Березовский и Коржаков. Кремлевские тайны - Дмитрий Гордон

— Иными словами, вы утверждаете, что дома на Каширском шоссе взорвали не террористы — свои?

— Давайте говорить конкретно: не терминами гипноза, а опираясь на факты, и я предлагаю рассмотреть один-единственный случай, который ярче других показывает, что же происходило, — имею в виду неудавшуюся попытку взрыва многоквартирного дома в Рязани. История абсолютно кристальная, потому что вся она — в официальных информационных сообщениях, в документах, фотографиях, видеозаписях…

После взрывов на Каширском шоссе и в Волгодонске, когда вся страна панически боялась мало кому известного до тех пор гексогена, в Рязани простой водитель автомобиля заметил двух людей, выгружавших около подъезда какие-то мешки. Это показалось ему подозрительным, и он сообщил об увиденном в органы — не знаю, в милицию или в ФСБ. Согласно самой первой информации, когда народ известили о том, что в Рязани предотвращен террористический акт, в подвале большого дома была найдена взрывчатка и взрывное устройство (его фотографию позднее опубликовали в местных газетах и разместили на интернетовских сайтах), а один из прибывших на место силовиков четко сказал, что в мешках обнаружен-таки гексоген.

Вскоре были задержаны и оба злоумышленника, которых объявили террористами, но затем появилось вдруг сообщение, что это сотрудники ФСБ: мол, работали они в центральной организации, а арестовывали их коллеги из регионального подразделения. Получается, значит, рязанских эфэсбэшников об этой спецоперации центр в известность не поставил?

Буквально через день или два в Кремле состоялось совещание (по-моему, силовых структур — сейчас уже точно не помню), где с промежутком в полчаса министр внутренних дел Рушайло и директор ФСБ Патрушев сделали два противоречащих друг другу заявления: Рушайло отрапортовал о предотвращении теракта, а Патрушев доложил, что это были учения и бдительные российские граждане схватили «террористов» за руку…

— Хм, а гексоген?

— Дальше Патрушев уточнил, что это был не гексоген, а сахар. «Более того, — подвел он итог, — мы вывезли содержимое мешков на полигон и проверили: это действительно сахар». Извините, ребята, но если идут учения, которые вы сами же и устроили, зачем же нужна проверка? Такие нестыковки буквально по каждому пункту!

По словам Патрушева, вместо взрывных устройств в каждый мешок был помещен муляж, однако я провел здесь независимое расследование, нанял английских и французских экспертов… По опубликованным фотографиям взрывного устройства они изучили монтаж проводов и определили, что на самом деле эта штука работающая — то есть схема абсолютно нормальная. Ну а теперь сами подумайте: если это и впрямь муляж, зачем такая правдоподобность? Вряд ли его изготовители рассчитывали, что среди прохожих или жильцов окажется специалист, которого требуется убедить…

— То есть вы стопроцентно уверены, что этот рязанский дом спецслужбы реально хотели взорвать?

— Уверен ли я? Безусловно.

— Ну, хорошо, допустим, если даже и так, — зачем это им понадобилось?

— Как я понимаю сегодня, параллельно штабу, который работал на имидж Путина, на легитимные выборы и так далее, существовал другой, параллельный, созданный руками спецслужб, не сознававших, что выигрывать можно и честно. Кстати, здесь полная аналогия с тем, что происходило в девяносто шестом. Выборы президента были назначены на июнь, а в марте Коржаков, Барсуков и Сосковец уговорили Ельцина подписать три указа: один — о переносе выборов на два года, второй — о запрете компартии и, наконец, третий — о разгоне парламента. Налицо абсолютное, дремучее непонимание того, как устроена новая жизнь: эти хомо советикус не верили, что с помощью «ящика» можно добиться большего, чем посредством пушек и пушечного мяса.

К сожалению, этот менталитет сохранился, и те люди, которые планировали взрывы в девяносто девятом, с одной стороны, были убеждены, что так, как наметили мы, не победить, а с другой стороны, не исключаю, хотели взять под контроль Путина как будущего президента страны.

Опять же это предположение, но факты — упрямая вещь… Только что я рассказал вам один эпизод, однако очень значителен и другой. За три дня до волгодонских событий спикер Госдумы Российской Федерации Селезнев на заседании (не общем, а какого-то рабочего органа) объявил о готовящейся провокации — взрыве жилого дома в Волгодонске. Правда, он немного ошибся — сначала взлетел дом на улице Гурьянова в Москве, а уже через три дня — в Волгодонске. Есть даже видеокадры, где Жириновский кричит: «Как же так — три дня назад вы сообщили нам о предстоящем теракте, а теперь все подтвердилось?».

— Есть версия, что, прежде чем назначить Путина преемником, его ознакомили с собранным на него компроматом и сказали: «Давай, парень, работай, но знай свое место»…

— Об этом мне ничего не известно, ничего подобного я лично не слышал и глубоко сомневаюсь, что такой компромат существует.

— Вы до сих пор утверждаете, что убийство Литвиненко на совести Путина?

— Да, утверждаю, причем не просто потому, что могу многое предъявить Путину и его режиму. Я, например, считаю, что Беслан и «Норд-Ост» — из другого разряда истории, нежели взрывы домов в Москве, тем не менее, ответственность за то, что там произошло, за ставку на силовое решение тяжелейшего конфликта, лежит на Кремле и на Путине лично. Он, кстати, это очень хорошо понимает — не зря же прибыл в Беслан тайно, ночью…

— Чтобы не встретиться с матерями погибших детей?

— Конечно, чтобы не смотреть им в глаза, а еще раньше он точно так же испугался встречи с родными и близкими моряков, когда затонула подводная лодка «Курск». Тогда это была открытая тема, о ней говорило еще все-таки независимое ОРТ, которое как раз после этого и задушили… Помните, как ему сложно было объяснять, почему погибли сто восемнадцать подводников, почему он не прервал свой отпуск в Сочи и почему не приехал в Видяево? В Беслане история повторилась — в этом смысле он совершенно не изменился.

— Согласны ли вы с тем, что семьдесят-восемьдесят процентов населения России от Путина без ума?

— Я бы не употреблял оборот «без ума», но, в общем, согласен, что процентов семьдесят российского населения, безусловно, выражают ему свою поддержку.

— Цитата из Бориса Березовского: «Что ж, такой он — русский народ, такой рабский русский народ, да… Любит, когда его бьют палкой». Берете свои слова обратно?

— Нет, я их полностью подтверждаю, правда, хочу сделать ремарку: именно в силу этого трансформация раба в свободного человека — в условиях, когда основная часть общества рабы! — зависит от лидера. Ельцин взял на себя эту ответственность и, как вы знаете, собственный рейтинг, который был выше, чем путинский, разменял на реформы. Он, образно говоря, грудью бросился на амбразуру, а Путин, наоборот, разменял реформы на рейтинг. Сейчас ведь страна не прогрессирует, хотя при этом я утверждаю, что Россия путинская сильно отличается от России коммунистической.

— В лучшую сторону?

— В лучшую, разумеется, но благодаря Ельцину. По моей классификации, путь к свободе лежит через два этапа, и первый — это осознание самим человеком того, что быть независимым и самодостаточным намного комфортнее, чем подчиненным, от кого-то зависящим.