Марко, я - твоя война! - Елена Николаева

— Нетактично боссу подолгу задерживать взгляд на всём, что ниже моего носа, — гордо выравнивается, расслабляясь и опираясь спиной о стену.

Решила бросить мне вызов? Интересно…

— Вы причиняете неудобства. Я бы хотела отказаться от должности переводчика и покинуть кабинет сию же секунду!

— Знаешь, сколько ты мне должна? — подхожу впритык, опуская ладони на стену по обе стороны её головы. — Дам тебе хороший совет, крошка. Пока я начну собеседование, подумай, сколько стоят твои «постельные» услуги.

Поднимает на меня возмущённый взгляд, заводя либидо на максимум.

Твою мать, да она просто фурия, от которых прет круче, чем от галлюциногенных средств.

— По окончанию предоставишь мне тариф на минет, вагинальный и анальный секс. А также на массаж. Готовку и уборку в моём доме после твоего рабочего дня в офисе. Выходные и оплату обсудим позже.

— Да ТЫ… — сердито поджимая губу, мечет яростный взор. — ТЫ в своём уме?!!!

Меня оглушает мощным взрывом её выкрика. Кулачки девчонки с максимальной силой опускаются на грудь, колотят, щекоча меня. Вынуждают рассмеяться.

Прижимаю её бёдра своими, чтобы не посмела зарядить между ног коленом. Хотя со сломанным каблуком и в узком платье вряд ли так браво получится. Хватаю запястья и фиксирую над её головой, придавливая ладонями к стенке.

Чувствуя жар её тела, не сдерживаюсь, чтобы не втянуть цветочный запах шелковистых волос.

Сегодня Лиса пахнет на удивление «безопасно» и слишком приятно.

Нежный запах чайных роз и ещё какой-то мускусной смеси кружит голову, срывает предохранители за считанные секунды.

— Могу передумать, — проговариваю охрипшим от возбуждения голосом. — Ты вправе выбрать сама. Мишель ждёт за дверью твоего решения.

В брюках становится тесно. Налитый похотью член неприятно давит на ширинку. Пах сводит сладкими спазмами. По позвоночнику пробегает волна искр, ударяя в затылок мощным желанием. Чтобы хоть немного облегчить напряжение, вдавливаю себя в низ её живота, сцепляя от дикого удовольствия зубы.

— Ты! Наглый, самоуверенный… кусок…

— Чего? — рыча, зарываюсь лицом в её шею и нахожу бьющуюся венку.

Черррт! Как тут жарко и сладко.

Прихватываю зубами кожу, извлекая из её горла полукрик-полустон и провожу языком по зажатой нежной плоти…

— Кусок… дерь… Ооо, черррт… Хватит!

* * *

Как же сладко она тянет слова. Как возбуждающе понижает голос до хриплых вибраций.

На секунду представляю её голой на рабочем столе и понимаю, что я изголодался по настоящей женщине.

Лиса не имеет ничего общего с девицами на одну ночь. Её хочется постоянно держать при себе, чтобы наслаждаться и впитывать в себя всю её безумно эротичную энергетику. Заряжаться адской дозой адреналина и сходить с ума от каждого нового экстрима.

Не могу отказать себе в удовольствии позлить её. Я, как озабоченный маньяк, поддаюсь порыву, едва контролируя свои действия.

Мои губы, прикасаясь к тонкой шее девчонки, скользят вверх к уху, зубы заново прикусывают кожу. Я целую её в нескольких местах, наказывая и поощряя таким образом.

Наконец, тяжело дыша, прихватываю мочку уха и чуть оттягиваю, а отпустив, слышу её тихое сдавленное мычание. Ощущаю, как волна дрожи овладевает её стройным телом.

— Что не даёт вам ночью спать? — шёпотом в ушную раковину задаю первый нестандартный вопрос для собеседования, совмещая «игровую» встречу и стрессовое интервью.

Лиса ёжиться от щекотки, делает слабые попытки освободить запястья от моих рук.

Мне на хрен не нужно знать ответы на свои вопросы, ведь её кандидатура давно одобрена Артемом, но мне важно занять чем-то её мысли и усыпить бдительность на время.

Игра только началась, а интерес уже не отпускает, затягивает глубже, заставляет идти до конца. В ней столько безумия, живости, интриг. Знаю, что азарт до хорошего не доведёт, но остановиться не могу.

— Хочешь узнать о моих слабостях, паршивец? О моих непогашенных кредитах? Счетах за коммунальные услуги? Для тебя эта информация не является секретом, как и та, сколько я тебе должна, — иронично хмыкает и продолжает говорить томным голосом, зараза! — Я не испытываю проблем со сном. Бывают ночи, когда меня посещают эротические сновидения, но они не мешают мне высыпаться. Рассказать в подробностях прямо сейчас?

Сглатываю, вспоминая то, чем она занималась в моей ванной, и чтобы, мать её, не доводить до греха, поспешно задаю другой вопрос.

— Если бы вы были цветом, то каким? — устремляю взгляд на вырез её платья. В нём едва виднеется ложбинка пышной бежевой груди. Лиса тяжело дышит, вздымая холмики то вверх, то опуская вниз, приковывая к ним мои глаза.

— Радугой, — произносит на выдохе и делает рваный вздох.

— Как вы справляетесь со стрессом?

— Лучше тебе не знать.

— А если серьезно? — наклоняюсь к её лицу, ощущая губами жар её дыхания.

— Здоровый образ жизни, — едва не касается моих губ своими.

— Почему вы ушли с предыдущего места работы?

— А почему предыдущий работник уволился с места охренительной должности? — парирует она, пытаясь сохранять невозмутимость.

— Девушка ушла в декретный отпуск, — отвечаю не задумываясь.

— О, как! — дразнясь, прикусывает нижнюю губу и тут же отпускает. — Опасно тут у вас, однако… — в добавок цокает языком.

На секунду происходит заминка. Меня прорывает на внутренний смех.

«Нет. Участь Лекса и Гаура меня не коснётся» — отчеканив, словно мантру, продолжаю:

— Опишите степень своей адекватности.

— Я не делаю селфи и не соблюдаю строгую диету. Глюкозу получаю в сладостях.

— Кем вы видите себя через пять лет?

— Тридцатилетней.

— Ваши недостатки?

— Излишняя прямота.

— Думаю, что это, наоборот, достоинство. Разве нет?

— А мне глубоко плевать, что вы там себе думаете! — выпаливает, яростно вгрызаясь в мою губу острыми зубами.

Прокусывая до крови, дрожит от приложенной силы. Жалит нещадно и больно, словно змея.

— Вот же ж… Parva!!! (стерва) — шиплю, мысленно вспоминая всевозможный мат. Отпускаю её руки и отстраняюсь, позволяя девчонке отскочить от меня, как от огня, на несколько метров. — Бешеная! — перехожу на рык, глядя, как её глаза разгораются бесноватым огнём.

— Спроси меня, что я предпочитаю на завтрак, псих, — ухмыляется, эффектно слизывая со своей губы мою кровь.

Хватаюсь пальцами за болезненную, припухшую плоть, и сразу одергиваю руку, чувствуя во рту солёный привкус металла.