Близнецы. Проценты кровью - Андрей Анисимов

Мобильный телефон оказался только у молодого бизнесмена. Подколезный протянул полковнику трубку, тот дрожащей рукой набрал номер дежурного.

– Срочно группу. Двойное убийство. Все по полной программе, – приказал начальник управления.

– Охота отменяется, – подытожил молодой бизнесмен. Мысль о том, что две тысячи долларов останутся при нем, радости не принесла. Подколезный принадлежал к тем редким исключениям в мире бизнеса, для которых деньги служили лишь фишками в азартной игре.

8

Таня Назарова плакала ночью. Утром она умывалась холодной водой, брала себя в руки и садилась завтракать. За трапезой новгородская тетушка Анна Степановна пыталась втолковать девушке ветви семейного древа. Таня терпеливо выслушивала историю судеб совершенно незнакомых ей людей и думала о Крутикове. В своих мыслях она чаще всего возвращалась к их последнему свиданию. Таня вспоминала все до мельчайших подробностей, его взгляды, слова, прикосновения. «Так и не успел прочесть мне свое любимое стихотворение Есенина…» Почему-то именно этот момент вызывал у младшего лейтенанта покраснение глаз и позыв к рыданиям. Таня отыскала на книжных полках тетки томик поэта и много раз про себя повторяла строки: «Заметался пожар голубой, позабылись родимые дали…» В конце завтрака Таня говорила, что все было очень вкусно и очень интересно, одевалась и, выйдя из дома, шла к автобусной остановке, стараясь не глядеть в сторону мусорных контейнеров, где пенсионер Васильев обнаружил тело Сергея.

Прошла неделя со дня похорон, но первое настоящее горе не отпускало сердце девушки. Таня возвращалась с работы пешком, проходя по тем улицам, где они шли вместе, и слезы порой сами собой капали из ее глаз. Сегодня она заглянула в кафе «Русич». Там в последний день жизни Сережи они отмечали свой маленький юбилей. Таню озадачил испуганный взгляд буфетчицы. Назаровой показалось, что женщина чего-то боится.

«Может быть, знает больше, чем сказала следователю. – Назарова подала рапорт, где расписала по минутам вечер, проведенный с Сергеем, и Сиротин допросил хозяйку кафе. – Хорошо бы установить за этой бабой наблюдение», – думала Таня, поднимаясь на второй этаж. Ужинать девушка не хотела, но, чтобы не обижать Анну Степановну, послушно уселась за стол. Тетка по обыкновению свела разговор к воспоминаниям о родственных связях. Таня пила чай и не могла отделаться от испуганного взгляда буфетчицы. Сославшись на усталость, ушла в свою комнату и, взяв томик Есенина, улеглась на тахту. Стихотворение «Заметался пожар голубой…» младший лейтенант давно помнила наизусть. «Был я весь – как запущенный сад, был на женщин и зелие падкий…», – прошептала она и грустно улыбнулась. «Дурачок. Какие женщины? Какие зелья?! Сережа оставался еще совсем чистым мальчишкой. От смущения он даже не знал, куда деть свой табельный пистолет. И если бы не она, так и остался бы в брюках». Таня вытерла глаза, потушила свет и уснула. В пять часов утра ее разбудила тетка:

– Танюша, тебя к телефону. Проснись, милая.

Назарова вскочила в ночной рубашке, спотыкаясь и протирая еще спящие глаза, бросилась к аппарату.

– За тобой вышла машина. У нас двойное убийство и много работы, – услышала она в трубке голос Суворова.

Сидя рядом с водителем и глядя в окно, Назарова пыталась проснуться и настроиться на дело. По свободному от автотранспорта ночному городу домчались быстро. Не прошло и пяти минут, как они въехали во двор шестиэтажного кирпичного дома. Возле парадного стояли две машины управления, и дежурил сержант Карпов. Он и кивнул ей, показывая, что надо идти наверх. В квартире, кроме Виктора Иннокентьевича Суворова, работал майор Сиротин, – следователь по отделу раскрытия убийств, судмедэксперт Горнов и фотограф Костя.

– Приступай, – сухо скомандовал Суворов, едва поздоровавшись.

– С чего мне начать? – немного растерялась Назарова, поскольку опоздала.

– С карманов, – отрезал Виктор Иннокентьевич, ковыряя следы глины на ковровой дорожке.

Таня натянула перчатки и наклонилась к убитой. В огромном кармане плюшевого халата хранилась резинка от бигуди, скомканный носовой платок и упаковка таблеток анальгина. Таня осторожно уложила каждую находку в пакетик, записала в блокнот и перешла к хозяину. Тело депутата застыло в полусидячем положении. Фотограф Костя, самый молодой из команды, делал снимки, и от его вспышки у девушки зарябило в глазах. Возле Звягинцева возился медэксперт. Она дождалась, когда Горнов закончит, и, опустившись на колени, принялась за карманы. Только наружных на домашней куртке депутата Назарова насчитала пять. В левом боковом она обнаружила с десяток зубочисток. В правом – недоеденную, но завернутую в фантик конфету «Мишка» и очки. В нем же оказался помятый клочок бумаги. Таня расправила бумажку и увидела короткую надпись черными чернилами. Записка явно была не закончена. Назарова старательно занесла в блокнот имеющийся текст и убрала бумажку в пакетик. Под башмаком Звягинцева Таня заметила гильзу.

– Молодец, – похвалил Виктор Иннокентьевич: – Вторая. Первую я прихватил.

Младший лейтенант покончила с карманами. Больше в них ничего не оказалось. Суворов тем временем перебрался на кухню.

– Подойди сюда, – крикнул он. Назарова спрятала пакетики в чемодан и подошла к патрону.

– Смотри, любопытная бутылка, – сказал Суворов. Он обрабатывал большую пластиковую бутылку от «спрайта». – Отпечатков полно. Видишь, на столе два стакана, на них отпечатков нет. И еще. По расположению «пальчиков» на бутылке содержимое пили прямо из горла. Зачем тогда стаканы?

– Не знаю, – призналась Таня.

– И я не знаю, – : сказал Виктор Иннокентьевич, пряча бутылку в большой пакет. – Ладно, иди поработай с одеждой…

Таня занялась спальней. Никаких признаков грабежа в комнате не наблюдалось. В шкафы убийца не заглядывал. Костюмы и многочисленные платья супруги народного избранника висели на своих местах. Лишь в кабинете хозяина на кресле валялись куртка и брюки камуфляжного костюма. Но Назарова уже знала, что Звягинцев собирался на охоту. Скорее всего, эти вещи на кресло выложил он сам. Не позарился преступник и на дорогое двухствольное ружье. Такое оружие с бельгийским клеймом «три кольца» стоило немалых денег. Лишь отсутствие швейцарских карманных часов «Ориент» на руке убитого и в его кабинете наводило на подозрение, что часики убийца прихватил. Денег и ценностей супруги дома не держали. Они по новой моде пользовались банковскими карточками. Эти карточки вместе с документами Таня обнаружила в ящике письменного стола. По картине в квартире можно было заключить, что убийца пришел свести счеты с хозяевами, и вещи его мало интересовали.

Закончили осмотр места происшествия лишь к утру.

– Если устала, чеши домой, – предложил Суворов. – Если жива, поедем в лабораторию. Работы невпроворот.

– Конечно, в лабораторию, – твердо заявила Назарова.

К полудню поступили первые данные от баллистов. Гильзы принадлежали табельному ПМ старшего лейтенанта Крутикова. А судмедэксперт Горнов дал заключение, что оба убитых скончались от огнестрельных ран.