Украинский иzлом - Геннадий Тимофеевич Алехин

нажитый скарб. Зато сразу пошли разговоры про голодомор, про что угодно. На самом деле, голод был, голодомора не было. Затем свершилось то, что случилось, власть на майдане перешла в руки националистов и радикалов, которых активно поддерживали Запад и США.

— А почему через двадцать три года, после обретения независимости?

— Потому что на Донбассе, да и в Харькове, Одессе два десятилетия власть воспринимали как-то несерьезно. Ну была власть воров и мошенников. Лазаренко осудили в Америке, Тимошенко — у себя на родине. Да и Янукович был еще тот парень, все помнили его уголовное прошлое. Но потом стало не до смеха. Сначала горлопанили и скакали. Затем захватили оружие на Западной Украине и начали стрелять.

— После майдана вспыхнули протесты на Донбассе, в Харькове, других городах. Но к мирным требованиям людей новые киевские власти не хотели прислушаться?

— К Донбассу никто в Киеве поначалу не относился серьезно. Вспомните все пренебрежительные насмешки, которые раздавались на майдане, в коридорах украинской власти — лохи, ватники, быдло. А в донецких степях нашлись крепкие, здоровые, мускулистые ребята, которые готовы были встать на защиту своих семей, домов, своей земли.

И в России откликнулись люди, которые поспешили отстаивать правое дело и помочь своим единомышленникам. Патриотический порыв был поддержан широкими слоями населения не только на юге-востоке Украины, но и по всей России.

— Но в Харькове, например, такой порыв почему-то угас?

— Менталитет городского жителя, такой несколько вялый, нерешительный. Кто такой, допустим, шахтер. Человек, каждый день спускается в шахту, рискует своей жизнью. Если не все, кто в Донбассе взялся за оружие, были шахтерами, то общий климат там суровый — степь, терриконы. Они воспитывают смелый и решительный характер. Проще говоря — дать в морду на территории Донецкой и Луганской областей не составляло проблемы. Но хочу подчеркнуть, обвинять этих людей в каких-то агрессивных намерениях не стоит. Они защищались, захотели провести свой референдум, не пошли захватывать власть в Киеве, не двинулись на западные области Украины. У них не было никаких завоевательных планов весной. Они видели на экранах телевидения тот беспредел, который творился в Киеве, Львове, Ивано-Франковске. Замечу, сейчас великая эпоха, когда можно рассмотреть революцию, как будто ты сам там присутствуешь. Во всех прошлых революциях этого не было, не говоря уже о французской, которая произошла несколько веков назад. А сейчас мы каждый день наблюдаем лица подростков с оружием, арматурой, безжалостно сжигавших бойцов «Беркута», и так далее. Простому обывателю жутко на это смотреть. Поэтому Донбасс не захотел жить при этом режиме. И до февраля 2014 года они жили при режиме мошенников и воров. И если раньше простые люди просто посмеивались над властью, теперь стало не до смеха. Донбасс взял в руки оружие и восстал.

— Все же вернемся к Харькову, городу, который не безразличен ни мне, ни вам.

— Мне довелось разговаривать с некоторыми активистами харьковского антимайдана. Они сказали, что затянули, упустили время. Действовали нерешительно, хромала общая организация протестного движения. Ментальность большого города. Люди не толкаются особо в переходах, все течет размеренно. А в Донецке ментальность выжженной степи и мрачных угольных подземелий. Это воспитывает разные характеры. Но это вовсе не означает, что Харьков сдался и будет терпеть этот беспредел. Конечно, не будет. По сути, в городе наступила оккупация — культурная, экономическая. Оккупация новым киевским режимом, которая превосходит харьковскую ментальность. Харьковчане отличаются этаким приспособленчеством, нас особо не трогают, ну и ладно. Но так долго продолжаться не может. Мы же живем не в каменном веке, когда римляне гоняли иудеев и христиан. Сейчас долго вот так угнетать, прямо и открыто, никто не будет. В наше время используют тонкие формы эксплуатации. Каждая эпоха вырабатывает что-то свое. А Донбасс, Харьков и Одессу придется отдать.

— И как вам это видится?

— Перед тем, как сесть за стол переговоров в Минске, по моим наблюдениям, были устные договоренности. Порошенко сказали: признавай де-факто территории, которые заняли ополченцы, а Киеву остается то, что заняла армия. Он, очевидно, согласился. Но такой сговор идет вразрез с желанием радикалов и националистов. И Порошенко старался все это скрывать, придумывая какой-то особый статус Донбасса. Перемирия не получилось. Это можно назвать передышкой. Она идет на пользу скорей всего украинской власти. Работают день и ночь военные предприятия. Например, завод имени Малышева в Харькове. Между прочим, пожалуй, самый крупный военный завод страны.

Не забывайте о главном — судьбе мирного населения. Как ни парадоксально, но при таких остановках, передышках больше всего страдают мирные люди. Продолжаются обстрелы артиллерийскими орудиями, системами залпового огня. Многие считают, что война на Донбассе именно артиллерийская. В результате — уничтожаются жилые дома, другая инфраструктура, гибнут люди.

— Три месяца ни мира, ни войны. Как долго такое может продолжаться?

— Быстро не закончится, конечно. Во-первых, довольно продолжительный участок границы с Донбассом открытый. Он контролируется ополченцами. Вспомните афганскую войну. Открытая граница с Пакистаном для наших войск была как кость в горле. Здесь похожий сценарий. Для киевских властей — большой минус. Скажу откровенно — эту войну Киев не выиграет. Он может ее расширить, вплоть до каких-то добровольческих батальонов из стран НАТО. Но финал будет таким же плачевным, как в конце августа, когда в мясорубку попали самые боеспособные части украинской армии. Я бы посоветовал Порошенко принять условия ДНР и ЛНР. Ну не смогут они жить вместе, в одной стране. Давайте не будем обманывать себя и других, а говорить прямо.

— Конечно.

— Единственная возможность окончания противостояния — смена режима в Киеве. Она может быть достигнута или путем военного поражения украинской армии, или признанием сторонами установленных границ.

— Многие считают, например, сторонники Новороссии, что Донбасс без Харькова не сможет существовать как самостоятельный субъект.

— Согласен. На заре советской власти существовала Донецко-Криворожская советская республика со столицей в Харькове. Я где-то написал, что Донбасс без Харькова все равно, что тело мускулистое без головы. И это дело времени. Протестное движение, скорей всего, достигнет своего пика в Харькове, когда ополченцы добьются ощутимых военных результатов. Моральных преимуществ у нынешнего киевского руководства нет. Они пока держатся за счет слезных обращений к Западу. Запад им не поможет. Ему выгодно, чтобы люди с русскими фамилиями убивали друг друга.

— Ваши взгляды на нынешнюю ситуацию на Украине многие поддерживают. Но несколько лет назад вы были союзником Каспарова, Касьянова. В то же время всегда были противником действующей власти. Кто такой Лимонов?

— Я своих принципов никогда не менял. Они были сформулированы еще двадцать лет назад в программе партии нацболов. Сегодня к некоторым из них