Золотые правила. Стань чемпионом в том, что ты делаешь - Чарльз Батлер

И я, и Майкл не понаслышке знали, с чем связан риск и к чему приводит его отсутствие. Его ответ был созвучен центральному принципу метода: если не упускать шансы, будешь расти и достигнешь своей мечты. В каком-то смысле риск – это топливо, необходимое, чтобы отправиться в путь куда бы то ни было, как говорил Майкл.

Многие психологи говорят, что человеку свойственно расслабляться по достижении определенного уровня комфорта: все хорошо, все довольны.

А я уверен, что это путь к скуке и пассивности.

Мой принцип в жизни таков: если упускать шансы и не рисковать, начнется застой. Это плохо для меня, для окружающих, для моих сотрудников и пловцов.

Позвольте привести несколько примеров из моей жизни. В самом начале последнего большого экономического спада я инвестировал в бассейн, которому семьдесят восемь лет. Я вложил тысячи долларов в бизнес, связанный с лошадиными скачками: лучшие дни этого спорта (с точки зрения зрителя и ставок) прошли много лет назад. В пятьдесят лет, когда многие уже подумывают о пенсии, я сорвался с насиженного места и переехал в Аризону, чтобы оживить увядающую программу плавания. Я рискнул, поставив на пловца по фамилии Фелпс: он с равным успехом мог и угаснуть, и превратиться в величайшего олимпийца всех времен и народов. Это лотерея, которая доставила мне много сердечной и головной боли, но при этом принесла мне очень много как в финансовом, так и в духовном плане.

Но главное то, что все рискованные шаги вели меня к еще большему риску и благодаря привычке рисковать мне легче воплощать свои мечты в жизнь.

Я говорил о том, что нужно иметь большую цель, сверхзадачу. Я подчеркивал, как важно иметь правильное отношение. Теперь поговорим еще об одном элементе, необходимом в ежедневной погоне за совершенством и далекой мечтой, – о терпимости к риску.

В моем представлении масштабность достижений ограничена нелюбовью рисковать. Развивать в себе терпимость к риску – это как работать над физической формой. Надо начинать с малого, придется немного потерпеть, но, если освоиться с волнами риска, его вершинами и провалами, можно научиться его ценить. Я понимаю, что, рискнув, можно и проиграть: ниже вы увидите, что решение вложиться в Центр водных видов спорта ударило по моему карману. Но я считаю, что на поражениях, которые сопутствуют перманентному риску, можно многому научиться, и отдача все равно будет, пусть и не сразу.

Должен подчеркнуть: повышенная терпимость к риску у меня не от рождения. Моим дорогим родителям – папе Лонни и маме Сильвии – сейчас за семьдесят. Они очень довольны своей судьбой и выбранным жизненным укладом. Но они первыми признают, что много шансов упустили. Например, они проработали на одном месте тридцать с лишним лет и не переживали по этому поводу. Благодаря их стабильному доходу мы с сестрой Донной отучились в колледже и семья выплатила ипотеку за дом в Колумбии. Попутно папа даже научился неплохо играть в гольф.

И тем не менее я не могу избавиться от мысли, что жизнь моих родителей была бы полнее, если бы они чаще рисковали. Например, они до сих пор живут в доме, в котором я вырос. Я годами пытаюсь их убедить переехать, потому что район теперь не такой безопасный, как раньше. Но папа не хочет и слышать об этом. Он говорит, что уже не в том возрасте, чтобы покупать дом и выплачивать ипотеку заново, и лучше оставить сбережения нам с Донной. Я твержу ему: «Не экономь! У нас все в порядке!» Но он не слушает.

Такой подход к жизни сослужил ему хорошую службу, но я мыслю совершенно по-другому. Я больше похож на бабушку Хелен. Когда в 1996 году я первый раз вложил деньги в чистокровного скакуна, одним из первых людей, которые об этом узнали, была бабушка. «Вот это мой мальчик!» – сказала она, хотя мне тогда было тридцать два и на мальчика я вряд ли был похож. С тех пор мы с Майклом купили еще несколько лошадей. Обычно мы придумываем им клички в честь памятных моментов нашего прошлого. «Водяной куб», например, – это неформальное название Пекинского национального плавательного комплекса, где Майкл получил восемь золотых медалей. Быть хозяином скакуна – дорогое удовольствие и рискованный бизнес. Пока в моей конюшне мало чемпионов, зато она доставляет мне массу удовольствия и позволяет мечтать о «Тройной короне», а не только о золотых медалях.

А еще лошади также побуждают меня искать и пробовать что-то новое, добавляют азарта. Я уверен, что, чтобы приблизиться к воплощению своей мечты – и для самореализации в целом, – надо быть готовым периодически рисковать. Чтобы вспомнить о потенциальном выигрыше, мне достаточно взглянуть на одного из моих любимых пловцов.

И на этот раз я говорю не о Майкле Фелпсе.

Зимой 2011 года одна молодая девушка решила перебраться из Пенсильвании в Балтимор, чтобы поучаствовать в нашей программе тренировок. Хорошие результаты в младшем дивизионе дают возможность попытать счастья в нашей элитной команде. Я не мог не обратить внимания на эту пловчиху, когда она была в воде, и дело не в том, что она плавала быстрее других наших пятнадцатилетних подростков: ей даже приходилось потрудиться, чтобы за ними поспеть.

Нет. Сьерру Рандж отличали ее размеры. Она была метр девяносто ростом и вскоре обещала вытянуться до метра девяноста трех.

У Сьерры несомненный талант, но она никогда не тренировалась по сверхинтенсивной программе, принятой у нас в «Медоубруке», и это давало о себе знать. Когда начались соревнования, она обычно поддавалась давлению момента и, вместо того чтобы победить, оказывалась вне подиума. Я понимал, что для перехода на следующий уровень мастерства ей надо поднажать. С ней работали мои помощники Эрик и Кинан. Они составили план тренировок, который на бумаге, казалось, идеально подходил Сьерре. Но все их труды и все внимание мало что дали, поэтому ребята отчаялись и заявили, что Сьерра, наверное, не подходит для нашей программы.

Я мог бы прислушаться и принять их приговор. Ведь у школы в «Медоубруке» большой масштаб: мы тренируем более 220 детей. Я не могу обещать, что все наши воспитанники станут олимпийцами, и у меня просто нет такого количества тренеров и преподавателей, чтобы обеспечить каждому пловцу особое обращение. И тем не менее в этой девушке было что-то особенное… Сьерра была добродушным ребенком и старалась изо всех сил. Эти качества говорили мне, что стоит рискнуть и посвятить ей немного больше времени, внимания и заботы.

– Ребята, я уважаю стандарты, которые вы пытаетесь соблюдать, – сказал я Эрику и Кинану. – Но не забывайте, что наша работа не в том, чтобы избавляться от неидеальных и оставлять только идеальных. Мы должны стремиться к тому, чтобы каждый реализовал свой потенциал, иначе у нас вообще никого не останется, – я сделал паузу. – А у Сьерры потенциал есть. Давайте с ней поработаем, а?

В этот момент я рискнул еще раз. Я рискнул потерять сразу двух тренеров. Я взял их на работу, потому что знал, что они хорошо умеют оценивать талант и исходя из своей оценки планировать тренировку. Мне не хотелось, чтобы они потеряли уверенность в себе или решили, что со мной нельзя поделиться опасениями.