А ведь жизнь так коротка - Джеймс Хедли Чейз

— Не будем об этом говорить, милый. Я не откажусь от своей работы. Если бы ты знал, чего мне стоило добиться независимости, то не настаивал бы на том, чтобы я отказалась. Если я брошу работу, я никогда не смогу вернуться к ней. Нужно принимать меня такой, какая я есть, и не думать об остальном.

Удовлетворимся тем, что можем быть счастливы, когда у нас будет желание Я не хочу ничего от тебя. Все, что я хочу, это иметь право, когда мне тоскливо, рассчитывать на тебя. Я тебе не буду стоить ни одного цента.

— Ты боишься выйти за меня замуж из-за патрона, — спросил Гарри обиженно.

Она отвела взгляд, но он заметил промелькнувшую в глазах тень.

— Я не боюсь, — сказал она. — Это не совсем так. Но если я выйду за тебя замуж, я потеряю работу. Роберт смотрит на меня, как на свою собственность.

Я не разрушаю его иллюзий. Не нужно смотреть на меня с таким видом Он ничего не значит для меня, я тебя уверяю.

Эта беседа немного испортила радость от проведенного вместе дня, но Гарри урезонил себя. Во всяком случае, она показала себя честной и не скрывала ничего. Но как он возненавидел этого Роберта Брэди! Какое он имеет право на Клер?

Они выпили чаю на склоне холма, откуда им была видна непрерывная вереница машин, возвращающихся с «уик-энда». Они имели вид крошечных игрушек и это зрелище еще больше усиливало впечатление полного одиночества.

— Ты счастлив? — внезапно спросила Клер.

— Да. Я провел замечательный день. Хочешь, пойдем в кино, когда вернемся?

Или пообедаем?

— Нет. Все, что нам нужно, есть дома.

— Хорошо. Но нам не обязательно возвращаться сейчас же?

— Нет… Я хочу еще остаться… Гарри…

Альф Муни не поверил своим ушам, когда Гарри сказал ему, что передумал и если Муни не возражает, он готов стать его компаньоном. Те несколько дней, когда Гарри не работал, дела шли так плохо, что Муни подумывал, сможет ли он заплатить зарплату служащим в следующую пятницу. Он убедился, что дело держалось только на Гарри, а два других фотографа не стоили ничего. И вот как раз в тот момент, когда он решил закрыть дело, Гарри предложил ему свое участие. Муни едва не пустился в пляс, но он удовлетворился тем, что поднялся и пожал руку Гарри.

— Старина, будем на ты, — предложил он растроганно. — Я бы тебе предложил сигару, если бы она у меня была.

Если бы Муни не был так возбужден, он бы заметил у Гарри явную перемену.

Тот казался более твердым, уверенным, взгляд его коричневых глаз был решительным.

— Не обольщайтесь, мистер Муни. Может быть вы не согласитесь с моими условиями.

— Обольщаться? Ты видел, чтобы я обольщался? Но эта лучшая новость, которую я слышал за последнюю неделю — Он вытер лицо носовым платком, потом подозрительно посмотрел на Гарри.

— Твои условия! Какие условия?

— Я много думал о том, что вы мне говорили. Если вы позволите мне организовать дело по своему усмотрению, я вложу сто фунтов, но ни пенни больше.

Муни настолько были нужны деньги, что он принял бы даже половину этой суммы. Но, чтобы не испортить репутации, он чувствовал необходимость поторговаться.

— Сто фунтов? Это же мало, малыш. Если ты хочешь хорошо заработать, нужно вложить больше. Давай сто пятьдесят и вперед. Только аппараты будут стоить больше шестидесяти фунтов, а их еще нужно найти.

— Аппараты нам ничего не будут стоить. Воспользуемся «лейкой», которая у нас есть. Все что нужно, это хороший увеличитель и несколько осветительных приборов. Я знаю, где найти увеличитель за тридцать фунтов, а освещение будет стоить не более двадцати. Этот кабинет превратится в неплохую студию за двадцать фунтов. У нас еще останется тридцать фунтов для покупки высококачественной бумаги и рамок, а также на мелкие расходы.

Муни тяжело сел с видом человека, который только что обнаружил змею в своей постели.

— Это же только расчеты, малыш.

Он сдвинул шляпу назад и энергично почесал голову.

— Значит, в моем кабинете ты собираешься устроить свою студию?

Гарри провел бессонную ночь в спорах с Роном, который не советовал вкладывать деньги в дело Муни. И только благодаря тому, что он все время думал о Клер, Гарри удалось, наконец, убедить Рона.

— А где же ее еще можно сделать? — спросил он у Муни. — Дорис нужна комната для лаборатории, первая комната будет служить салоном ожидания и останется только ваш кабинет.

— А я? Я буду на улице?

— Я думаю, вы устроитесь в приемной, будете получать деньги у клиентов, заниматься счетами.

— Но, черт возьми, это же работа Дорис.

— У нее будет чем заниматься. У нас нет средств содержать статистов, мистер Муни.

— Ты меня считаешь статистом? — пробурчал Муни.

Гарри улыбнулся.

— Я просто сказал, что каждый должен вносить свой вклад в общее дело.

— Это все? Прежде чем начать приказывать, может быть, ты сначала покажешь деньги? Насколько я знаю, ты еще не стал моим компаньоном.

— Я куплю материал и уплачу за установку, — спокойно сказал Гарри, — вам незачем смотреть на мои деньги. Просто будете смотреть на изменения, которое произведут мои деньги. И больше об этом не будем говорить. К тому же, я не уверен, что будет все хорошо.

Муни открыл рот, потом закрыл его, не говоря ни слова. Он понял, что загнан в угол.

— Но, Гарри, нам нужно немного оборотных фондов, — жалобно сказал он. Мне нечем в пятницу платить зарплату.

— Я это урегулирую. Доходы будем делить пополам. Кроме того, вы будете мне давать пять процентов на капитал.

Для Муни это было слишком.

— Ты меня душишь! — воскликнул он, вскакивая. — Эти условия прошли бы, если бы ты вложил триста фунтов, но за эти деньги не о чем и говорить. Это чистое воровство. Мои фонды стоят во много раз больше, чем твои сто фунтов.

А фотоаппараты? Они одни стоят несколько фунтов.

— Хорошо, хорошо!.. Но насколько я понял, вам нечем платить зарплату на этой неделе.

Муни зло бросил шляпу на пол и послал ее ногой в угол.

— Это все девица, — завопил он, ударяя кулаком по столу. — До того, как ты познакомился с ней, ты был чудесным парнем, а сейчас ты как волк, акула…

— Она ничего не знает, — уверил слегка улыбаясь Гарри, — но мне надоело так жить. Я хочу жениться.

Муни сделал несколько шагов, нагнулся, поднял свою шляпу и принялся вытирать ее рукавом.

— Я в этом уверен, — бормотал он, — ты хочешь жениться. Я не могу помешать тебе покончить с жизнью, но печально видеть все это. Ты выиграл, малыш. Я принимаю твои условия и оставляю свой кабинет. Я слишком стар и болен, чтобы бороться с тобой. Что я тебе скажу. Я не думал дожить до таких лет и стать таким старым, чтобы ты начал меня эксплуатировать. Никогда не думал. Ты воспользовался старостью моей и моим положением.