Викинг. Во власти холода - Елена Синякова

Сама не знаю, как мне удавалось устоять перед этими ароматами, которые еще долго витали в каюте, наполняя их запахом дома и уюта…отчего на душе становилось еще тяжелее.

Думаю, поэтому я забирала с подноса только стакан с водой.

Но сегодня я не успела заглянуть в тарелки.

Мое внимание привлек новый мужчина, который вошел вслед за двумя амбалами.

Он был здесь явно лишний и не вписывался в общую картину.

Довольно пожилой. Худощавый. И без единого рисунка на теле.

Впрочем, мужчина был в рубашке и костюме, и сказать это наверняка было сложно.

Он был, наверное, обычным.

Но с цепким пронзительным взглядом, которым он тут же окинул меня с головы до ног, явно делая какие-то выводы.

Вероятно, он тоже был шведом или кем-то из нордов, но не викингом — это точно! Такие люди выполняют какие-то более понятные и земные функции вроде клерка, юриста.

Почему-то я сосредоточилась именно на нем, внутренне сжавшись.

— Юная леди, вам нужно обязательно начинать питаться, иначе дальше будет только хуже.

Обратился ко мне именно этот человек спокойно и, наверное, даже с какой-какой-то долейсострадания, что никогда не делали викинги, предпочитая только молча пялиться и нагло усмехаться.

— Значит, будет хуже, — спокойно, но упрямо отозвалась я, покосившись на викингов, каждый из которых довольно хохотнул и переглянулся, словно предвкушая что-то.

И мне это чертовски не нравилось!

— Кто вы такой? — обратилась я к мужчине.

— Я местный врач, юная леди.

Неожиданно. И как-то неприятно.

— Пришиваете отрубленные руки, ноги и головы? — не смогла я сдержать ехидства, на что мужчина только покачал сокрушенно головой:

— Очень глупо и неосмотрительно с вашей стороны.

Захотелось извиниться. Искренне. Но только перед ним, этим седовласым мужчиной.

В конце концов, это было по меньшей мере неприлично, даже если сама обстановка вокруг совсем не располагала к чему-то приличному и правильному.

Неправильно было то, что меня держали здесь пленницей! Взаперти! Против воли!

— Хватит трепаться, док! Давай уже начнем веселье! — пробасил один из амбалов, потирая свои широкие ручища с таким количеством татушек даже на пальцах, что казалось, будто он был в перчатках.

Мужчина же кинул на него строгий и недовольный взгляд, явно совершенно не боясь силы и габаритов этих двоих, отчеканив:

— Это не веселье! А необходимая мера, чтобы девушка не слегла окончательно от истощения!

И ведь я прекрасно понимала, о чем сейчас пойдет речь и чем всё закончится.

Но всё равно попыталась вставить и свое слово, делая это на сей раз куда мягче и осторожнее:

— Я себя хорошо чувствую, поверьте.

— Боюсь, вы бы говорили иначе, если бы просто увидели себя со стороны, — только нахмурился врач, а я поняла, что начинаю откровенно паниковать, когда увидела, что он вошел не один.

А с небольшим неприметным чемоданчиком, знавшим виды.

И этот чертов поношенный чемоданчик пугал меня куда сильнее, чем пара викингов, которым уже не терпелось начать «веселье».

— Вы должны понимать, что в подобных стрессовых ситуациях часто возможности организма могут казаться безграничными вследствие выработки большого количества адреналина. Но всё это временно.

Я на всякий случай поднялась с кровати, где спокойно сидела до этого, с отчаяньем понимая, что для самообороны у меня только подушка и одеяло. И собственное безграничное упрямство.

— Тогда вы, вероятно, должны понимать и то, что мой «организм» содержится в таких условиях, в которых ни один нормальный человек долго не протянет! — нервно и напряженно отрезала я, неотрывно глядя на то, как мужчина стал доставать медицинские салфетки, стерильные перчатки в одноразовой упаковке и тот самый пищевой шланг, которым грозился чертов Варг!

Твою ж мать!

Можно было сразу понять, что Варг шутить не будет.

Как и не забудет свои слова!

— Я могу поставить вам укол с успокаивающим, если хотите, — обратился ко мне мужчина. И надо сказать, это было произнесено без ехидства или насмешки.

Со своей стороны, он действительно хотел помочь.

Но, черт побери, лучше бы он выпустил меня из того проклятого места, чем оказывал эти сомнительные услуги!

Ведь знал же!

Наверняка знал, что здесь происходит и для чего меня держат, даже если я сама это понимала еще не до конца!

— Себе поставьте и избавьте меня от своего присутствия! — не удержалась я, чтобы не огрызнуться в ответ, не зная, за что схватиться и чем отбиваться, потому что викинги пошли на меня, гнусно усмехаясь.

И ясно ведь было, что моя иссушенная сила против них — это если бы муравей кидался на слона.

Но так просто сдаваться я тоже не собиралась!

Стоило только амбалам приблизиться ко мне, как я кинулась вперед, кусая их, пинаясь и извиваясь!

Я знала, что они меня всё равно скрутят, но хотела, чтобы и для них это оказалось не так просто, как они рассчитывали, вышагивая сюда заранее победителями!

Такой прыти они от меня явно не ожидали.

Вот только очень быстро сгруппировались, пока один ловил мои ноги и скручивал так, чтобы я не могла пошевелиться, а второй пытался зажать лицо, с силой надавливая на скулы, чтобы открыть мой рот.

Это было очень маленьким утешением, но по крайней мере они ругались на своем языке и, думаю, обзывали меня не самыми приятными словами, когда я успела цапнуть их обоих и даже оставить синяки на их ножищах.

— Давай, док! Не медли! Или я сверну случайно шею этой бешеной заразе!

Сейчас один из амбалов явно поскромничал, называя меня так, но мне было плевать, потому что всё, чего я хотела, — чтобы меня оставили в покое и доктор не приближался ко мне в перчатках, от которых пахло резиной и тальком, держа в руках этот гребаный резиновый шнур, который он должен был вставить в меня!

Я орала, как еще, наверное, никогда в своей жизни, слыша, как мой голос отдается эхом от железных стен коридора, вылетая в приоткрытую дверь.

Потом хрипела и дергалась, когда осипла быстрее, чем планировала, видимо, оттого, что связки толком не успели восстановиться, а один из викингов, кажется, не шутил про свернутую шею, потому что держал так крепко, что мог еще и задушить.

Брыкалась из последних силенок, выгибаясь так, что на глазах выступили слезы, и закусывала зубами край шланга, который уже коснулся моих холодных губ.

— Парни, нужно, чтобы она открыла рот!