Двое - Алан Александр Милн

Признание “Вьюнка” книгой недели поразило его. Редакторы и рецензенты явно были предубеждены против него. Они уделяли ему безобразно мало места по сравнению с количеством рекламы, которую он помещал. И хотя “Вьюнок” не “такого рода” книга, удивительно, что Амброз Раглан... Какой же договор с ним подписан? Уэллард... Уэллард...

Он подошел к несгораемому шкафу, нашел договор и разложил его на столе.

Хм. Следующие шесть книг... и половина всех прав... расчеты раз в год... Неплохо. Да, деньги здесь будут. Нужно браться за работу...

Мистер Памп снял телефонную трубку и взялся за работу.

Если начать листать перед Реджинальдом страницы словаря, в глаза ему сразу бросится слово “вьюнок”, а если раскрыть наугад телефонный справочник, он непременно тут же наткнется на фамилию Уэллард (но не на свою собственную). Так бывает со всеми, кто впервые написал книгу.

Сильвия, Реджинальд и три кошки завтракают вместе. У Сильвии на завтрак грейпфрут, у кошек – молоко из ее блюдечка, у Реджинальда – яичница. Каждое утро Реджинальд, глядя на Сильвию как на цветок, покрытый каплями росы, боялся развеять словом, прикосновением, вздохом исходивший от нее аромат свежести, ореол, окружавший ее, спугнуть выражение невинности и изумления, стоявшее в ее глазах, словно она пыталась вспомнить прекрасный и романтичный сон. Когда он видел, как она сидит напротив него с чуть застенчивым видом, а почувствовав его взгляд, улыбается в ответ, понимал, что вот Вестауэйз, а вот Сильвия и они принадлежат ему, видел газоны и клумбы, которые заглядывали в открытую дверь, маня его к себе, это наполняло его таким невыразимым счастьем, что он боялся поднять глаза, чтобы не нарушить его. Поэтому он читал вчерашнюю вечернюю газету, пришедшую с сегодняшней почтой, и уверял себя, что если не слишком задумываться над этим, невероятный сон, в котором он женат на Сильвии и они вместе живут в Вестауэйзе, будет длиться без конца.

В девятнадцать лет Реджинальд мечтал о Кембридже. Смерть отца и последовавшее безденежье покончили с этой мечтой. Его подготовка к жизни заключалась в пройденном курсе средней школы и неплохих спортивных результатах. Существует лишь одна профессия в мире, где все это может пригодиться, причем только для того, чтобы быть переданным следующему поколению. Реджинальд как можно скорее отрастил усы и сделался помощником учителя во второразрядной школе. Он просуществовал так четыре жалких года. Затем, слегка пополнив свои классические знания математическими, он сбрил усы и отсидел такой же срок в банке. Началась война, он отрастил усы и отбыл еще четыре года. Война кончилась. Он снова сбрил усы...

Такова жизнь мужчины. Двенадцать лет мерзости.

Школа в Селби. Измазанная чернилами классная комната, измазанные чернилами ученики. Измазанные чернилами мозги старшеклассников, отупевшие мозги учителей. Бессмысленный непрекращающийся шум. Шум и мерзость. Стук мерзких башмаков по мерзким коридорам, звук мерзких голосов в мерзких помещениях. Убожество и бессмысленность окружающего. Без просвета, без выхода...

Банк. Гул Лондона. Жуткие меблированные комнаты, где сквозь стены слышны голоса и шум. Город в обеденное время. Толчея, крики, невыносимый смрад подвальных кафе. Бессмысленность работы; разговоры его собратьев-клерков, их убогие любовные похождения. Мерзость всего окружающего. Без просвета, без выхода...

Армия. Война. Высшая степень бессмыслицы, шума и мерзости. В этой оргии грохота, жестокости и грязи окончательно обнажается человеческая душа. Теперь наконец мы нашли себя, давайте продолжать... Без просвета, без выхода...

Война окончилась. Почему? Почему бы не воевать дальше? Дома нас ждет только мерзость и бессмыслица. Мы уже осудили себя, нашли образцы для подражания, объявили свою религию Богу. Ведь легче продолжать воевать, чем перестать, а потом начать вновь...

Но война кончилась. Что делать дальше? Сбрить усы, а что потом?

Потом он встретил Сильвию. Ему было тридцать два года, высокий, худой, мускулистый, ожесточенный, полный бессильной и бессмысленной ярости, потерявший надежду, без гроша в кармане. Ей было семнадцать, она была хороша собой и застенчива, воплощение красоты и покоя, которых так не хватало Реджинальду. Что ж, если бы он мог время от времени видеть ее, он был бы счастлив...

Он не был счастлив. Последовавший год принес столько боли, сумятицы и смятения, что по сравнению с ним годы войны казались идиллией. Небо и ад, небо и ад, попеременно. Она любит его, нет, не любит, за что ей любить его? У него нет денег. Какого дьявола, что тут могут значить деньги? Но если он беден, как он может жениться на ней? Вдруг он становится богатым. Чепуха. Как он может стать богатым? Умирает одна родственница – кто же это? – и оставляет ему состояние. Что ж, теперь он богат. Теперь он может просить ее руки. Но как он будет просить ее руки, если все, что он может предложить ей, это деньги? Какого дьявола, что тут могут значить деньги? Очень даже много. Или возраст? Он уже не молод, а она – дитя, нет, это она жила всегда, а он вчера родился и ничего не смыслит. О Сильвия, Сильвия, недосягаемая Сильвия, если бы я мог находиться рядом с тобой, всегда видеть тебя, я был бы счастлив!

Он пробовал вообразить себя женатым на ней. Не получалось. Это тут же сводило ее с небес на землю. Миссис Уэллард в уютной квартирке, миссис Уэллард в Биаррице, миссис Уэллард поит чаем приятельниц в гостиной. Где бы он ни представлял ее, выходило плохо. Где бы он ни представлял ее, она что-то теряла по сравнению с Сильвией его снов.

И тогда он нашел Вестауэйз. Вестауэйз – дополнение Сильвии. Сильвия и Вестауэйз. Вестауэйз. Красивее их в мире нет. Это был дом для нее. Здесь она должна была жить. Вестауэйз дожидался Сильвии. Она дожидалась Вестауэйза. Теперь Реджинальд может предложить ей его и вместе с ним, робко, себя самого. Сильвия поехала в Вестауэйз... Она поехала бы за Реджинальдом куда угодно, но он не подозревал об этом.

И вот Реджинальд сидит напротив Сильвии в своем Вестауэйзе, завтракает и читает между делом вечернюю газету. И вот фамилия Уэллард бросается ему в глаза с рекламы.

Книга Недели

ВЬЮНОК Реджинальда Уэлларда

Роман Года

ВЬЮНОК Реджинальда Уэлларда

Шедевр Века

ВЬЮНОК Реджинальда Уэлларда

-Да-а-а, – произносит Реджинальд, внезапно обливаясь румянцем при виде беззастенчивого восхваления собственной персоны.

– Что, дорогой?

– Нет, ничего.

Что случилось? Что это Памп так разошелся?

Он перебрал нераспечатанные письма. Ничего от Пампа. Ничего ни от кого. Счета, квитанции, реклама. Агентство газетных вырезок Великобритании – вряд ли это про него. Наверное, хотят предложить свои услуги. Реджинальд не спеша распечатывает конверт и находит в нем газетную вырезку.

Книга Недели. Рубрику ведет Амброз Раглан. ВЬЮНОК Реджинальда Уэлларда (Пампс лимитед, 7 шиллингов 6 пенсов).