Эреб - Урсула Познански

Сарий видит перед собой парящую в воздухе золотистую бутыль, берет и открывает ее. Пьет.

Следы крови на его плече вмиг пропадают, пояс сверкает новехонькой красной краской, и — вот чудо! — исчезает свербящий, оглушительный звук, который донимал с тех пор, как тролль достал его своим кистенем. Вместо него звучит музыка — Сарий уже слышал ее там, в башне. Потрясающей красоты мелодия обещает все. Все, что он когда-либо хотел.

— Для Сапуджапу, который впервые продержался до конца, я припас новый топор.

Карлик выходит вперед, берет топор и быстро возвращается. Возникает пауза. Вестник переводит взгляд с одного на другого, словно раздумывает.

— Голор! — наконец подзывает он вампира и дарует тому возможность быть невидимым в течение двадцати пяти минут, другому вампиру — ЛаКору — вручает полсотни золотых монет.

Нуракс, вервольф, удостаивается похвалы и нагрудных доспехов; женщина-кошка Самира — меча двойной закалки. Вестник раздает дары всем, кому побольше, кому поменьше: второму карлику — волшебный щит с рунической надписью; Вулкану, темному эльфу, — ядовитый кинжал. Остаются еще один темный эльф и раненая вампирша, которая лежит в траве рядом с Сарием.

— Лелант, ты держался в стороне. Ты струсил, лишь три раза махнул мечом, да и то без толку. Ты не получишь никакой награды. Я думаю, надо понизить тебя на один уровень.

Лелант, темный эльф с черными волосами, стоит на краю поляны, полузакрытый деревьями, за которыми он и прятался во время битвы. Сарий чувствует странное удовлетворение. Он был не так уж хорош и знает об этом, но кто-то оказался еще хуже.

— Я предупреждаю тебя, Лелант. За страх не дают награды. Я рассчитываю, что в следующем сражении ты проявишь волю, покажешь силу, откроешь свое сердце.

Наконец Вестник обращается к вампирше.

— Жаквина, ты почти мертва. Если я оставлю тебя, ты умрешь через несколько секунд. Если ты хочешь этого, то лежи и умирай. Если нет, следуй за мной.

Измученная вампирша медленно поднимается на колени. Кровь, текущая из ее ран, черна. Она ползет к Вестнику, и тот, как только она приближается, поднимает ее на седло.

— Вам позволено разжечь костер, — говорит он, рывком поворачивает коня и галопом уносится прочь.

Сапуджапу опережает всех. Три палки и красная искра, сверкнувшая из-под его пальцев, — этого достаточно, чтобы посреди поляны запылал костер. Тотчас все собираются вокруг огня.

— Как вы думаете, чего он добивается от Жаквины? — спрашивает Нуракс.

— Обычное дело, — говорит Кескориан. — Кого это волнует? Если она вернется, то будет на четвертом уровне.

— Если вернется, — уточняет Сапуджапу.

Один за другим они садятся. Сарий в нерешительности. Здесь он чувствует себя чужим, ему неловко. Хотя он наверняка знает кого-то из тех, кто скрывается за этими героями, может, даже всех, почему бы нет…

— У нас новичок. Сарий, — замечает Самира.

— Ага, очередной темный эльф, — усмехается до сих пор молчавший КровоПуск. — Плодятся как мухи.

— Но выглядят симпатичнее, чем варвары, — подает голос Лелант.

— Умолкни, слабак.

Лелант больше не говорит ни слова, и КровоПуск вновь обращается к Сарию:

— Почему темный эльф? Тебе разве не сказали, что тут их и так хватает?

— А какая тебе разница?

— Наверняка ты еще и шпион, — пренебрежительно продолжает варвар, — как все ваше отродье.

— Я — рыцарь. А что скажешь ты, если я назову тебя Мясником?

Вампир ЛаКор от души веселится:

— Рыцарь! Да тебя зароют в землю быстрее, чем ты можешь себе представить. Особенно если начнешь придумывать прозвища для КровоПуска.

Что же такого в том, чтобы быть рыцарем? Сарий рад бы спросить, но не хочет еще больше опозориться. Может быть, гном в башне объяснил бы, если бы Сарий все-таки спросил у него.

Вместо этого он любопытствует:

— А куда Вестник увел Жаквину?

— Сам потом увидишь, — осаживает его Сапуджапу.

— Почему бы тебе просто не рассказать мне?

— Я не имею права. Ты на первом уровне.

Первый уровень, конечно. Он же только начал, и остальные, конечно, просто жаждут заткнуть его. Или зарыть в землю, как витиевато выразился ЛаКор. Он пристальнее всматривается в Сапуджапу и Самиру, но нигде не находит знаков, указывающих их уровень. Откуда все знают, что он новичок?

А тем временем все уже переключились на другую тему:

— Кто-нибудь знает, где сегодня Дриззел?

— Не имею ни малейшего понятия. Может, бродит с другой группой.

— Или ушел в одиночное плавание.

— Ну, думаю, ему есть чем заняться снаружи.

Интерес к Сарию улетучивается. Он рад этому, вот только спрашивается, кто такой Дриззел и что значит «снаружи». Впрочем, хоть Сарий и не понимает всего, о чем говорят, он понемногу успокаивается, охваченный обворожительной музыкой, которая медленно растекается по нему, как мед. Его наполняет странная тяжесть, чувство удовлетворения, словно он отдыхает после еще одной выигранной битвы.

Все это время Самира стоит поблизости. Сарий не может отделаться от ощущения, что ей хочется с ним заговорить, но она не знает, с чего начать.

— Старый шлем КровоПуска — фуфло, — дуется Кескориан. — Лучше бы мне достался стоящий меч.

— Если б ты больше сил вкладывал в дело, достался бы, — отзывается Нуракс.

— Да ладно, ладно, целуйся теперь со своими доспехами. Но я тебе скажу: они тоже фуфло. Сколько у них точек защиты? Четырнадцать? Точно такие же вполне можно просто склеить из бумаги.

— Ничего подобного, — возмущается Нуракс. — В любом случае четырнадцать точек защиты отразят стрелы орков, а ведь из-за них вчера я чуть не лишился всей жизненной энергии!

Сарий благоразумно не присоединяется к спору. Только что он понял, что его куртка может доставить немало хлопот. Всего пять точек защиты! Хоть бы поблизости не было никаких орков.

— Посмотри на доспехи КровоПуска! Сколько там точек защиты?

КровоПуск медлит с ответом.

— Пятьдесят две.

— Я не хочу даже знать, что ему потребовалось для этого сделать, — замечает Сапуджапу.

— Рано или поздно тебя эта дрянь тоже коснется, — поясняет громадный варвар.

— Эй, поосторожнее! Вестник уже кое-кого предупреждал насчет сквернословия. Одного карлика, причем прямо у меня на глазах.

Пока Нуракс говорит, у костра появляется новая фигура. Девушка, темный эльф. Через плечо перекинут длинный лук. Темная, туго заплетенная коса напоминает Сарию Эмили. Ее зовут Дитя Арвен.[9]