Испытание на прочность - Вера Чиркова

— Не имею пока этой отвратительной привычки, присущей только таким, как ты, предателям.

— Мы не лжем собратьям, — огрызнулся черный и, не выдержав, спросил: — Но почему об этом неизвестно никому из твоих друзей?

— Значит, они не истинные друзья, — мгновенно ощетинился искусник. — Те, кто торгует сведениями обо мне.

— Я спрашиваю не о них, а о невесте, — сухо прервал его хозяин повозки. — Чем ты можешь доказать свои слова?

— Вообще-то слова истинного искусника в доказательствах не нуждаются, — усмехнулся Инквар с высокомерной гордостью. — Но есть и вещественные доказательства. Кольца. Тебе ли не знать, что никто не сможет снять мое кольцо.

— А ее кольцо? — мрачнея, все же продолжал допытываться черный.

— Вот оно, — гордо поднял мизинец Инквар, мысленно хваля себя за то, что сразу же привязал амулет к себе. — Только разбить пока не успел.

— И когда только успели обручиться? — с глухой досадой пробормотал черный. — Ведь только вчера она была готова тебя убить.

— Ну и что? — с наигранной беззаботностью ухмыльнулся Инквар, веселясь про себя, как шулер, нагревший компанию богатых бездельников. — Просто характер у моей невесты немного… неуравновешенный. Так и жизнь у нее вовсе не мед… впрочем, кому я рассказываю! Ведь это же ты, гад лживый, и создал большую часть ее бед! И можешь даже не надеяться, что когда-нибудь я тебе это прощу!

— Ты все понимаешь неправильно, — огорченно отмахнулся черный, дернул шнурок, и повозка немедленно остановилась. — Не хочешь минутку погулять?

— Я уже вдосталь нагулялся, — наотрез отказался Инквар. — Со вчерашнего утра бегаю и только теперь начинаю понимать, какой подлец устроил мне эту проклятую гонку. Можешь не сомневаться, все тебе зачту.

— Тогда мне придется тебя усыпить, — скучающе объявил черный мастер, молниеносно направляя на Инка фиал с распылителем.

— Давай, — зеркально повторяя его жест, согласился искусник. — Проверим, чье зелье сильнее.

Однако первым нажимать кнопку не стал, ожидая нападения старшего.

— Ладно, — подождав несколько секунд, сдался тот, спрятал фиал, распахнул дверцу и выпрыгнул из повозки, бросив напоследок: — Вернусь через две минуты.

Инквар перевел дыхание и погладил сладко спящего Найда.

— Похоже, ты все же получил порцию его зелья, малыш, — сами сорвались с его губ слова. — Иначе никогда не бросил бы любимую хозяйку.

Черный вернулся, как и обещал, ровно через пару минут. Тяжеловато влез в повозку, устроился на своем месте и несколько секунд озадаченно рассматривал мужчину, который спокойно спал на противоположном сиденье, крепко прижимая к груди рыжего щенка.

Потом тяжело вздохнул и дернул шнурок, подавая преданному конюху сигнал ехать дальше.

Инквар проснулся от рычания Найда резко, словно распахнул дверь из темного, смятенного сна в не менее тревожную действительность. Открыл глаза и сразу же сел, крепче притиснув к себе вздрагивающее от ненависти тельце щенка. Злобно скалясь на сидящего напротив черного, Найд упорно пытался вырваться из рук Инка, и можно было не сомневаться, о чем мечтает его собачья душонка. Крепко вцепиться всеми клыками в ногу обидчика и грызть ее до полной победы. Жизнь в стае научила его не прощать врагов.

— Где вы только взяли такого дикого, — сердито буркнул черный и указал на дверцу: — Усмири его и вылезай. И вещи свои прихвати.

Отвечать ему Инквар не стал, как и успокаивать щенка. Бесполезно, не раз уже проверено. Можно было задеть самого Найда, это он еще прощал, за кусок мяса, разумеется. Но обидчиков хозяйки, даже невольных, щенок запоминал навсегда. Потому-то искусник с ученицей никогда и не брали ее питомца на тренировки, мало ли как он может понять их учебные бои.

Идти пришлось недалеко, коляска стояла у крыльца, на которое падал мягкий свет из широко распахнутой двери. «Стало быть, хозяева дома не опасаются нечаянных свидетелей», — привычно отметил Инквар, поднимаясь по деревянным ступеням. В центре первой же комнаты стоял простой, но основательный стол из толстенных досок, вокруг расположились грубые стулья ему под стать. Скатерти не было, но посуда стояла серебряная, и судя по всему, совсем недавно тут кто-то ужинал. Или уже завтракал.

— Умывальня там, в конце коридорчика, — махнув рукой, негромко сообщил сидящий у очага немолодой мужчина в угольно-черной одежде. — Вещи и собаку можешь оставить здесь.

Инквар крепче стиснул зубы и шагнул к указанной двери, начиная подозревать, как неверно поступил, не взяв черного в плен прямо там, на лесной дороге. Оказывается, тот действует не в одиночку, и в таком случае это заговор, о котором не знают старшие, ушедшие в долину мастеров. Иначе они уже нашли бы способ выловить этих предателей.

В умывальне Инквар пробыл дольше, чем предписывают негласные правила приличия, но даже не подумал об этом вспоминать. Ему нужно было приготовиться к бою с очень сильными врагами, и, возможно, это будет его последний бой.

— Прости, малыш, — рассовав по карманам свои зелья, вздохнул Инк и сунул щенку кусок мяса, сбрызнутый сонным снадобьем.

Затем уложил Найда в корзинку и вместе с вещевым мешком засунул под скамью, тут он будет в большей безопасности, чем рядом с ним самим. Глянул в последний раз на кольцо Алильены, невесело усмехнулся: «Прости и ты, рыжая, но жениха ты себе выбрала какого-то неудачливого, в следующий раз будь поосмотрительней».

Подхватил саквояж и, отбросив все лишние мысли, решительно шагнул в комнату.

Они уже ожидали его, четверо мужчин в одежде разного фасона и разной степени изношенности, но одинакового невыгорающего угольного цвета. И с одинаково закрывающими верхнюю половину лиц капюшонами. Удобно устроились с одной стороны длинного стола, оставив свободным стул напротив себя, и выглядели судьями, собравшимися вынести приговор пойманному злодею.

— Садись, — неторопливо помешивая ложечкой горячий отвар, спокойно глянул на Инка привезший его черный мастер. — Нужно поговорить.

— О вашем предательстве?

— Никакого предательства нет, — поднял голову второй черный, и капюшон сдвинулся, открывая посеребренные сединой волосы и живой блеск медовых глаз.

Несколько мгновений Инквар смотрел на него, не веря собственному зрению и чувствуя, как поднимающаяся из глубин души штормовая волна леденящего отчаяния и ненависти накрывает его с головой.

Потом отступил на шаг и жестко поджал губы; никому из них не под силу доказать, что это и в самом деле Мейлан Сеггот, его первый наставник. Инквар и сам отлично умел подделывать чужую внешность, вплоть до цвета глаз, шрамов и голоса. И чтобы он поверил, нужно нечто большее, чем удачная личина.

— О чем бы таком рассказать, чтобы ты перестал сомневаться? — знакомо прищурился черный, но Инк даже не шелохнулся. — Может, о бондаре Чаусе? Или о том болотце, где посредине растет дикая груша? А может, о половине заклинания очищения?