустимо.

Далее – преступником может быть лишь человек, но не тайная организация, политическая сила или государственная структура. Расследование ведётся следователем, частным сыщиком или лицом, выступающим в этой роли. И здесь возможны только чёткие логические построения, но никак не интуиция, «голос свыше» или странная «женская логика». Читателя нельзя обманывать. Детектив – игра честная.

И ещё – число подозреваемых должно быть ограничено. У всех должно быть алиби, которое можно поставить под сомнение. И уж точно – убийцей не может быть сам сыщик или рассказчик детектива.

Пуаро не отличается скромностью и открыто называет себя великим человеком.

Расследование он старается завершить драматическим финалом, иногда даже с театральными элементами.

Главный сюжетный ход романа «Убийство Роджера Экройда», за который Агата взялась в самом начале 1926 года, подсказал ей муж старшей сестры Мэйдж – Джеймс Уоттс. Мысль была очень простой и вместе с тем крайне необычной. Убийцей должен стать… доктор Ватсон!

Конечно, это противоречило основным постулатам жанра. Но… было так заманчиво, так любопытно.

Агата вспомнила и другое предложение – лорда Луи Маунтбэттена. Два года назад, 28 марта 1924 года, он переслал через «Скетч» Агате Кристи письмо, в котором, во-первых, признавался в том, что он давний поклонник её таланта, и, во-вторых, предлагал сюжет рассказа, где преступником будет сам рассказчик. А его алиби заключается в том, что в момент совершения преступления он находился рядом с «величайшим из сыщиков». И обвинения, таким образом, будут предъявлены самому Пуаро.

Через сорок пять лет Агата разыскала лорда Маунтбэттена, поблагодарила за идею и выслала ему только что переизданный (в бессчётный раз!) роман со своим автографом. Лорд ответил, что считает это произведение лучшим из лучших…

Обложка книги А. Кристи «Убийство Роджера Экройда».

Весной 1926 года «Убийство Роджера Экройда» вышло отдельными изданиями сразу и в Англии, и в Америке. И поднялась настоящая буря! «Ньюс Кроникл» назвала книгу «безвкусным неудачным разочарованием автора». В «Таймс» была опубликована жалоба читателя, недовольного тем, что Кристи нарушила законы жанра. Книгу ругали и хвалили. И это сработало – Агата Кристи стала знаменитой.

Поразительно, но Агата Кристи вовсе не добивалась всеобщей славы! Она и не предполагала, что её роман «Убийство Роджера Экройда» вызовет такую волну критики. А отзывы в прессе она считала разгромными, не обращая внимания на те, в которых её хвалили. И при том, что баланс хвалебных и ругательных статей был явно в пользу первых, Кристи переживала критику как безусловный провал…

Это стало первым ударом, постигшим её в 1926 году. Пережить его помогла верная Шарлотта Фишер, личный секретарь, которую Агата Кристи наняла не так давно и к которой успела привыкнуть. Время покажет, что Шарлотта была действительно преданным человеком, помогавшим Агате в самые тяжёлые времена.

Вторым серьёзным несчастьем оказалась судьба старшего брата Монти Миллера. Редко с ним общаясь, Агата и не подозревала, что Монти серьёзно болен. Ещё в молодости он увлёкся кокаином, считавшимся в начале прошлого века лекарством и свободно продававшимся в аптеках. К 1926 году Монти, которому уже было сильно за сорок, стал хроническим наркоманом. Лишившись семьи, денег, положения, он в конце концов угодил в клинику для умалишённых.

Третье несчастье – Арчи признался, что любит другую и уходит от Агаты. Брак, который Агата считала счастливым, затрещал по швам и развалился.

Наконец, в конце этого проклятого 1926 года умерла матушка Кларисса. Пережить это Агата была просто не в силах.

И снова Шон Коннери и Ингрид Бергман в фильме «Убийство в „Восточном экспрессе“». 1974 год.

Во все времена дети обвиняют в смерти родителей себя. Не углядели, не уберегли, не оказались рядом в страшную минуту…

Как много значила для Агаты мать. Как много сделала она для становления дочери.

Они вместе учились жить. Вместе играли на фортепьяно. Вместе пели и вместе танцевали. Матушка впервые вывела Агату в свет и научила дочь, как вести себя на людях.