На стрелку с ангелами - Дарья Калинина

– В нижнем белье покойница носила вложенную карточку с подробными сведениями о себе. Убийца об этом не знал. Но осматривающие тело полицейские сумели обнаружить записку. И по имеющемуся в ней телефону сообщили о несчастье мужу покойной. Господин Завьялов немедленно приехал и окончательно опознал тело жены.

– Каким образом? Ты же сказал, не только руки, но и лицо было изуродовано.

– Полагаю, у мужа и жены есть иные приметы, чтобы опознать друг друга, и помимо лица и рук. Лицо и руки – это для чужаков. Тело – для своих.

– И когда это случилось?

– По версии следствия, нападение произошло в промежутке между одиннадцатью и полуночью.

– От нас тетя Лали ушла гораздо раньше! Было всего около пяти часов.

Несмотря ни на что, сыщицы испытали громадное облегчение. Было бы ужасно узнать, что тетю Лали убили по дороге от них.

– А почему она оказалась в такое позднее время одна на улице?

– Девчонки, об этом я спросить не догадался. Но если хотите, я сварганю вам фальшивое удостоверение, поедете к следователю, который ведет это дело, и все сами у него узнаете. Хотите?

– Хотим!

– Кто бы сомневался, – вздохнул Лисица. – Горбатого могила исправит.

– В каком это смысле? Кто тут горбатый? Я? Или, может быть, Кира? Мне кажется, кто-то тут забыл о своих горячо любимых горячих пирожках с картошкой!

В голосе Леси звучала неприкрытая угроза. А обжаренные в кукурузном масле, слепленные из тонкого теста и туго набитые картошкой с мелко порубленным беконом с обжаренным репчатым луком пирожки были любимым блюдом самого Лисицы. И подаваться они должны были обязательно со знаменитым говяжьим прозрачным бульоном, который умела готовить так вкусно только одна Леся. Только у нее он получался с густым насыщенным вкусом, но такой прозрачный, что можно было без труда рассмотреть дно тарелки и нарисованные на ней цветные узоры.

– Все понял, – кротко изрек Лисица, явно испугавшись расставания с любимым деликатесом. – Подъезжайте за своими новыми документами в любое удобное для вас время.

Конечно, Леся могла бы еще повредничать и потребовать, чтобы документы Лисица привез бы им сам, но она решила, что хорошего понемножку. Поэтому через полтора часа, собравшись, накрасившись и приодевшись, подруги сидели за столиком в кафе. Оно находилось возле неприметного серого здания, которое было украшено солидной латунной табличкой с непонятным слуху любого нормального человека названием «Комитет по контролю за связями общественных организаций с официальными структурами».

За этой маловразумительной надписью скрывался отдел, созданный старым знакомым подруг – генералом в отставке по прозвищу Таракан. Несколько лет назад, отправившись на заслуженный отдых, Таракан организовал и создал буквально с нуля их коттеджный поселок «Чудный уголок». Но когда все работы по строительству, а потом благоустройству и безопасности поселка были завершены, старик немного затосковал.

Его живой и деятельный характер не желал мириться с отставкой и вынужденным бездельем. И поэтому при первой же возможности Таракан вернулся в строй, подтянув к себе всех тех людей, которым мог доверять. В числе оных оказались и Лисица, и Эдик. А косвенным образом и сами подруги.

Лисица явился в кафе, держа в руках две красные книжечки.

– Вот ваши документы, вы обе помощницы прокурора.

– Ого!

– Да, – важно подтвердил Лисица. – Дело об убийстве госпожи Завьяловой взято на прокурорскую проверку. Правда, сам прокурор об этом пока еще ничего не знает, но это и не важно. Главное, что вы успеете выяснить у следователя все, что вам интересно.

– А если следователь нам не поверит? Вдруг начнет уточнять?

– В прокуратуру он звонить вряд ли станет. Не тот у него ранг. Максимум пожалуется своему собственному полковнику.

– Вот видишь!

– Ну, а его начальства вам бояться не следует. Оно получило уведомление, что проверка негласная, неофициальная. У прокурора в этом деле есть свой собственный личный интерес. Он и потерпевшая некогда были близки, испытывали друг к другу романтические чувства. И теперь в память о той давней любовной связи прокурор просит сделать все возможное для установления личности убийцы и даже прислал двух своих помощников. Негласно, разумеется, дело следует сохранить в тайне. Поэтому, ценя доверие прокурора, вас в отделе никто не тронет и лишний раз тормошить не станет. Ну что? Заслужил я свою порцию пирожков?

– Заслужил! – радостно подтвердила Леся. – И еще твой любимый рулет с маком тоже заслужил!

Лицо Лисицы расплылось в мечтательной улыбке. Домашний рулет с маком он любил даже больше, чем пирожки с картошкой.

Следователь Васькин, который вел дело об убийстве тети Лали, оказался настоящим душкой. Впрочем, таким он стал для девушек отнюдь не сразу. А едва взглянув на удостоверения, которые показали ему подруги, побледнел и закатил глаза.

– Проверка? – простонал он. – Только этого мне еще не хватало!

Но тут же опыт подсказал ему, что нужно наладить контакт с непосредственными исполнителями воли начальства, от которых напрямую зависит, получит он в будущем выговор или солидную денежную премию.

– Чаю с печенюшками? – засуетился Васькин. – Или кофе с шоколадками?

– Можно просто стакан воды.

– Минеральной? С газом или без газа?

– Просто кипяченой.

– Первый раз вижу таких непритязательных помощников прокурора! – обрадовался Васькин.

Он притащил воду и не успокоился до тех пор, пока подруги не выпили до капли всю бутылку.

– А можно спросить, почему выбрали именно это дело? На первый взгляд, тут обычный криминал.

– Начальству видней.

– Ну да, ну да. Девушки, вы обе просто красавицы, примите комплимент от чистого сердца.

И уже не зная, как еще угодить ревизоршам, спросил:

– Что же конкретно вас интересует?

Понимая, что, если они хотят получить от Васькина подробную информацию, им придется как-то мотивировать его, подруги признались:

– Убитая не совсем посторонний нам человек. Мы учились в школе вместе с ее дочерью.

– Понимаю.

– Тетя Лали была главой родительского комитета в нашем классе. Ее смерть потрясла нас. Мы хотим до конца разобраться в этом деле.

– С радостью поделюсь с вами всеми своими наработками. Тем более что их пока что совсем немного.

– Мы слушаем.

Васькин уселся поудобнее в своем кресле, водрузил на стол ноги в отнюдь не дешевых ботиночках и, прихлебывая душистую арабику, которую сварил себе в кофемашине, стоящей в полицейском отделении в холле, принялся выкладывать подругам те сведения, которые ему удалось раздобыть по делу об убийстве матери Тильды.