Цап-царап, моя радость - Елена Рахманова

– Это будет период моей жизни, который мы назовем именем провинциальной девушки Лины, которая благодаря тебе, – тут Артем потрепал Мурку за ухом, а она, не открывая глаз, попыталась ухватить его за пальцы, – появилась в моей квартире.

Но тут другая мысль, куда более серьезная, заставила его зябко передернуть плечами. Мурка и ультиматум фрекен Бок. Он уже не мыслил себе существования без юркого, проказливого трехцветного существа, что обосновалось в его квартире. Но и Фрида Яковлевна, которая с легкостью решала все бытовые проблемы, возникающие на его жизненном пути, была ему необходима. Фрида Яковлевна, в отличие от временно замещающей ее Лины, не задавала глупых вопросов. Правда, и желания скоротать с фрекен Бок вечерок у него тоже никогда не возникало. Упаси господи от такого…

Однако в своем нынешнем каком-то размягченном состоянии, когда хотелось плыть по течению, не контролируя ситуацию, потому что та не несла с собой угрозы привычному существованию, Артему меньше всего хотелось задумываться о возможных проблемах в будущем. Вот когда назреет насущная потребность в их решении, тогда он и станет напрягаться, но только не теперь, когда так тихо и покойно…

Но хорошо известно, что стоит в чем-то стопроцентно увериться, как судьба преподносит тебе сюрприз, о котором сам ты не думал, не гадал. Да и вряд ли пожелал бы, приди тебе такая мысль на ум. И не потому, что сюрприз оказался так уж плох сам по себе, а потому, что способен был все перевернуть в твоей жизни с ног на голову. А на подобное невозможно согласиться с ходу, без обстоятельных размышлений.

Однако сюрприз на то он и сюрприз, что не оставляет времени на подготовку…

В эту пятницу никакие предчувствия не тревожили Артема. Выходные были тщательно спланированы, и самым знаменательным пунктом в списке намеченных «мероприятий» значилось знакомство Лехи с Муркой. Причем друг приглашался не один, а со Светланой. Как женщина, та должна была по достоинству оценить пригретую им кошку выдающихся способностей и безграничного ума…

Вылезая из машины, он привычно взглянул на дом. Свет в окнах его квартиры горел – значит, Лина еще была там. Когда девушка уходила до возвращения Артема, она оставляла включенной только лампу в прихожей, чтобы Мурке было веселее коротать время до появления хозяина. И действительно, он всегда заставал кошку перед дверью. То ли Мурка на самом деле сидела в прихожей в ожидании его, то ли опрометью бросалась на звук поворачиваемого в замочной скважине ключа, оставалось неизвестным. Но факт есть факт – его ждали, кому-то без него было тоскливо и одиноко. И это впервые с тех пор, как Артем Прохоров начал жить самостоятельно, то есть почти десять лет назад…

Они, как обычно, устроились на кухне. Низко висящий светильник из матового белого стекла освещал стол, оставляя другую часть помещения в легкой полутьме. Артем рассказывал Лине о событиях прошедшего рабочего дня, естественно тех, что были доступны ее разумению. Кто что сказал забавное, кому досталось за чужие грехи, как его самого отметило высокое начальство.

«И чего это я так распинаюсь перед ней?» – ненароком промелькнуло в сознании. Но Артем тут же понял, что ему приятно видеть восторженно распахнутые глаза Лины, явную заинтересованность тем, что происходит в незнакомом ей мире.

Подошло время пить чай, и девушка встала, чтобы налить заварки из чайника, который она оставила на рабочем столике.

Неизвестно, где таилась до сих пор Мурка и что она себе думала, но в тот момент, когда Лина наклонилась над обеденным столом, кошка с быстротой молнии сиганула откуда-то сверху и выбила чайник из рук девушки. В следующее мгновение ее и след простыл, осталось лишь эхо звучного «мя-у-у!».

Оба остолбенели от неожиданности, но Артем первым пришел в себя.

– Паршивка! – крикнул он вслед удравшей кошке, затем встревоженно спросил Лину: – С тобой все в порядке?

Она оглядела трикотажный голубой свитер и серые брюки, залитые коричневой жидкостью. Какое тут «в порядке» – было горячо, мокро, неудобно.

Пальцами оттянув намокшую ткань от груди, девушка огорченно пробормотала:

– Даже не знаю, что теперь делать? Как я теперь поеду домой?

– Ерунда. Мы что-нибудь придумаем, – попытался успокоить ее Артем. – Главное, что ты не ошпарилась. Ты ошпарилась?

С навернувшимися на глаза слезами она покивала:

– Есть немного.

– Тогда снимай скорее свой свитер, и…

– И что «и»?

– Иди в ванную и снимай свитер, а я пока поищу, во что тебе переодеться, – поправился Артем.

В ванной Лина не только стянула с себя свитер, но и быстренько застирала пятно под струей воды над раковиной. Потом повесила его сушиться на блестящую хромированную трубу. Брюки, на которые тоже попала заварка, она снять не отважилась, попыталась лишь оттереть подтеки мокрой губкой.

Когда шум воды стих, Артем тихо постучал в дверь ванной и, приоткрыв ее, протянул что-то бледно-розовое, оборчатое, полупрозрачное. И явно не из мужского гардероба.

«Я это ни за что не надену!» – чуть было не воскликнула Лина. Но прикосновение к руке мягкой, шелковистой ткани сбило ее с мысли, заставило улетучиться без следа агрессивный настрой. «Всегда успею сказать, что не подошло, – решила она. – А пока почему бы не примерить? Как-никак, новые ощущения, новые впечатления – пригодится».

Лина сняла брюки и поверх нижнего белья накинула пеньюар. Оказалось, что он будто по ней сшит. Медленно повернулась несколько раз перед большим зеркалом, полюбовалась собой. Ткань была не слишком прозрачная и необыкновенно приятная на теле. Кому пеньюар принадлежал или принадлежит, Лина заставила себя не думать. Нелепо было предполагать, будто у ее работодателя нет любимой девушки. Правда, за время нахождения Лины в квартире Артема она не обнаружила никаких следов пребывания женщин. Впрочем, она и не искала, а то бы наверняка наткнулась на это почти невесомое одеяние.

– Хорошего понемножку, – вздохнула Лина.

Она собралась в последний раз окинуть свое отражение в зеркале, перед тем как снять пеньюар, но тут дверь ванной снова приоткрылась.

– Ну как, подошло? – спросил Артем, и девушка увидела его в зеркале, однако ничего, кроме желания помочь, не прочитала во взгляде молодого человека.

Она смущенно пожала плечами и, не оборачиваясь, призналась:

– Мне как-то неловко ходить в этом перед вами.

– Да брось, – отмахнулся он, – свои люди. К тому же уже поздно и ходить в этом тебе долго не придется. Переночуешь, а к утру все твои вещи уже высохнут.

– Как к утру? – в ужасе воскликнула Лина и резко повернулась к Артему лицом. – Вы что же хотите, чтобы я у вас осталась на ночь?

Он усмехнулся при виде ее испуга. «Любая другая на ее месте только обрадовалась бы», – не без самодовольства подумал Артем. Но любая другая девушка, остающаяся на ночь в его квартире, не была бы домработницей. Поэтому Лине ничто не угрожало, точнее, ей не угрожало провести эту ночь так, чтобы потом с удовольствием вспоминать о ней.