Только моя малышка - Яна Полунина

Моя жена была супругой только по паспорту, мы даже ни разу не делили кровать. У меня всегда были любовницы, которые дарили ласку. Вот только в ответ я мог дать только деньги, как бы они не хотели большего.

Наверное, поэтому наш фиктивный брак продлился так долго. Потому что нас обоих это вполне устраивало, пока не дошло до логического завершения.

Я считал, что совершенно очерствел с годами и меня невозможно вывести из себя. Но как же я ошибался! Стоило олененку дотронуться до коллеги и посмотреть на него просяще своими глазищами, как я почувствовал вкус крови на языке.

Даниил

С Лерой все было не так. Наоборот. Не сказать, что не правильно, просто не привычно.

И чувствовал я себя с ней по-другому.

Все мои бывшие казались по сравнению с ней настоящими прожженными стервами. Пусть они были младше, но в каждом движении, в каждом взгляде я чувствовал расчет.

Мои друзья боялись к тами даже подойти, переживали, что не соответствуют требованиям, и во многом так и было.

Я не беспокоился, что не подхожу, наоборот, меня нервировало, что именно так и есть. Амбициозный, молодой, перспективный. Я не понимал, нравлюсь ли им я или их сотканные со мной мечты. Когда они напролом, словно бронетранспортер, начинали налегать на меня, чтобы я использовал связи и протолкнул их вперед, наши отношения заканчивались.

Не люблю быть использованным.

Хоть я и единственный ребенок обеспеченных родителей, я всего добиваюсь в жизни сам. Если думаете, что мой отец, который ездит каждый год на Валдай и говорит с высшими мира сего дает мне везде зеленый свет, то сильно ошибаетесь.

Не зря говорят, что богатые воспитывают детей по-другому. Меня еще в детстве в игровой форме учили, что намного важнее зубрежки и оценок умение применять знания и мыслить свободно. Что деньги должны работать, а ты – организовывать. Что для того, чтобы встать на ноги, единственное, что нужно – это голова на плечах.

Сейчас мне было двадцать пять. У меня была сеть точек “Кофе с собой” по всей стране, пара франшиз известных торговых марок, но я чувствовал, что все равно не нашел себя. То, что было интересно и цепляло бы душу.

А потом, как вдохновение посещает художника, я почувствовал, что нащупал наконец-то то, чем хотел бы заниматься. Отца хотели подставить по-крупному, и за дело взялся один из самых лучших адвокатов страны. И вот глядя на его теневую работу я понял, что работающий бизнес – это хорошо, но душа тянется к юридическому праву.

Возможно, я остыну, но сейчас было интересно, как все устроено и работает изнутри. Я купил диплом одного из успешнейших вузов и устроился в известную юридическую фирму, собираясь на своей шкуре прочувствовать структуру изнутри.

Отец назвал меня игроком, я же не спешил опровергать или доказывать это утверждение. Посмотрим, чем же закончится дело.

Но я никак не ожидал, что все мое внимание переключит на себя девушка. Зрелая, на десять лет старше и на пятнадцать наивнее.

И смотрела она на меня как-то по-особенному, с открытым интересом в глазах.

Миленькая. Давно я не видел таких наивных глаз.

Обычно расчетливые миндалевидные сканеры быстро оценивали мой внешний вид, переводили в сумму, что мгновенно включало подсветку интереса. А Лера смотрела на меня. Не на рубашку, а на кожу, на мышцы под ней. В глаза, рассматривала зрачки. Ее интересовали мои пальцы, а не стоимость часов.

Еще ни одна девушка не набивала со мной рот, как она. Так, что говорить не могла, мило теряясь. Не говорила о диетах, клюя как птичка. Не смотрела томно из-под накладных ресниц.

Глядя на нее, я прикидывал, сколько же было у нее мужчин в ее возрасте и почему-то злился из-за этого. А она смотрела на меня со стеснительным желанием. Хотела меня. Не деньги.

И это меня завело так, что я не сдержался.

Лера

Вот почему так всегда? То глушь лесная в жизни – хоть волком вой, то страсти кипят такие, что все выходит из-под контроля.

Да со мной за предыдущие три года столько всего не случалось, сколько за последние несколько дней.

– Все еще холодно? – Даниил наклонился ко мне и поцеловал в макушку. – Не пугайся, я ничего противозаконного не предложу.

Не знаю, почему он так поступил: поддался желанию утереть нос псевдо-конкуренту, играл ли настолько замечательно или просто действовал спонтанно. Смешно, но меня ни разу не целовали в макушку, я вообще сверху была девственно чиста, если так можно сказать. И поняла, как же легко я поддаюсь на такие во нежности, потому что сердечко-то забилось, словно пойманное в руки колибри.

Лера, обрастать броней тебе надо, а то съедят и даже не поморщятся! Планы-то наполеоновские, а вот отваги три маленьких щепотки.

– Зябко стало под вечер. Так что ты хотел предложить?

– Ну уж точно не копать без представителя, – улыбнулся Даня.

– Что? – я совершенно не поняла, о чем речь.

– Видела маленькие таблички на столбиках, торчащие из земли: “Копать без представителя запрещено?” – заговорчески прошептал парень, а сам обвил рукой мою талию.

Быстрый, как ураганный ветер. Вот как с ним бороться? Ди и надо ли, когда такая стихия на моей стороне

– Что? – со смехом переспросила я. – Какие столбики?

– Желтые такие. Примерно двадцать на тридцать сантиметров, торчат из кустов.

Что за околесицу он несет?

– Вот! – прижал меня к себе еще плотнее Данила, – Уже не дрожишь и смотришь на меня со снисходительностью. Отлично. А теперь пойдем в ресторан и подразним твоего бывшего как следует.

– С чего ты взял, что это бывший? – замерла я.

– Неужели, приставучий маньяк? – спросил Даня и тут же сам себя опроверг, качая головой. – Не похоже. Слишком уверенно смотрит. Точно бывший. Так что, раздраконим человека или пожалеем?

Подразнить? Честно говоря, всегда хотелось утереть нос Валере. Это какое-то необъяснимое желание доказать не столько ему, сколько себе что-то. Реабилитироваться в собственных глазах.

– Только осторожно, – согласилась я.

Кто бы только мне сказал, чем закончится вечер, я бы никогда больше никого не драконила, правда-правда!

Как я иногда по-доброму завидовала стервам, которые могли одним только взмахом ресниц дать понять: не подходи, умрешь!

Мы только-только расположились за столиком у окна, чтобы устроить Валере ближний партер. Но у зрителя были другие планы – он решил стать непосредственным участником спектакля. Валера лавировал между столиками в нашем направлении, и как бы я не взмахивала ресницами, как бы гневно не стреляла взглядами, как бы высокомерно не поднимала брови, мое прошлое шло на таран моему настоящему.

– Привет! – распахнув полы пиджака Валера сел, словно орел приземлился на вершину горы и высокомерно оглядывал просторы.