Азбука любви - Сара Солвей

См.: Любовные Подсчеты, Такие Вот Фамилии, Фата Моргана.

Когда мои родители умерли, мне, конечно, было понятно, почему они оставили наследство мне. Я просто не ожидала, что получу так много. У нас дома было не принято говорить о деньгах. Удивился даже нотариус. Он долго распинался по поводу Ответственности. По поводу того, что я теперь «наследница». Тут я вспомнила про Джейн Кроуфорд. Она вся из себя такая холодная и шикарная, но подплечники у нее достаточно широкие, чтобы вынести всякую там Ответственность.

Все были так добры ко мне после того, как не стало папы. Салли взяла меня жить к себе, и я неделю ночевала у них в свободной комнате. Ее мама делала мне чай, а отец меня успокаивал, и каждый раз, когда я плакала, они думали, что это я из-за родителей. Они не понимали, что мне просто было очень хорошо жить у них. Всю бы жизнь так прожила. И мне было невыносимо стыдно за себя.

Вот почему мне не нужны деньги. Деньги все меняют. Родители Салли вместо того, чтобы греть меня под своим крылышком, как раньше, только и ждали, когда я перееду жить в отель. Мы с нотариусом решили, что никому не следует знать о наследстве. Дом мы сдали внаем через дилерскую контору. И сумму я с этого получаю такую — плюс доход от моих акций и ценных бумаг — что беспокоиться мне больше не о чем. Он даже по-отечески выделяет мне деньги на карманные расходы. Он настаивает, чтобы я забегала к нему в офис каждый месяц, хотя я полностью ему доверяю и проверяю цифры только для виду.

С деньгами не переспишь, вот в чем проблема. Деньги не обнимут тебя, не погладят и не скажут, что все будет в порядке. Пока они есть, они тебя прикрывают, так что все ждут, что ты сама обо всем позаботишься. Что ты одна всем будешь говорить, что все в порядке. И возьмешь на себя Ответственность.

По сути, только нотариус и знает о моем наследстве. Иногда, если очень постараться, мне и самой удается о нем забыть. Я даже могу с радостью предаваться нашим с Джоном мечтам о том, как бы мы могли потратить воображаемые миллионы. У нас это стало одной из любимых тем для разговора. Иногда я спрашиваю себя: может, это и есть то единственное, что держит нас вместе? Все наши с ним планы могут осуществиться только при наличии денег.

См.: Грозное, Какая Зависть? Учеба, Хваткий Бархат, Явная Выгода.

Джону кажется странным то, что я никогда ни с кем не жила в одной квартире. Я как-то думала съехаться с Салли, но тут как раз заболела мама, так что я осталась жить дома до тех пор, пока не купила себе квартиру.

К тому же не сказать, чтобы я так уж мечтала о сожителях. И не из-за проблем с тем, что у кого и где лежит в холодильнике; и вообще, если вы спросите меня, за что я так ненавижу сожительство, то я скажу: за дурацкую привычку сожителей читать без спросу чужие, только что купленные журналы. В этом есть что-то особенное, когда ты открываешь глянцевый журнал и сама, первая, разлепляешь склеившиеся странички и нюхаешь пробники. Читаный журнал, он как недоеденный кем-то йогурт — такой же аппетитный. Так или иначе, я уверена, что Салли никогда бы не оставила мне ни того, ни другого.

См.: Заценка Домов, Скука, Хваткий Бархат.

Как-то мне пришло в голову смастерить гигантское сердце из проволочной сетки, напихать в него китайских фонариков да и подарить Джону. За всем этим добром я отправилась в магазин скобяных товаров, но я не знала, какие мне выбрать кусачки. Только я попросила кого-нибудь мне помочь, как ко мне со всех сторон набежало аж четверо парней, и все с разными советами. Им всем было очень интересно, что я делаю, и двое даже предложили мне помощь на случай, если возникнут трудности в дальнейшем.

По дороге домой меня вдруг осенило, что я столкнулась с чем-то очень важным. Женщины тратят столько времени и денег на поиски Идеального Мужчины. И ни сном ни духом о том, что вот они, Идеалы, прямо под носом, буквально снуют между прилавками магазинов «Собери Сам». Нужно просто купить кусачки — и все дела.

Похоже, я наконец стою на пороге понимания тайны взаимоотношений между мужчиной и женщиной. На следующую ночь Джон кончиками пальцев водил по контурам моего лица. Он слегка обвел линию носа и большим пальцем нажал на кончик. Он рассказал, что ему так делала мама, когда он был маленьким, и носик у него тогда был совсем не как папин шнобель, а курносый, как у нее самой.

Потом задержал руку у меня на верхней губе.

— Обожаю твои усики, — сказал он.

Это неприятно кольнуло меня и заставило напрячься, особенно когда он нагнулся ко мне и быстро-быстро покрыл мое лицо легкими поцелуями. Это что, шутка такая?

Я оттолкнула его.

— Что такое? — спросил он. Он правда не понял.

— Нету у меня никаких усов, — ответила я. — У мужчин усы, а у женщин — нет.

— Но ведь у тебя они такие замечательные. И красивые. Ты не представляешь, как это меня заводит. Лучше бы ты их не выдергивала, как ты обычно это делаешь.

Я просто поверить не могла. Столько лет я как только могла пыталась скрыть ото всех растительность на лице, и тут мне заявляют, что это очень даже сексуально. У меня внутри все буквально перевернулось от прилива любви к Джону. Если бы только все мужчины понимали, что это все, что нужно женщине. Быть желанной вопреки всем предрассудкам. Быть любимой за все свои недостатки, а не за то, чем она бы мечтала стать.

См.: Залысина, Чистка Пылесосом, Чисто Женский Смех.

Отец рассказывал, что в детстве он жил на одной улице с семьей, где родители называли сыновей по дням недели, а дочек — по месяцам. С девочками-то они только до июня добрались, а вот с мальчиками как раз выполнили недельный план. Например, у папы был друг по имени Сэтедей Смит[3].

Дома мы с родителями часто говорили об именах. Вот почему я уверена в том, что они очень многое значат. Один раз отец аж грохнул ладонью об обеденный стол, потому что кто-то там назвал своего ребенка Джеймс Джеймс. Поэтому я считаю, что имя будет поважнее, чем шарф или сумочка, которую покупаешь, на какую взгляд первый ляжет. Имя живет у тебя в крови, поэтому Джейн никогда не будет похожа на Мерседес. Джейн на Виолетту. Кейт на Верити.

В этом плане меня больше всего интересует, почему в консервативной партии столько Норманов.

— Скольких людей по имени Норман ты знаешь? — спросила я у Джона как-то ночью. Он сказал, что лично не знаком ни с одним.

— А теперь припомни, сколько ты знаешь Норманов-консерваторов, — сказала я. — Они даже женятся на Нормах. Это что у них — врожденное или приобретенное после того, как над ними издевались в школе?