Первый космонавт - Сергей Александрович Борзенко

Шорохи, звуки, запахи — все было таким, как в детстве космонавта. Мы не могли уснуть. Здесь мальчик Юра о многом мечтал, и думы его были необыкновенные и веселые, словно детские сны.

…Нередко Гагарин появлялся в «Правде» совсем неожиданно, не предупредив даже по телефону. Открывается дверь, и на пороге возникает со своей ослепительной белозубой улыбкой желанный гость.

— Космический привет труженикам пера!

Однажды он явился, когда у нас сидел молодой художник Илья Глазунов, принесший показать свою последнюю картину, изображавшую В. И. Ленина с «Правдой» в руках. Космонавт и художник познакомились.

Мы знали — Глазунов собирался написать портрет человека, проникнувшего в звездный океан.

— Юра, непоседа, — попросили мы Гагарина, — сможешь тихонечко посидеть у нас полчаса?

И пока Илья Сергеевич с присущей ему быстротой цветной пастелью писал портрет, мы, чтобы Гагарину не было скучно, дали ему прочесть шесть «Звездных сонетов», только что присланных из Киева поэтом Леонидом Вышеславским. Юрий Алексеевич, увлекшись, читал стихотворение за стихотворением. По его выразительному лицу было видно: сонеты нравятся. Наконец он не выдержал и, жестикулируя, с подъемом продекламировал:

В морях Луны мы якорь бросим скоро,

Каналы Марса не уйдут от взора,

К Венере путь проложим сквозь туман.

Мы со своей мечтою дерзновенной

Отныне — корабельщики Вселенной.

Вселенная— открытый океан!

С листа ватмана стали проглядывать мечтательные, небесной голубизны глаза космонавта. И нам показалось, что Глазунов в портрете Гагарина создает облик того самого корабельщика Вселенной, о котором так проникновенно сказал поэт.

Портрет космонавта, за полчаса написанный на наших глазах, демонстрировался на выставках в Италии и очень понравился известной киноактрисе Джине Лоллобриджиде, которая встречалась с Гагариным на Московском кинофестивале. Позируя Илье Глазунову в Риме, она попросила его написать ее портрет с такой же экспрессией и лиричностью, с какими он создал своего Гагарина.

Но вернемся к сонетам. Они понравились космонавту, и он просил главного редактора «Правды» опубликовать их вне очереди.

Через какое-то время он прочел рукопись «Звездных сонетов», приготовленную для издательства «Советский писатель», и написал к ней предисловие, в котором были такие строки: «Мне очень понравились эти стихи. Это лучшее, что за последнее время я читал о космических полетах… Леонид Вышеславский малым количеством слов сказал многое. В его сонетах все на месте, надежно и прекрасно и нет ничего лишнего, все как на космическом корабле».

Гагарин многим помогал. Он был депутатом Верховного Совета СССР, получал сотни писем, десятки людей являлись к нему в Звездный городок за помощью, и никто не оставался в обиде. Когда он хлопотал за чужих людей, ему невозможно было отказать. Возможно, что без рекомендации Юрия Алексеевича великолепные «Звездные сонеты» не скоро бы увидели свет.

Первое издание «Дороги в космос» вышло в издательстве «Правда». По всему видно было, что автору полюбилась собственная книга. Он охотно дарил ее. Этот небольшой томик с его автографами есть в крупнейших библиотеках мира, у государственных деятелей многих стран, у московских рабочих, у школьников Гжатска, который недавно переименован в город Гагарин.

Юрий Алексеевич все время улучшал свою книгу. Для этого он, бывало, то позовет нас к себе в гости, то приедет в «Правду», то позвонит по телефону, то пришлет новую страничку.

Он хотел каждому космонавту посвятить отдельную главу, но не успел, хотя никого не оставил в тени, и, добавляя в свои Записки новые страницы, дал оценку каждому полету, одарил каждого космонавта своей меткой характеристикой.

Ему хотелось, объясняя историю космонавтики, связать ее с историей общества. Работая над книгой, он уделял внимание чисто творческим, профессиональным вопросам, спорил о композиции, сюжете, стиле.

Крупнейшие писатели мира называли его сыном планеты, сыном человечества. Он морщился и, краснея от непомерных похвал, говорил:

— Я русский человек, — и, улыбаясь, добавлял: — Я объездил полмира, но лучше советской земли нигде не видел.

Одной высокой целью жил весь отряд космонавтов от полета к полету. В становление каждого из них заложена огромная доля гагаринского труда.

Он был настоящим коммунистом. Достигнув вершины небывалой славы, Гагарин оставался предельно скромным. Все космонавты видели в нем вдумчивого учителя и бережного наставника.

Уместно вспомнить, как весной 1961 года академик Сергей Павлович Королев у себя дома с отеческой любовью говорил нам о Гагарине:

— Юра — олицетворение вечной молодости русского народа… В нем счастливо сочетаются природное мужество, аналитический ум, исключительное трудолюбие. Если он получит надежное образование, то мы услышим его имя среди самых громких имен советских ученых.

Следуя пожеланиям умудренного опытом советского ученого, Гагарин продолжал оставаться на высоте, был незримым участником каждого нового полета. Он был все время в движении, в росте, в центре космических событий. Он непрерывно учился и все крепче связывал себя с наукой. Он говорил, что дальнейшее освоение космоса потребует космонавтов-ученых, и ставил себе в пример Константина Петровича Феоктистова. Будучи одним из руководителей космонавтов, Гагарин учился у каждого из них. Блестяще окончив Военно-Воздушную инженерную академию, он готовился к новым свершениям.

Став космонавтом, Гагарин продолжал оставаться летчиком-истребителем. И как моряк, погибающий в океане, погиб в небе. Тяжело писать эти горькие строки.

За несколько дней до своей гибели Юрий Алексеевич посетил редакцию «Правды». Как всегда, много шутил и смеялся, попросил в главу, где говорилось о его жене Валентине Ивановне, вставить фразу: «Моя любовь, как перстень, не имеет конца».

Он приехал по делу — принес новую главу о выходе Алексея Леонова в открытый космос. Улыбаясь доброй улыбкой, полушутя, полусерьезно сказал:

— Это о новом этапе освоения космоса — леоновском… Он как бы передал из рук в руки космическую эстафету тем, кто вне скорлупы корабля будет работать в открытом космосе.

Эту главу, его лебединую песню, «Правда» опубликовала на своих страницах в День космонавтики — уже после трагической гибели Гагарина.

ПРИЗНАНИЕ

По приглашению правительств и общественных организаций многих стран Гагарин побывал за границей. Его маршруты мира и дружбы во много раз превосходят длину космического пути «Востока».

Путешествия начались полетом в Чехословакию. Через две недели после всенародной встречи в Москве с Шереметьевского аэродрома Гагарин на рейсовом самолете вылетел в Прагу. Вел самолет Герой Советского Союза Павел Михайлович Михайлов. В небе он подарил Юрию Алексеевичу свою книгу «10000 часов в воздухе», надписав на ней: «С самыми теплыми чувствами в память о первом заграничном рейсе от летчика-земляка. Сегодня Вы у меня пассажиром на ТУ-104, и, кто знает, может быть, скоро я у Вас буду пассажиром при