Кодекс честного вора - Владимир Колычев

– Смотрели за тобой – видели, как твою машину заминировали…

В этот момент на мост въехал поезд – и над головой загрохотало, и под ногами затряслось.

Артем хотел спросить, почему Сергил не предупредил его об опасности, но промолчал. Во-первых, шумно, а, во-вторых, и так все ясно. Фактически Сергил признал свою вину. Оказывается, он и к смерти его приговорил, и даже палачей на исполнение отправил. В таких случаях не говорят, в таких случаях убивают.

Но Артем не мог убить законного вора. Не было у него такого права. Зато Сергил смог поднять на него руку. Просто поднял, подавая кому-то знак. Поднял, и в грудь Артему что-то ударило. Тяжелый удар, острый, проникающий. И сердце вдруг замерло в груди…

Сергил удовлетворенно кивнул, глядя на его грудь. Пуля поразила жертву в самое сердце – все, Артем больше не жилец. Сергил перевел взгляд на Батыя, который стоял справа от Артема. Тот тоже дернулся, как будто от удара, и стал заваливаться назад.

Третья пуля поразила Гурьяна. Артем инстинктивно пятился назад, он видел, как его люди падают на землю. Он и сам должен был упасть. Пробитое пулей сердце остановилось – это верная смерть, но его ноги, казалось, жили своей жизнью.

Артем пятился на глазах у Сергила и его свиты. Их было трое, и все они потрясенно смотрели на него. Никто не пытался достать оружие, добить Артема. Все ждали, когда его пристрелит затаившийся где-то у них за спинами снайпер.

И снайпер выстрелил. Пуля всего лишь чиркнула по голове Артема, но ему показалось, будто она снесла ему верхушку черепа.

Он должен был упасть, лишиться чувств, но тело каким-то чудом оставалось на ходу. Артем ничего не соображал, красная пульсирующая пелена застилала глаза, а ноги продолжали жить своей жизнью.

Он свернул в сторону, побежал по тропинке вдоль железнодорожного полотна. За спиной кто-то что-то кричал, а он продолжал бежать.

Сердце билось в груди, голова как будто не своя, но все-таки она соображала, подавала команды в ноги, которые уже отказывались повиноваться. Слишком быстро бежал Артем, чтобы не выбиться из сил.

Сергил вероломно предал его, и на «стрелку» он приехал только для того, чтобы убивать. Не договариваться приехал, а убивать. Он оказался последней сукой и должен был поплатиться за это. Но Артем об этом не мог думать. Остатки его сознания сконцентрировались вокруг одного-единственного, настолько же примитивного, насколько и естественного желания выжить.

Снайпер находился за железнодорожной насыпью, он уже не мог стрелять с прежнего места, но Сергил послал за Артемом своих людей, они бегут за ним, и у них должно быть оружие. Артем это понимал, но не останавливался. Нельзя было делать этого: одно неловкое движение, и он упадет. И больше не поднимется…

Упал он, выбегая на какую-то дорогу. Взгляд суматошно выхватил углубление под ногами, сознание даже послало команду, но препятствие он преодолеть не смог. Канаву перепрыгнул, но равновесие не удержал и растянулся на дороге. И чуть не попал под колеса.

Взвизгнули тормоза, выплеснулась пыль из-под колес, в кузове грузовика что-то бухнуло, открылась дверь.

– Ты, урод! – взвыл грубый мужской голос.

Артему нужно было подниматься, объясняться, просить о помощи, поскольку бежать дальше не было сил. Но не мог он подняться, и руки отказывались повиноваться, и ноги.

Водитель подбежал к нему, взял за плечо, перевернул на спину. Артем увидел узкое, вытянутое вперед лицо, круглые с желтизной глаза, дыхание было насквозь прокуренное.

– Эй, мужик, ты чего?

– Я не мужик… Я в законе… – пробормотал Артем.

– Э-э… Ну, держись, бродяга!

Водитель сгреб его в охапку, затащил в машину. Теряя сознание, Артем успел продиктовать номер Бовика.

Пуля прошила грудь в момент, когда сердце сжалось. Прошила грудь насквозь, вышла, едва не задев позвоночник. И вторая пуля не смогла убить Артема. Но хорошего все равно мало. Сердце, можно сказать, надорвалось, вытягивая Артема из жизненной ямы, сейчас оно отказывалось работать. Да и рана в груди сама по себе серьезная. И черепно-мозговая травма не доставляла удовольствия.

Но не для того судьба выводила Артема из-под удара, чтобы упокоить его на больничной койке. Состояние критическое, но не безнадежное. Сердце бьется через раз, но ничего, сила мысли заставит его работать как надо. Сила мысли и желание жить. Он должен встать на ноги, чтобы отомстить Сергилу…

– Нет его нигде, как сквозь землю, – сказал Бовик, усаживаясь на табурет перед койкой.

Водитель оказался своим пацаном, из бывших, он правильно все понял – и Артема в больницу отвез, и Бовику позвонил. Угроза для жизни еще не миновала, но палата уже третий день как на охране. Не прорваться киллеру к Артему, во всяком случае, на это хотелось надеяться.

– В Испании он, – через силу проговорил Артем.

– Да пробивали, нет его на вилле… Может, где-нибудь у кого-то…

– Ничего, все равно проявится…

В дверь постучали, в палату заглянул начальник охраны, выставленной у палаты. Оказывается, к Артему пожаловал следователь из прокуратуры.

Артем недоуменно посмотрел на Бовика. Он же заплатил врачам, договорился с ними. Бовик и сам пришел в замешательство.

Нельзя ментам вмешиваться в разборки между ворами. И самому подставляться нельзя, и Сергила сдавать – не по закону это. Не должны были менты ничего знать, тем более что трупов не было. Тела Батыя и Гурьяна бесследно исчезли, да и машина куда-то пропала. Сергил был бы идиотом, если бы не замел следы.

– «Лепила» говорит, что нельзя, – сказал начальник охраны.

– Ну, и пошли «мусора» к хрепеням! – распорядился смущенный Бовик.

Но Артем распорядился иначе. Потерять сознание он всегда успеет. Пусть сначала мент скажет слово, а там он уже уйдет от допроса…

В палату зашел среднего роста, плотного сложения мужчина с большими залысинами на крупной голове.

– Есаулов Артем Евгеньевич? – густым, басом спросил он.

– Он самый… Мне плохо, я долго не смогу, поэтому давайте без порожняков. В чем проблема, гражданин начальник?

– К нам поступил сигнал, что на вас, Артем Евгеньевич, было совершено покушение.

– Да, ехал на машине, вышел отлить, в этот момент и пальнули.

Глупо было бы отрицать очевидное. Пули по воздуху в мирное время так просто не летают.

– Кто стрелял?

– Без понятия.

– А с кем вы разговаривали в этот момент?

– Говорю же, отлить вышел.

– А кто был рядом с вами?

– Никого. Один был, – с трудом проговорил Артем. Плохо ему, и силы его на исходе. Еще чуть-чуть, и он потеряет сознание.

– А у нас есть информация, что вы разговаривали с гражданином Пеикришвили.