Гиллеспи и я - Джейн Харрис

Вне всякого сомнения, Нед пригласил Педена, предполагая, что меня могут заинтересовать его картины. Только я поставила на пол корзину, как Нед, со свойственной ему щедростью, предложил сначала просмотреть альбом Уолтера. Отдельные работы Педена я уже видела на выставке, и они не вызвали у меня особенного восторга. Тем не менее, не желая перечить хозяину, я радостно согласилась и была вознаграждена довольным взглядом Неда.

— Картины Уолтера блестящи, — сказал он. — Без преувеличения я бы назвал его одним из наших лучших художников.

Разумеется, Педен и не думал возражать. Достав стопку акварелей, он принялся метать на стол по листку — небрежно, как будто не дорожил своей работой. Картины были написаны вполне профессионально, однако, как я и ожидала, в основном он изображал животных и птиц: коров, овец, уток, котят в корзинке, пони, голубей, детей со щенками и так далее. Конечно, кто-то должен рисовать домашний скот и тому подобное, но меня эта тема не слишком занимала. Мне стоило немалых усилий не отвернуться к полотнам Неда, расставленным у стен в дальнем углу. Несмотря на распахнутое настежь окошко в потолке, в каморке стоял спертый воздух. Освещение едва ли годилось для мастерской: окно было обращено скорее на север, чем на запад, и пропускало редкие тусклые лучи солнца. Скошенный потолок местами почти упирался в пол, и человеку обычного роста негде было развернуться. Наверняка Нед не раз врезался во что-нибудь головой.

— Пситтакус эритакус эритакус[2], — объявил Педен, швыряя на стол акварель с серым попугаем. — Исключительно умные птицы, родом из Африки, и — уверен, вы знаете, мисс Бакстер, — воспетые древними греками и римлянами за способность разговаривать, порой целыми фразами.

— Знаю, — кивнула я. — Скажите, пожалуйста, а о чем вам поведала эта великолепная птица?

— Вообще-то она молчала.

— Не проронила ни слова?

— Нет — владелец недавно сделал из нее чучело.

В знак того, что он ничуть не смущен неловким признанием, Педен заплясал на месте, жмурясь и упоенно улыбаясь.

— Невероятно! — воскликнула я. — В таком случае, сэр, позвольте вас поздравить — вы виртуозно вернули птицу к жизни. Если не ошибаюсь, благодаря вашей кисти у нее даже глаза заблестели.

Я улыбнулась Неду. Он радостно кивнул в ответ и указал на остальные акварели на столе.

— Какая из картин вам больше нравится?

— Они все одинаково хороши, — ответила я. — Уверена, любой ценитель портретов животных, желая потратить деньги, едва ли нашел бы что-то достойнее этих чудесных картин.

К счастью, оба они поняли, что я не намерена ничего покупать, и Педен с некоторой досадой стал собирать акварели со стола.

— Совершенно согласен, Гарриет, — кивнул Нед. — Когда-нибудь картины Уолтера будут на вес золота. Он так талантлив.

— Благодарю вас, — сказала я. — Теперь я познакомилась с мистером Педеном и его работами. Но мне не терпится увидеть ваши последние произведения.

Нед нервно покосился на свой мольберт, и я замерла в предвкушении, но тут на лестнице послышались шаги, и в мастерскую ворвалась Сибил, разгоряченная и взволнованная. Подбежав к Неду, она потянула его за руку.

— Папа! Папа! — завизжала она. — Идем покажу, что я сделала!

— Что покажешь?

— Мой папоротник! Я посадила его в горшок! Пойдем, сам увидишь!

Она вцепилась в него, словно клещ, и с неожиданной силой потащила не только за руку, но и за полу куртки, так что шов угрожающе затрещал.

— Нет, Сибил. У нас гости, — сказал Нед. И добавил (я была готова подбросить в воздух шляпу с троекратным «ура» — конечно, фигурально выражаясь): — Если хочешь, принеси свои папоротники сюда. Только быстро — папа очень занят.

Сибил немедленно сбежала вниз по лестнице. Нед усмехнулся и сердито покачал головой.

— Прошу меня извинить — мое семейство помешалось на папоротниках.

— Птеридомания! — воскликнул Педен. — Чудовищная болезнь. — Он стал боком и обратился ко мне через плечо: — Когда вам, женщинам, надоедают романы, сплетни и вышивка, вы охотно переключаетесь на папоротники. Вы ведь уже обзавелись своей коллекцией, мисс Бакстер?

— Увы, нет, — ответила я. — Я столько времени уделяю романам, сплетням и вышивке, что на папоротники меня не хватает.

Проницательный читатель наверняка уловил иронию, однако мистер Педен удовлетворенно кивнул — словно я подтвердила его правоту.

На лестнице вновь послышался топот: вернулась Сибил. За ней застенчиво увязалась Роуз. Каждая принесла папоротник в цветном вазоне (желтом у Сибил, голубом у Роуз) и поставила перед нами на стол. Сибил резко подтолкнула свой вазон к Неду, так что Педену пришлось срочно спасать свой альбом.

— Осторожно, — пробормотал он и принялся торопливо завязывать тесемки папки.

— Вот мой, папа! — воскликнула Сибил, не обращая на Педена внимания. — Посмотри на мой.

— У меня красивее, — тихо сказала Роуз.

Сибил резко обернулась к ней и прошипела:

— Ничего подобного! А ты глупая жирная козявка!

— Ну-ну, красавица моя. — Нед со смехом сгреб Сибил в охапку и стал целовать. На лестнице снова раздались шаги, и на пороге появилась Энни в верхней одежде.

— Вот ты где! — воскликнула она, расстегивая капор. — Добрый день, Гарриет. Уолтер. Нед, дорогой. — Она чуть заметно улыбнулась, словно сквозь густой туман.

Педен галантно поклонился. Сибил отскочила от Неда и вместе с Роуз бросилась к матери. Девочки затараторили, перекрикивая друг друга.

— Заходи, дорогая, — сказал Нед. — Как я рад тебя видеть.

Мне послышалась нотка сарказма в его голосе, но затем я решила, что ошиблась: он смотрел на супругу с искренней нежностью. В ответ Энни опустила голову и сквозь ресницы взглянула на него с таким жаром, что мне захотелось немедленно удалиться.

— Как твое занятие, дорогая? — спросил Нед. — Понравилось?

— Да, — ответила Энни, рассматривая ленту от капора, которая только что оторвалась и осталась в ее руке. — Но сегодня у нас была модель — это так сложно. У меня получились ужасные эскизы. Практики не хватает.

— Моя жена скромничает. — Нед тепло улыбнулся ей. — Она куда талантливее меня.

Энни округлила глаза в притворном ужасе.

— Да ну тебя. Не говори глупостей. Кстати, почему бы нам не спуститься и не выпить чаю в гостиной? Тут тесновато, правда? Нед, что скажешь?

— О нет, — вырвалось у меня. Все взгляды обратились ко мне. Я откашлялась. — Дело в том, что… у меня всего один свободный час, и я надеялась провести его, рассматривая работы Неда. Уверена, мистер Педен не откажется от чая, но, может, мы пока… — Я взглянула на Неда, прося поддержки. К счастью, он согласился.