Обретение - Анастасия Ильинична Эльберг

решето воды не набрать, Эрфиан. Нельзя прожить жизнь, боясь жить. Нужно нырнуть с головой.

— Я понимаю.

Мирития улыбнулась.

— Не понимаешь. Но когда-нибудь поймешь.

* * *

Деревня янтарных Жрецов

Служанка потерла щеки ладонями, зевнула и запустила пятерню в растрепавшиеся кудри.

— Жрица Царсина ушла в поход со своими воинами, советник.

— А Жрец Нориэль?

— Спит, конечно же…

— Разбуди.

Эльфийка, еще мгновение назад казавшаяся сонной, встрепенулась.

— Прямо сейчас, советник?

— Да. И принеси мне чего-нибудь горячего. Я продрог.

Эрфиан сел на подушки, заняв принадлежавшее Жрице место. Служанка поняла, что уходить он не собирается и, похоже, не шутит.

— Ты уверен, что это не может подождать до утра?

— Это важно, Гая. Стал бы я будить Жреца ради глупости?

— Конечно, нет, но… сейчас глубокая ночь, ты знаешь, как устает Жрец, и…

— Если ты боишься его разбудить, это сделаю я.

— Ах, нет! — Плечи эльфийки поднялись и опустились. — Хорошо, я разбужу Жреца. Но сначала принесу тебе горячего травяного отвара.

Поставив перед гостем маленький кувшин, служанка удалилась, сказав, что принесет еще один — для Жреца. В шатре прибавилось дорогих вещей — вампирское золото, серебро, ткани и драгоценные камни. В остальном же ничего не изменилось: даже по ночам чересчур много света от масляных ламп, от которого у Эрфиана болели глаза, и легкий запах смеси розового масла и сандалового дерева, аромат, всегда сопровождавший Жрицу.

— Вот кого злые боги принесли в такой час. Нашего советника.

Нориэль ополоснул лицо, наклонившись к большой плошке с водой, и пригладил волосы влажной ладонью. Похоже, спал он крепко и глубоко и был не в духе. Но Эрфиан знал, что днем Жрец слишком занят и вряд ли отвлечется от дел даже ради него.

— Что стряслось? — поинтересовался Нориэль, садясь и принимая из рук служанки еще один маленький кувшин с травяным отваром. — Куда боги понесли мою жену на этот раз? Она поднялась бы с постели ради твоих глупостей с большим желанием.

— Я думаю, что нам нужно создать совет, мой Жрец.

— Пока что мне хватает и одного советника. Он подговаривает Следопытов нападать на вампиров и будит меня по ночам ради ерунды.

— Моему Жрецу лучше выслушать то, что я хочу сказать, потому что это важно для всех нас. Видел ли он когда-нибудь советников его величества короля Ниньяса?

Нориэль сделал большой глоток отвара, поморщился и откинулся на подушки.

— Видел. Непонятно зачем собранная толпа эльфов, и король не знает даже половины их имен.

— Видел ли когда-нибудь мой Жрец советников главы вампирского клана?

— Не знал, что у них есть советники.

— Мой Жрец прав, советников у них нет. Они оставляют для себя право на все решения и уверены в том, что не ошибаются, но они слепы. То же самое можно сказать и о советниках его величества короля Ниньяса. Жрица Царсина любит говорить: армия, в которой нет порядка — это побежденная армия. И мы слепы, мой Жрец. Сложно отличить врага от союзника, если у тебя только одна пара глаз и ушей. Пусть эльфы, которые будут собираться здесь, будут твоими глазами и ушами. Пусть они подсказывают тебе верные шаги. Кто-то из них будет разбираться в воинском искусстве, кто-то — в виноделии, кто-то — во врачевании. Нет победы без чужой помощи.

О чем бы ни думал Нориэль, его мысли не отражались на лице.

— На обратном пути ты заглянул к жрецам богини сладострастия, и они угостили тебя вином, — заговорил он. — Даже если я соглашусь, а ты найдешь способ собрать совет, эльфы не будут спокойно сидеть вокруг и нашептывать мне на ухо подсказки. Они не подданные Ниньяса и не свита главы вампирского клана. Они слишком свободолюбивы. Времена, когда все жители деревни склоняли голову перед янтарными Жрецами, прошли. Теперь здесь нет небожителей. Все равны.

— Не все, мой Жрец. В этой деревне живут существа, которым трудно найти свое место. Это дети Жрицы и ее воинов.

— Дети Царсины и ее воинов? — Нориэль допил отвар и поставил кувшин на ковер. — Ты безумнее твоей проклятой богини. Нет. Я не приближу их к себе ни под каким предлогом — и уж точно не буду прислушиваться к их советам.

— Мой Жрец неправ.

— Твой Жрец всегда прав, даже если ты считаешь иначе. А теперь тебе пора уходить, Эрфиан.

С этими словами Нориэль поднялся, но гость удержал его.

— Мой Жрец позволит мне закончить?

— Ты сказал больше чем достаточно. Надеюсь, моя жена явится завтра или через пару дней и найдет способ вернуть тебя с небес на землю. Кого мне не хватало для полного счастья — так это безумного советника.

— Если мой Жрец позволит мне закончить мысль, то поймет, что эти эльфы будут самыми преданными существами в двух мирах. В них, как и во мне, течет ваша кровь. Они не будут счастливы ни среди виноделов, ни среди слуг, ни среди пастухов, ни среди воинов. Они хотят власти. Сидеть в шатре Жреца, иметь право слова и возможность повлиять на решения, которые он принимает — можно ли желать чего-то большего?

Нориэль сложил руки на животе и сцепил пальцы.

— Проклятье, Эрфиан. Ты такой же упрямый, как твоя мать. Хорошо. Хочешь создать совет? Создавай. Посмотрим, что из этого получится.

— Мой Жрец не пожалеет о своем решении.

— Он уже жалеет. Кого ты планируешь пригласить первым?

Эрфиан помолчал, размышляя над ответом.

— Первого воина Деона, мой Жрец.

— А потом?

— Элиан и Элайна.

— Синеглазых? Рожденных от одного лика луны? Слуг?..

— Мой Жрец прав.

Нориэль обреченно потряс головой.

— Все, больше я ничего не хочу знать — спокойный сон без кошмаров мне дороже.

— Я рад, что мой Жрец прислушался ко мне. Как я уже говорил, он об этом не пожалеет.

— Надеюсь, и ты не пожалеешь о том, что провел здесь всю ночь. Ты должен быть здесь до восхода солнца.

Нориэль позвал служанку и скрылся за пологом спальни, приказав не беспокоить его ни под каким предлогом.

— Советник не выпил ни глотка травяного отвара, — печально произнесла эльфийка. — Разговор со Жрецом так увлек его, что он забыл про напиток?

— Похоже, что так, дитя. Прости меня.

— Если советник подождет, я отнесу кувшин виноделам.