Официантка - Елена Нестерина

Приближалось утро. С одиннадцати часов начиналась смена. Но Карина старалась ни о чем подобном сейчас не думать. Видимо, вместе с водкой выплеснулись из Карины в тазик все её страхи и горькие мысли сегодняшнего дня.

И скоро она заснула, чтобы в половине девятого утра проснуться и начать собираться на работу.

— Нет, ты поняла, Каринка, что с нами Бог? Поняла? Так что с повестки дня снимается вопрос: «Есть ли Бог на свете», — как можно незаметнее оттеснив сестру в угол, горячо шептала Марина. — Мы это и так знаем. Он нам прямо как помогает, ведь правда? Видишь, какую удачу он нам вдруг послал!

— Удача — чужая беда. Что ты несешь? Так нельзя говорить, даже про плохого человека. — Карина, как всегда, упрямилась, не желая соглашаться с Мариной, потому что сразу почувствовала, что сестра задумала новую авантюру.

Случился этот разговор в «Зеркале», когда с утра выяснилось, что Альбина ушла на больничный. Поздним вечером, возвращаясь с работы, она поскользнулась на покрывшейся льдом единственной ступеньке своего подъезда и сломала руку.

Конечно, сломала Альбина не шею и не ногу, а потому передвигалась и могла соображать совершенно так же, как и раньше, однако интерьер любого ресторана испортила бы фигура администратора с «бриллиантовой рукой», и потому появляться на работе Альбине было противопоказано.

Административными делами на время её болезни должен был заведовать управляющий Андрей Константинович, а это означало наступление временной свободы. Своих дел у Андрея Константиновича и без того хватало, так что появлялся он в зале ресторана не часто, официантов особенно не трогал, да и барменам уделять особое внимание, как Альбина, ему было некогда.

— Ну, видишь, как все хорошо! — Марина сияла решительной радостью. — И Альбине хорошо, и нам хорошо. Пусть она на своем больничном тихонько дома сидит, отдыхает, развлекается и набирается сил, а мы тут пока развернем кипучую деятельность на собственное благо!

— В смысле?

— В смысле бизнеса.

— Бизнеса? Это какого ещё бизнеса? Марина, рассказывай все правдиво, а то я тебе просто не разрешу никакие аферы устраивать! — Карина не шутила.

— «Не разрешу!» Ох, Каринка! — Марина тем более не шутила. Открывается подпольный фронт! Мы с тобой теперь герои-подпольщики, и Павлик наш соратник по борьбе!

— Что? — насторожилась Карина. — По какой ещё борьбе?

— Обыкновенной. Всеобщей борьбе за деньги. У нас с тобой сейчас деньги есть?

— Нету. — Карина напряглась. Ей очень не хотелось вкладывать последние денежки в то, что сейчас Марина замышляет.

— Правильно говоришь. Нету денег. А нужны они нам? Нужны. Значит, будут. Мы за это и боремся, — заговорила Марина без тени сомнения. — Так что, боец невидимого фронта Карина, мобилизуй на это все свои молодые силы.

— «И слушайся командира», забыла добавить, — съехидничала Карина.

— Да, — жестко вдруг сказала Марина и оглянулась на дверь. — Каринка, кончилось детское веселье. И если мы не будем работать в команде, если ты не будешь делать все как надо, что я говорю, то мы с тобой, и Павлик в том числе, окажемся в такой жопе… Одним словом — прогорим и вылетим отсюда. Да так, что больше ни в одно приличное место не сунешься. Ты понимаешь?

Карина испугалась. Даже поднос с разбитой посудой не заставил тело её оледенеть так, как сейчас.

— Что, что ты задумала, Маринка? — прошептала она. — Не пугай меня. Говори, что?

На стене в подсобном помещении под стеклом висели правила для сотрудников, где было написано, что категорически запрещается проносить в ресторан и выносить оттуда еду и спиртные напитки. Противный охранник на вахте у служебного входа всегда заставлял девчонок показывать при входе и выходе сумки, и это несказанно бесило Марину. Она демонстративно носила с собой из дома сверток бутербродов и бутылку минеральной воды, и при управляющем отвоевала себе это право.

Однако Марина успела заметить, что бармен другой смены, Гриша, торговал своей водкой (то есть той, которую он покупал где-то по дешевке, а в баре продавал по ресторанной цене), и Альбина ему в этом помогала. Они хитро проносили свои бутылки и прятали, Марина все же сумела подметить где. Поэтому и в их смене Альбине нужен был такой же «свой» бармен. А Павлик не хотел становиться ей «своим». Вот его и выживали.

На его место уже претендовала бывшая официантка, работавшая когда-то в «Зеркале».

Нет уж, дудки. Марина воспользуется этой тактикой. Знание — сила.

— Я тебе, Каринка, сейчас все объясню. И ты поймешь, на что надо мобилизовать наши молодые силы.

— В смысле?

— В самом прямом.

В раздевалке, где и проходил весь этот разговор сестер, никого больше не было, смена только началась. Марина, аккуратно выглянув в коридор и закрыв затем дверь как можно плотнее, присела на корточки, одной рукой приподняла лист обшивки стены, а другую просунула в образовавшуюся щель.

— Видишь? — торжественно прошептала Марина, вытаскивая из щели бутылку коньяка «Хенесси». — Смотри внимательнее. Это наш тайный склад боеприпасов. О нем больше ни одна живая душа не должна знать. Понимаешь меня, Карина?

Марина спрятала коньяк, достала из своего тайника бутылку водки, ласково похлопала её по брюшку, подмигнула Карине и убрала водку туда же, откуда достала. Лицо её было таинственным. Карина, глядя на сестру, даже подумала, что та похожа сейчас на военачальника, маршала Рокоссовского или другого, в период подготовки важного наступления. Но вслух сказала:

— И что ты собираешься с этим делать?

— Процесс уже в действии, — заговорщицким шепотом ответила ей Марина, поднимаясь с пола. — Пока то да се, мы с Павликом в бар уже с утра первую порцию зарядили. Я думала, придется долго Альбину пасти, следить за ней, чтоб ничего не пронюхала. А тут нам удача сама в руки упала. Что, Карина, скажешь это не судьба?

— Я не знаю, — прошептала Карина, — но ты о Павлике-то подумала? Он и так под контролем и подозрением, а ты его ещё впутываешь в свои махинации.

— Наши махинации, Кариночка, наши. Мы же тут с тобой вместе. — Было слышно, как по коридору кто-то шел, поэтому Марина приникла к двери, одновременно подтягивая колготки и поправляя пятки. Шаги удалились, Марина продолжила: — А вообще, все одно к одному клеится — клин клином выбивает. Павлика Альбина поиметь хочет, а он теперь сам на себя работать будет. И мы ему поможем это делать так, что никто не подкопается.

— Людей обманывать?

— Каким образом? Мы им что, некачественную водку подсовывать будем? Травить их? Денег больше брать? — Шептать Марина уже не могла. — Наша водка ничем не будет отличаться от ресторанной, кроме…

— Это нечестно. — Карина знала, что Марина просто до потолка готова подпрыгивать, когда она говорила ей такие слова. Знала, но все равно говорила.