Жемчужный и Нёбе - Роман Шнайдер

возьмём что-нибудь, как будто будем там пить! — Георгию ужасно понравилась эта идея, он чувствовал возбуждение не только от близости Ганса, но и от того, что им предстояло обмануть персонал гостиницы.

В номер они попали без всяких проблем, после того как Ганс сказал, что собирается выписываться в 11 вечера. У них было ещё два часа и они провели их с пользой. Уже лёжа на смятых простынях и Ганс и Георгий почувствовали, что надо что-то сказать и попытались сделать это одновременно. Так же одновременно тихонько рассмеялись.

— Говори ты!

— Нет, ты! — Ганс прижался губами к виску Георгия.

— Мы ещё встретимся?

Ганс сделал вид, что задумался, пытаясь сформулировать ответ.

— Да, только мне очень тяжело получить визу, ну и тут сейчас… сам понимаешь. Приезжай, когда сможешь. И будем переписываться и звонить иногда.

— У меня отпуск только следующей весной… — начал было Георгий.

— Вот как раз сделаешь визу и приезжай. Если нужно будет какое-то письмо для визы — я напишу. — закрыл эту тему Ганс.

В аэропорту они пожали друг другу руки и обнялись, поспешив разомкнуть объятия, чтобы это не выглядело слишком подозрительно.

Глава 10

Всю следующую неделю, от Ганса ничего не было не считая небольшого сообщения, которое тот прислал в ответ на полный тревоги вопрос Георгия. Чтобы написать, ему потребовалось победить свою неуверенность и боязнь потревожить и отвлечь друга. Но волнение взяло верх и когда, по его оценке, самолёт должен был уже сесть в Дюссельдорфе, а Ганс добраться до дома, он отправил СМС. Несмотря на сухость и лаконичность ответа Георгий невольно улыбнулся, живо представив себе, как Ганс печатает на телефоне и морщась исправляет опечатки. А представив Ганса, его моментально бросило в жар и тут же стало невыносимо тоскливо. Начало казаться, что больше ничего из того что между ними было — не повторится, что они больше не увидятся. Отчаянно захотелось плакать. Настолько, что Георгий сам себе удивился. Он постарался выбросить всё это из головы, максимально забить своё свободное время работой. Через три дня после расставания он начал писать письмо, и там, попытался сформулировать и рассказать любовнику всё, что он чувствовал. Он не написал о том, что любит его — это показалось ему дешёвой манипуляцией. Он написал о том как ему было хорошо и как бы он хотел, чтобы было хорошо ещё. Написал. Попытался перевести на английский, стёр. Попробовал снова — показалось слишком официальным, попробовал найти синонимы, заменить некоторые слова, в конце концов результат его устроил, но не хватило смелости отправить сразу и поэтому сохранил как черновик.

В пятницу, по старой традиции, вместе с Сашкой и Ольгой он выбрался посидеть в бар. Там Георгий вёл себя как обычно, но любое упоминание Ганса коллегами, отзывалось в нём гулким эхом. А те — как сговорились, и передразнивали уехавшего гостя и додумывали ему отношения с Ксенией, в основном упоминая её реакцию на иностранца как доказательство их связи. Он улыбался, но ему ужасно хотелось прервать их и громко заявить, что это всё неправда, что Ганс — не такой и из-за этого появилось небольшое чувство вины. Украдкой, он написал ему небольшое сообщение:

— Как раз вспоминаем тебя с Сашей и Олей, весело посидели.

Оно было доставлено, но ответа не было. Георгий улыбался и шутил, но на душе стало грустно. Дождавшись, когда Ольга собралась уходить, он попрощался с Сашкой, сославшись на головную боль, серьёзно этим опечалив товарища.

— Ну ты даёшь Гога! Сейчас бы в клубешник завалились, сегодня-же тяпница-развратница!

— Серьёзно болит, Сашка. В другой раз.

— Ну ты смотри, может машину поймаешь?

— Лучше пешком прогуляюсь, как раз выветрится немного.

Обнялся на выходе с Ольгой и пошёл домой. Периодически, как будто проверяя время, он смотрел на экран мобильного, но на самом деле отчаянно хотел увидеть там конверт полученного сообщения. Уже возле дома телефон подал сигнал и Георгий торопливо разблокировал его, чтобы прочитать но это оказалось СМС от Сашки из клуба. У подъезда он постоял переживая события вечера, вспоминая всё что сегодня говорили о Гансе, вздохнул и вошёл внутрь. Света как обычно не было, но он прекрасно ориентировался в темноте подъезда. На площадке ниже своего этажа он заметил какой-то тёмный силуэт, скрючившийся в углу и машинально поморщился, подумав, что это гость кого-то из соседей. Уловил запах перегара. Мелькнула мысль, что надо бы вывести наружу, а то может нагадить, но осторожность взяла верх и уже поднимаясь к своей двери, он вдруг услышал что-то знакомое в тоне невнятного бормотания сидевшего пьянчужки.

— Алексей? — вполголоса спросил он силуэт.

— Жоора..- простонал тот в ответ, — прости меня.

Алексей попытался встать, качнулся и ухватился за перила, чуть не скатившись вниз по лестнице. Георгий схватил его за рукав и вздохнул — в нос сильно ударило запахом алкоголя. Немного поколебался, но подставил плечо и повёл пьяного Алексея к себе.

— Ты думаешь, я такая сволочь? Да, я плохо поступил. Ты пойми меня, это у меня впервые так. Так серьёзно. — не очень внятно бормотал отвергнутый любовник пока Георгий его разувал и пытался умыть.

— Я же люблю тебя! Я тебе говорил! Ну дай мне шанс, всё будет хорошо, я уже не такой, думаешь мне это надо всё? Мальчики, клубы… я наелся этого всего во как! — Алексей утрированно полоснул себя ребром ладони по горлу, чуть не упав от резкого движения, так, что Георгию пришлось его придержать и пробормотать: «Тише, тише, успокойся».

— Да я всё для тебя… всё же, мы будем жить счастливо вместе. Давай, а? — Алексей засопел, ожидая ответа. Не дождавшись он всхлипнул. — Это из-за этого твоего старика, который тут прошлый раз был? Сколько ему? Пятьдесят? Поиграл с тобой и где он сейчас?!

Георгию это надоело, он закрыл кран и встряхнул обмякшего бывшего:

— Всё, спать. Завтра поговорим.

Уложив его на диване и укрыв одеялом, он умылся сам, и уселся с кружкой чая на кухне. От Ганса ничего не было. Допив чай, он взял плед, укутался в него и улёгся на краю разложенного дивана. Алексей заворочался и попытался прижаться и приобнять Георгия, но тот ощутимо ткнул его локтём под рёбра. Алексей как будто обиженно засопел, но судя по дыханию — тут же снова уснул. Георгий ещё минут десять полежал, смотря в темноту, затем тоже уснул. Засыпая подумал, что в понедельник надо отправить письмо — хоть так поговорить с Гансом.

Глава 11

Проснулся