Восхождение Рэнсом сити - Феликс Гилман

– Как видите, – сказал я, – мистер Карвер больше не крутит педали. Пусть любой доброволец – например, вы или вы, святой отец, – подойдет и убедится, что в Аппарате нет ни масляного двигателя, ни угля, ни даже ослиной тяги, уж поверьте, мистер Карвер не прячет осла под седлом. – Карвер ухмыльнулся и поклонился публике. – Более того, в данный момент Аппарат получает энергию у самого себя.

Обычно после этого я еще немного рассказывал, как работает Процесс Рэнсома и чем он примечателен, а именно о том, что после первой же искры Аппарат может работать вечно, черпая энергию в самом себе, словно сплетня, религиозная традиция или чудесная идея. Я отмечал, что Аппарат создает не только свет, но и тепло, а с теплом чего только не сделаешь. Я не давал исчерпывающих объяснений принципу его работы. Во-первых, не хотел, чтобы кто-то украл мою идею. Когда-нибудь я собирался передать Процесс во всеобщее пользование, но сначала был намерен получить за него определенную плату – известность. Во-вторых, я сам не до конца понимал принципа его работы, и, в-третьих, он работал по-разному в зависимости от места и времени и почти всегда останавливался, если мистер Карвер не возвращался к педалям. С тех пор я значительно усовершенствовал Аппарат и собирался улучшить еще, когда мы достигнем Рэнсом-сити.

Помимо этого я обычно говорил о деньгах, которые сможет заработать на Процессе смекалистый вкладчик. Но в тот вечер мне пришла в голову неудачная идея.

– Вы говорили о войне, а я сказал, что у меня нет ответов, – развел я руками. – Но возможно, это не так. Возможно, они у меня есть. Возможно, у нас есть гораздо больше ответов, чем мы думаем, если покорпеть над вопросами. Благодаря вам я взглянул на это с другой стороны.

Мистер Карвер, судя по всему, поперхнулся сигаретой и закашлялся.

– Возможно, война началась потому, что люди считают, что ничто не дается даром, все хорошее можно получить только ценой чужих страданий… и если кто-то богат, то кто-то должен обеднеть… Если не ошибаюсь, подобные утверждения джасперские профессора называют логическими ошибками. Я думаю, что это одна из них, и могу это доказать. В мире, где никто ни в чем не нуждается, Линия была бы бессильна, а агентам Стволов было бы нечего красть. И возможно…

Толпа внимала мне с равной степенью настороженности и радостного возбуждения. И тут что-то пошло не так. Равновесие Процесса было нарушено, Аппарат взбрыкнул и выпустил часть энергии в эфир, взволновав атомы так, что все лампы полопались, проделав в моем кармане значительную дыру. На секунду зал потонул в ослепительном свете, словно сам Град Серебряный. В окно была видна далекая вспышка бело-голубого пламени – это взорвалась лампа на крыше кузницы, одновременно, без всяких проводов и энергетических потерь. Я умолк на полуслове и бросился к аварийному рычагу, обращавшему Процесс вспять. Рычаг двинулся с трудом, словно Процесс не желал угасать. Лицо у меня горело, будто от яркого солнца. Я навалился на рычаг всем телом, оторвав ноги от пола, но он не поддавался. Возможно, дело было не столько в рычаге, сколько в моем весе. То есть, возможно, я терял вес с каждой секундой – когда Процесс выходит из-под контроля, с гравитацией происходят странные вещи. Иногда начинает казаться, что от вас осталась только тень, что вы истончились, как бумага. К сожалению, я так и не смог должным образом изучить этот феномен, так как он проявляется явным образом исключительно в крайне опасных ситуациях. Я считаю, что это доказывает, что все природные силы взаимосвязаны, как я и пытался объяснить жителям Кенаука, и все в этом мире едино – прекрасная мысль, хотя я предпочел бы проиллюстрировать ее иначе. Еще в такие моменты время как будто растягивается до бесконечности. Не знаю, виноват ли в этом Процесс или старый добрый ужас. Знаю только, что мистер Карвер пришел мне на подмогу, и рычаг со скрежетом сдвинулся сначала на одно деление, а потом еще на одно. В мистере Карвере было что-то монолитное. Он был словно скала, благослови его Господь, – тогда мне даже показалось, что он раздвоился, – и рычаг опустился еще на деление, и еще, а потом мы услышали милое моему сердцу клацанье и гудение – это приводящие детали меняли ход, замедляясь и разгоняясь в обратном направлении, а затем рычаг быстро преодолел оставшиеся деления, опустившись до низшей точки, свет погас, а мы с Карвером оказались на полу друг на дружке. Молитвенный зал тотчас погрузился в кромешную тьму. Именно так я представлял себе преисподнюю – полной воплей, стонов и бессмысленного насилия.

* * *

Должно быть, любезный читатель, ты слышал об опасностях Процесса, если только не жил последнее время в глухом лесу. Но жители Кенаука о них не слышали – по крайней мере, в то время. Не думаю, что они поняли, какой опасности избежали. В те дни я и сам лишь смутно догадывался об опасностях Процесса. Думаю, горожане переполошились, потому что тьма, опустившаяся на них сразу после моих слов, показалась им делом рук самих Великих Сил, словно гнев Локомотивов с рокотом ворвался в зал из самого Хэрроу-Кросса или Стволы наслали какую-то дьявольскую порчу из своей Ложи. Или дело было в том, что я обнадежил местных жителей, а затем растоптал их надежды. Зал и прежде был полон, но теперь он казался забитым до стропил безликими особями, которые вопили и брыкались. Короче говоря, мне наставили пару синяков, да и мистеру Карверу тоже. Казалось, толпа вот-вот стащит меня со сцены и разорвет на части. В меня вцепилось несколько рук, тянувших за одежду. Люди наперебой что-то спрашивали, и я не знал, что ответить.

Чья-то рука схватила меня и оттащила от края, и, обернувшись, я с радостью и удивлением увидел, что она принадлежала мисс Харпер. Я сказал, что подумал было, что она сбежала и оставила меня на произвол судьбы, в чем я бы ее не винил, и она ответила:

– Так и было. Но потом я передумала… бог знает почему.

Когда мы, спотыкаясь, пробивались к двери, кто-то попытался схватить мисс Харпер, но старик Харпер словно вырос из-под земли и отходил того нахала своей окованной железом палкой пониже спины. Удары были выверенными, точными и сокрушительными. От этого зрелища мне стало дурно, но уверен, что тому несчастному пришлось еще хуже. Мы выбрались наружу, я оступился, и мисс Харпер выпустила мою руку, а когда я поднялся на ноги, она исчезла. Как и ее спутник.

* * *

К моему удивлению, толпа пощадила Аппарат. Его почти не тронули, словно он устрашал горожан. Мы с мистером Карвером подождали, пока горожане не разойдутся, и прокрались обратно, чтобы хоть что-то спасти. Аппарат был немного помят, а молитвенный зал был в полном беспорядке – скамейки перевернуты, аналой повален. Кто-то во внезапном приступе нигилистического отчаяния вырезал на стенах «К ЧЕРТУ» в ответ на каждый из лозунгов улыбчивых. Пастор сидел на краю сцены с трагическим выражением на лице. Несомненно, он размышлял о том, во сколько обойдется все это починить, и, когда он поднял на меня взгляд, в нем читался вопрос о том, возможно ли привлечь меня к ответу.

Мне было жаль пастора, но я знал, что должен быть твердым. Я сел с ним рядом и после некоторых раздумий похлопал его по спине:

– Вы, должно быть, расстроены.

– Профессор Рэнсом…