Невеста для плохого парня - Морин Чайлд

Пока она не познакомилась с Джанни Коретти…

Как же так случилось, что первый мужчина, который заставлял ее тело петь, оказался совсем не тем человеком?

Джанни провел ладонью по ее плечам, и даже сквозь ткань ночной рубашки Мари почувствовала исходящее от него тепло. Он притянул ее ближе к себе, и Мари инстинктивно подалась вперед. Это была ошибка. Большая ошибка.

— Ты не сможешь притвориться, что мы интимно близки, — сказал Джанни, его дыхание коснулось ее губ, и Мари подавила желание приоткрыть их. — Члены моей семьи сразу это заметят, и это натолкнет их на размышления, разве ты этого хочешь?

— Думаю, нет, — через силу согласилась Мари.

Джанни поднял одну руку с ее плеча и, проведя ею по волосам, положил ладонь на ее затылок.

— Нам нужно попробовать друг друга на вкус, Мари. Сейчас для этого самое время.

Мари молчала. Ее тело отказывалось подчиняться сигналам мозга, забрав себе всю власть. Она так долго держала свои инстинкты, свои потребности под замком, а сейчас они вдруг вырвались на свободу.

Здравый смысл твердил ей, что не стоит доверять Джанни, но он был тем единственным, кто будил в ней эту бурю чувств. Ей вдруг страстно хотелось узнать, каков он на вкус.

Джанни наклонил голову, коснулся ее губ, и из легких Мари сразу вышел весь воздух. Этот негромкий вздох словно послужил Джанни сигналом, потому что он положил руки ей на талию и прижал к себе так крепко, что у нее не осталось никаких сомнений в том, что он желал ее так же сильно, как она желала его.

Они стояли, и их притяжение друг к другу было невероятно сильным, их языки переплелись. Мари провела рукой по его крепкому, горячему телу и вцепилась в его плечи. Жар, исходивший от него, испепелял. Джанни поднял одну руку, пропустил пальцы через ее волосы и, удерживая ее голову в таком положении, срывал один поцелуй за другим, крал ее дыхание, лишал ее воли.

Его поцелуи обещали много больше, и Мари была покорена. В ее мозгу замелькали картинки. Они двое, в его огромной белой постели, среди смятых простыней, прижатые друг к другу тело к телу, кожа к коже… Пришло время чувствовать. Мари дрожала, охваченная неизведанными дотоле ощущениями, полностью отдавшись им во власть.

Обхватив ее плотным кольцом своих рук, Джанни прижимал ее все ближе и ближе к себе, пока она словно не растворилась в нем и не могла сказать, где кончалось его тело и начиналось ее. Он брал и давал. Джанни углубил поцелуй и застонал, когда ее язык смело встретился с его языком. Их дыхание слилось в одно, сердца стучали в унисон.

Казалось, что прошло несколько минут, а может, несколько часов. Мозг Мари отключился, ее тело пылало. Звездная, лунная ночь окружала их со всех сторон, принимая в свои объятия, ветер ласкал их тела. Весь мир словно сузился до размеров террасы. Осталась только она и он. Этот момент принадлежал только им, и Мари знала, что после этого между ней и Джанни все изменится.

Голова у нее кружилась, ноги ослабли. Когда Джанни наконец оторвался от ее губ, Мари покачнулась и уперлась в его крепкую грудь. Дыхания не хватало.

— Это было настоящее откровение, — наконец выдохнул он.

Мари негромко рассмеялась и кивнула. Джанни взял ее за подбородок и приподнял, пристально всматриваясь в ее глаза.

— Должен сказать, что поцелуй с копом превзошел все мои ожидания. Уж не обделял ли я себя все эти годы?

— Я тоже признаюсь, что никогда прежде не целовалась с вором, — шутливо сказала Мари. — И должна сказать, что это было весьма и весьма неплохо.

— Это все, что ты можешь сказать? — со смехом спросил Джанни. — Ставишь меня на место?

Мари улыбнулась ему.

— Кто знает? — поддразнила она. — Может, попрактикуешься и станешь еще лучше?

Джанни убрал волосы с ее лица, затем провел пальцами по ее подбородку и коснулся щеки. Его темные глаза по-прежнему смеялись, когда он сказал:

— Я не возражаю попрактиковаться еще, cara. Зачем останавливаться на достигнутом, если, приложив усилия, можно добиться совершенства?

Лучше об этом не думать, решила Мари.

Казалось, что поездка на Сент-Томас не закончится никогда.

Джанни был напряжен и винил в этом только Мари. Она сидела рядом в своей новой дизайнерской одежде, а он почему-то представлял ее в той нелепой ночной рубашке. Той самой, через которую он ощущал ее соски и которая едва прикрывала ее бедра.

Вместо аккуратно уложенных волос и безупречного макияжа ему чудились ее растрепанные волосы и припухшие от поцелуев губы. Все как той ночью…

Все же ему не стоило забывать о том, что эта женщина с ним только потому, что она угрожает свободе его отца. Она шантажом вынудила его сотрудничать с ней, а это вовсе нельзя назвать прочной основой для развития отношений между мужчиной и женщиной. Надо соблюдать дистанцию.

Они проведут неделю с его семьей, затем он вернет ей ожерелье и взамен получит от нее фотографии. После этого они должны расстаться навсегда.

Два часа спустя они прибыли на Тезоро. После приземления на Сент-Томасе они взошли на борт частного судна, который отвез их на остров, и за это время мысли Джанни прояснились. С тех пор как здесь поселилась его сестра, он привык приезжать сюда. Семья Коретти была дружной, и они не упускали ни единого случая, чтобы собраться вместе.

— Какой красивый.

Джанни взглянул на Мари, которая сидела напротив него на синей скамейке. Солнце золотило ее волосы, а ветер трепал локоны. Ее глаза сияли, когда она с жадностью всматривалась в остров.

На судне они были только вдвоем, но за время путешествия не обменялись ни словом. После прошлой ночи между ними вдруг возникла напряженность, в чем Джанни винил только себя. Он поддался капризу и вовлек ее в то, что сначала показалось ему только забавной игрой. Один поцелуй. Чтобы раздразнить ее, заставить нервничать. Вот только это обернулось против него самого.

Еще никогда поцелуй не был таким взрывоопасным. Вкусив сладость ее губ, Джанни захотел большего. Он был как изнемогающий от жажды мужчина, которому дали прохладной воды и отняли ее после первого же глотка. Он почти забыл, кто такая Мари и почему он с ней. Рядом с этой девушкой даже притупилась его природная осторожность, он был готов пуститься во все тяжкие, тем самым подвергнув опасности свою семью.

Ему было нелегко продолжать делать вид, что между ними ничего не существует. Нелегко было отстраниться от нее.

— Да, Тезоро — красивый остров, — сказал он, глядя на Мари. Он знал, какая картина открылась перед ней. Белые пляжи, пальмы, отбрасывающие тени на узкие дороги, громоздящиеся на скалах дома с терракотовыми крышами. Джанни знал, что порт наверняка будет забит местными рыбацкими суднами и туристическими паромами.

— Совсем как радуга, только на земле, — сказала Мари, стараясь перекричать шум мотора. Она повернулась к нему и ослепительно улыбнулась.