451 градус по Фаренгейту - Рэй Брэдбери
Шрифт:
Интервал:
— Программу.
— Какую?
— Очень хорошую.
— Кто играл?
— Да, ну там вообще — вся труппа.
— Вся труппа, вся труппа, вся труппа… — Он нажал пальцами наноющие глаза. И вдруг бог весть откуда повеявший запах керосина вызвал у негонеудержимую рвоту.
Продолжая напевать, Милдред вошла в комнату.
— Что ты делаешь? — удивлённо воскликнула она. Он в смятениипосмотрел на пол.
— Вчера мы вместе с книгами сожгли женщину…
— Хорошо, что ковёр можно мыть.
Она принесла тряпку и стала подтирать пол.
— А я вчера была у Элен.
— Разве нельзя смотреть спектакль дома?
— Конечно, можно. Но приятно иногда пойти в гости.
Она вышла в гостиную. Он слышал, как она поёт.
— Милдред! — позвал он.
Она вернулась, напевая и легонько прищёлкивая в тактпальцами.
— Тебе не хочется узнать, что у нас было прошлой ночью? —спросил он.
— А что такое?
— Мы сожгли добрую тысячу книг. Мы сожгли женщину.
— Ну и что же?
Гостиная сотрясалась от рёва.
— Мы сожгли Данте, и Свифта, и Марка Аврелия…
— Он был европеец?
— Кажется, да.
— Радикал?
— Я никогда не читал его.
— Ну ясно, радикал. — Милдред неохотно взялась за телефоннуютрубку. — Ты хочешь, чтобы я позвонила брандмейстеру Битти? А почему не ты сам?
— Я сказал, позвони!
— Не кричи на меня!
— Я не кричу. — Он приподнялся и сел на постели, веськрасный, дрожа от ярости.
Гостиная грохотала в жарком воздухе.
— Я не могу сам позвонить. Не могу сказать ему, что я болен.
— Почему?
«Потому что боюсь, — подумал он. — Притворяюсь больным, как ребёнок,и боюсь позвонить потому, что знаю, чем кончится этот короткий телефонныйразговор: „Да, брандмейстер, мне уже лучше. Да, в десять буду на работе“».
— Ты вовсе не болен, — сказала Милдред. Монтэг откинулся напостели. Сунул руку под подушку. Книга была там.
— Милдред, что ты скажешь, если я на время брошу работу?
— Как? Ты хочешь всё бросить? После стольких лет работы?Только из-за того, что какая-то женщина со своими книгами…
— Если бы ты её видела, Милли…
— Мне до неё нет дела. Не держала бы у себя книги! Самавиновата! Надо было раньше думать! Ненавижу её. Она совсем сбила тебя с толку,и не успеем мы оглянуться, как окажемся на улице, — ни крыши над головой, ниработы, ничего!
— Ты не была там, ты не видела, — сказал Монтэг. — Есть,должно быть, что-то в этих книгах, чего мы даже себе не представляем, если этаженщина отказалась уйти из горящего дома. Должно быть, есть! Человек не пойдётна смерть так, ни с того ни с сего.
— Просто она была ненормальная.
— Нет, она была нормальная. Как ты или я. А может быть, даженормальнее нас с тобой. И мы её сожгли.
— Это всё пройдёт и забудется.
— Нет, это не пройдёт и не забудется. Ты когда-нибудь виделадом после пожара? Он тлеет несколько дней. А этот пожар мне не потушить доконца моей жизни. Господи! Я старался потушить его в своей памяти. Всю ночьмучился. Чуть с ума не сошёл.
— Об этом надо было думать раньше, до того, как ты сталпожарным.
— Думать! — воскликнул он. — Да разве у меня был выбор? Мойдед и мой отец были пожарными. Я даже во сне всегда видел себя пожарным.
Из гостиной доносились звуки танцевальной музыки.
— Сегодня ты в дневной смене, — сказала Милдред. — Тебеполагалось уйти ещё два часа тому назад. Я только сейчас сообразила.
— Дело не только в гибели этой женщины, — продолжал Монтэг.— Прошлой ночью я думал о том, сколько керосина я израсходовал за эти десятьлет. А ещё я думал о книгах. И впервые понял, что за каждой из них стоитчеловек. Человек думал, вынашивал в себе мысли. Тратил бездну времени, чтобызаписать их на бумаге. А мне это раньше и в голову не приходило.
Он вскочил с постели.
— У кого-то, возможно, ушла вся жизнь на то, чтобы записатьхоть частичку того, о чём он думал того, что он видел. А потом прихожу я, и —пуф! — за две минуты всё обращено в пепел.
— Оставь меня в покое. — сказала Милдред. — Я в этом невиновата.
— Оставить тебя в покое! Хорошо. Но как я могу оставить впокое себя? Нет, нельзя нас оставлять в покое. Надо, чтобы мы беспокоились,хоть изредка. Сколько времени прошло с тех пор, как тебя в последний раз что-тотревожило? Что-то значительное, настоящее?
И вдруг он умолк. Он припомнил всё, что было на прошлойнеделе, — два лунных камня, глядевших вверх в темноту, змею-насос с электроннымглазом и двух безликих, равнодушных людей с сигаретами в зубах. Да, ту Милдредчто-то тревожило — и ещё как! Но то была другая Милдред, так глубокозапрятанная в этой, что между ними не было ничего общего. Они никогда невстречались, они не знали друг друга…
Он отвернулся.
Вдруг Милдред сказала:
— Ну вот, ты добился своего. Посмотри, кто подъехал к дому.
— Мне всё равно.
— Машина марки «Феникс» и в ней человек в чёрной куртке соранжевой змеёй на рукаве. Он идёт сюда.
— Брандмейстер Битти?
— Да, брандмейстер Битти.
Монтэг не двинулся с места. Он стоял, глядя перед собой нахолодную белую стену.
— Впусти его. Скажи, что я болен, — промолвил он.
— Сам скажи. — Милдред заметалась по комнате и вдругзамерла, широко раскрыв глаза, — рупор сигнала у входной двери тихо забормотал:«Миссис Монтэг, миссис Монтэг, к вам пришли, к вам пришли. Миссис Монтэг, к вампришли». Рупор умолк.
Монтэг проверил, хорошо ли спрятана книга, не спеша улёгся,откинулся на подушки, оправил одеяло на груди и на согнутых коленях.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!