История Сирии. Древнейшее государство в сердце Ближнего Востока - Филип Хитти

1) дописьменная эпоха;

2) семитский период, начиная с амореев (примерно за 2500 лет до н. э.) и заканчивая падением Нововавилонской (халдейской) империи в 538 году до н. э., за чем последовало персидское господство;

3) греко-римский период, начиная с завоеваний Александра Македонского в 333 году до н. э. и заканчивая вторжением арабов в 633–640 годах н. э.;

4) арабо-исламский период вплоть до завоевания Сирии турками-османами в 1516 году;

5) османский период, закончившийся с Первой мировой войной.

На протяжении всей этой долгой и пестрой истории вряд ли было такое время, когда Сирия во всей полноте являлась независимым суверенным государством под властью своих местных правителей. Ее принудительное объединение всегда осуществлялось по воле внешних сил. Как правило, она либо входила в большее целое, либо была разделена между местными или иноземными государствами. Только на второй стадии государства Селевкидов (301–141 гг. до н. э.) со столицей в Антиохии и во времена Омейядского халифата (661–750 гг. н. э.) со столицей в Дамаске политический центр притяжения находился в самой Сирии. При мусульманах-мамлюках (1250–1516) она была придатком Египта. В Египте Нил, а в Месопотамии Евфрат служили объединяющими силами государства. В Сирии же не существовало такого физического фактора. В действительности ее физическая структура способствовала скорее разделению, нежели единству.

Название «Сирия» по форме греческое. В угаритской литературе ее упоминания имеют вид SHRYN, а на иврите – Siryon[25], под чем понимался Антиливан. Позднее понятие расширилось, и название части стало включать в себя целое. Слово «Ливан» тоже семитское, но встречается в более ранних клинописных записях. Район северного Евфрата был известен вавилонянам как SU-RI. Между «Сирией» и «Ассирией», вероятно, нет этимологической связи. В греческие и послегреческие времена значение термина расширилось и стало применяться ко всей стране. Так это и оставалось до Первой мировой войны. Обычно он охватывал территорию между Тавром и Синаем, Средиземным морем и Иракской пустыней. Для Геродота Палестина была частью Сирии, как и для турок, а ее жители – палестинскими сирийцами. Вильгельм Тирский и другие историки крестовых походов тоже считали Палестину частью Сирии. Слово «Палестина» происходит из греческого языка, хотя изначально это была «Филистия» – в этом имени увековечено название индоевропейцев-филистимлян, которые занимали приморский регион во второй половине XIII века до н. э., примерно в то же время, когда израильтяне из Египта пытались занять внутренние районы. Отсюда название распространилось на всю территорию вплоть до пустыни.

Понятия «Сирия» и «сирийский» не встречаются в оригинальном древнееврейском языке Писания, однако в Септуагинте так называются Арам и арамеи. Некоторые античные авторы ошибочно именуют сирийцев ассирийцами. Арабы дали стране новое название – аш-Шам («тот, что слева», то есть север), в противоположность аль-Яману («тот, что справа», юг), все это если смотреть от Хиджаза. На английском языке слово Syrian («сирийский», «сириец») до недавнего времени применялось в качестве этнического термина, обозначающего жителей всей Сирии, но затем стало обозначать только гражданина Сирийской Республики[26]. В качестве лингвистического термина оно относится ко всем народам, говорящим по-сирийски (по-арамейски), включая народы Ирака и Ирана, а в качестве религиозного понятия – к приверженцам древнехристианской сирийской церкви, часть которых расселилась вплоть до самой Южной Индии.

У римлян Syrus означало любого говорящего на сирийском языке человека, но римская провинция Сирия простиралась от Евфрата до Египта. Так же ее границы определяли и арабские географы, в них же ее признавали и до конца Османского периода. Физическая цельность этого региона, который в прошлом обычно назывался Сирией, соответствует культурной цельности, но не этнической или политической. Он представляет собой более-менее единообразную область цивилизации, резко отличающуюся от прилегающих областей. Только между ним и другим, восточным, рогом Плодородного полумесяца культурная граница всегда была подвижной.

В истории Сирии и ее народа определяющими являются три фактора: во-первых, ее географическая конфигурация как совокупности различных регионов, отраженная в смешанном населении, – безумно пестрый винегрет из этнических групп и религиозных конфессий. Ландшафт ее настолько изрезан, что нигде географические условия не создавали достаточно широких возможностей для развития сильного и всеобъемлющего государства. Второй фактор – это ее стратегическое положение в качестве связующего звена между тремя историческими частями света, из-за чего ей со всех сторон угрожали опасности и военные вторжения. Вавилоняне и ассирийцы, египтяне, хетты, персы, македоняне и римляне, арабы, монголы и турки, а также крестоносцы нападали на страну в разные периоды времени и оккупировали ее территорию, частично или полностью. Третий фактор – это ее близость к двум древнейшим очагам активной культуры: шумеро-вавилонской на востоке и египетской на юге. В последующие времена через морские маршруты страна была открыта для индоевропейских влияний из Крита, Греции и Рима, а через сухопутные – для индоиранских влияний из Персии и Индии.

Благодаря постоянным и легко устанавливаемым контактам с внешним миром через важные международные пути Сирия испытывала на себе космополитическое влияние и принимала наплыв остатков уничтоженных сообществ. В ее южной части современный бахаизм нашел защиту от разрушения и бок о бок сосуществует с таким окаменелым пережитком древней веры, как самаритянизм. В центральной части до сих пор прекрасно уживаются общины друзов и маронитов, берущие начало еще в Средневековье. На севере до сих пор остаются секты нусайритов и ассасинов.

Эту великую международную артерию можно проследить от самых ее зачатков в дельте Нила, откуда она идет вдоль побережья Синайского полуострова, а оттуда одна ветвь отходит на юг к медным и бирюзовым копям полуострова, а другая устремляется немного дальше на восток – в благоуханные земли Южной Аравии. Затем она поворачивает на север вдоль палестинского побережья, не очень близко к морю, в сторону горы Кармель. Здесь снова раздваивается: одна часть огибает побережье, следуя через города Тир, Сидон, Библ и другие сирийские порты, а другая поворачивает вглубь страны через долину Мегиддо, через Иордан в его северном течении, а затем прямо на север, в Дамаск. Здесь эта ветвь пересекает Сирийскую пустыню через Пальмиру, связывая центр Сирии с центром Месопотамии, который друг за другом представляет Вавилон, Ктесифон и Багдад. Из Дамаска главная магистраль поворачивает на запад, пересекает Антиливан в ущелье Забадани и направляется на север, следуя за Оронтом (совр. Эл-Аси) через Кадеш в Северную Сирию. По пути в Кадеш от нее отходит ветвь, которая соединяется со Средиземноморьем через ущелье Нахр-аль-Кабир; по тому же маршруту следует современная железная дорога. После того как одно ответвление уходит в Северную Сирию через Сирийские ворота Аманоса к морю, а другое – на северо-запад через Киликийские ворота Тавра в Малую Азию, главная дорога далее движется на восток через Сирийскую седловину до Евфрата, а затем до Тигра и на юг до Персидского залива.