Волчара выходит на след - Кирилл Казанцев
Шрифт:
Интервал:
– Каких дел, слушай, дорогой? Обижаешь, да? Никуда тебя не пущу! И так редко заходишь. Сейчас отдохнешь немного, расслабишься. В бассейне поплещемся. Массаж-пассаж сделаем. Перекусим, – протараторил хозяин и нажал едва различимую кнопку на стене. Не успел отнять от нее руку, как на пороге вырос молодой высокий темнолицый парень, чем-то неуловимо похожий на Арутюняна, хоть и многократно уступающий ему по габаритам. «Наверно, какой-то дальний родственник?» – вяло подумал Бельдин. По слухам, Самвел давно перетащил в Зареченск всю свою многочисленную родню до последнего колена и всех без исключения пристроил к делу. Никого постороннего он к себе близко не подпускал. Доверял мало-мальски только своим кровным.
Через час, разомлев после хорошо прогретой сауны, слегка поплескавшись в теплом нарзане, они удобно развалились в шезлонгах у шипящего пузырьками бассейна. В полном умиротворении лениво потягивали из пузатых «наполеонок» крепкий и ароматный «Ахтамар». Алексей Константинович не торопил события. Терпеливо ждал, когда Самвел сам затронет нужную ему тему.
– Может быть, Лэйлочку позвать, а? – спросил Арутюнян и подмигнул Бельдину своим круглым заплывшим поросячьим глазком. – Спинку тебе помнет?
– Нет, сегодня не хочу… Устал…
– Понимаю, дорогой. Очень понимаю. У меня же тоже так иногда бывает… Возраст, наверно… – почмокал с сожалением Самвел. – Хорошо, когда можешь, но не хочешь. Это – ничего, да?.. А когда как у Тоши? – И они, понимающе переглянувшись, рассмеялись в голос.
– Слушай, ужас, да?! – продолжая потешаться над похабно отманьяченным Сукоткиным, скорчил страшную рожу Арутюнян. – Это хуже смерти, да?! И врагу не пожелаешь!
– Кстати, я тут у прокурора был недавно, – словно походя, мимолетом, ввернул Бельдин: «Ждал, и ведь дождался!» – Говорили мы о нем… – ввернул и замолчал. Потянулся за сигаретами. Неторопливо прикурил. Выпустил изо рта дым тонкой струйкой.
– И как там у него дела? – не утерпел Арутюнян.
– У кого? У Петровича или у Тоши? – И они снова обменялись понимающими улыбками. – Да вроде что-то там поднакопали, – продолжил Алексей Константинович и внутренне подобрался. Наступил самый скользкий момент в разговоре: «Один неверный шаг, и эта сволочь толстомясая заломит цену».
– И что, нашли уже?! – удивленно крякнул Арутюнян. – Так быстро?
– Найти-то не нашли пока, но по отпечаткам вроде как определили кто…
– Так он же, говорят, в перчатках был?
– Ну, уж этого я не знаю, Самвел… – развел руками Бельдин. – Снял, наверно, в какой-то момент. Я у Петровича не уточнял.
– И кто такой?
– Да офицер какой-то. Отставник… Островной, Мостовой… Точно я не помню… Короче – наш, местный. В дивизии служил. Ушел по сокращению.
– И как же они его вычислили?
– Да я же говорю – по отпечаткам. Он там у них по каким-то учетам проходит… Была лет пять назад, ты же, наверно, помнишь, какая-то скверная история с шишкарями?
– Это когда Саву посадили?
– Ну, да, – коротко бросил Бельдин и обомлел. Только теперь до него дошло, что все им задуманное – полная дурь. Что он совершает непоправимую ошибку. Ну, «закажет» он сейчас Самвелу этого мужика, и что с того? Где гарантия, что заказ этот будет в точности выполнен? «Да какой, к бесу, выполнен?! – сцепив зубы, едва удержал стон Алексей Константинович. – Идиот!.. Я же ему сам свои карты под нос сую… Да уже сунул!!!»
И, выронив бокал, Бельдин схватился рукой за впалую чахлую грудь, хватая воздух широко раскрытым ртом.
– Что с тобою, дорогой? – в миг озаботился Арутюнян, заворочался в шезлонге всей своей неохватной слоноподобной тушей. – Что такое?! Сердце, да?! Ай-яй-яй! Не надо было тебе в нарзан лезть, – «участливо» причитал он, а его заплывшая жиром физиономия лучилась от счастья.
– Ничего страшного… – чуть слышно промямлил Алексей Константинович. – Сейчас пройдет. – Сказал, а про себя подумал: «Черта с два!.. Дурака могила лечит…»
– Подъем, Андрюха! Цигель-цигель! – гаркнул Славкин на ухо Мостовому и нетерпеливо затряс его за плечо. – Ну, давай-давай, старичок, подымайся уже по-скорому. Что ты прям как снулая кетина? Слюдянку ж проскочили. Ты что, забыл?
– … – Мостовой, простонав, спустил ноги с полки, тряхнул головой и, щурясь спросонья, недоуменно воззрился на плотно заставленный пивными бутылками столик: И что?.. Опять?! Да не хочу я! Сколько ж можно…
– Ка-к-кое «не хочу», старина?! – возмущенно прервал его Санек. – Да это же святое дело! Когда еще такого омулька попробуешь? Ты только понюхай, братка! Это же сказка, а не рыбец! – сунул Андрею под нос раскрытый сверток с копченой рыбой.
Запах от нее действительно исходил просто обалденный, но Мостовой, еще не совсем пришедший в себя со сна, раздраженно проворчал: – А, что? Нельзя было с этим до утра подождать?
– Ну, ты даешь, браток, – до утра!.. И это речь не мальчика, но мужа? Да это ж свежачок – в натуре! Понимать же надо… Самый смак! С пылу с жару. Давай-ка, не бузи. Вгрызайся, пока не остыла.
– Ладно, – обреченно выдохнул Андрей. – Подожди… Я сейчас… Пойду умоюсь.
Плеснул в лицо ледяной водой. Вытерся насухо жестким вафельным полотенцем и посмотрел на себя в зеркало: «Да уж!.. Видок еще тот… Краше в гроб кладут…» Глядевшая на него опухшая, отекшая от пьянки, словно разобранная на части физиономия недовольно покривилась: зашевелилась и нудно запульсировала тягучая боль в висках. «А зря я все-таки с ним так разоткровенничался, – опять начало терзать Андрея позднее раскаянье. – Никто ведь, дурака, за язык-то не тянул… И как теперь от него отделаться?.. Конечно, зря…»
– А чего же ты так рано? – возвратившись в купе, не удержавшись, съязвил Мостовой. – Никак облом вышел?
– А можно и так сказать, – охотно, без напряга, согласился Саня, за обе щеки уплетая аппетитную копчушку. – В самый неподходящий момент бригадир приперся. И пошел, паршивец, по ушам стучать – почему, мол, в служебном помещении посторонние… Ну, я, естественно, решил не нарываться. Он же потом как пить дать в покое девку не оставит. Да ничего… Нам же еще с тобою тут трое суток с лишком мотыляться. Глядишь – еще и выгорит…
А хорошо пошел свежайший омулек под свежее пивко! И оглянуться не успели, как осталась на столе только кучка до чистоты обглоданных костей. Мостовой уже собрался было опять завалиться на боковую, но Славкин придержал друга: – Подожди, Андрюш… Разговор есть… – и лицо его стало предельно серьезным и сосредоточенным.
– Да утром поговорим, – отмахнулся Мостовой. – Еще успеется…
– Нет, Андрюш, – уперся Славкин. – Прямо сейчас… Ну, я тебя прошу. Лады?
– Хорошо… И о чем речь пойдет?
– Расскажи-ка мне еще раз, да только теперь уже подробно и без купюр, обо всех своих поганых злоключениях. Чую я, братишка, что далеко не всем ты со мною щедро поделился. Очень многое опустил по какой-то причине… А так негоже. Я ведь для тебя не посторонний…
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!