Бумага Мэтлока - Роберт Ладлэм

— Еще чего не хватало! — хихикнула Джинни.

— Эти законы давно устарели, — продолжал Мэтлок, глубоко затянувшись. — Во всех областях. Контроль и чувство меры — вот что необходимо. А запрещать человеку даже попробовать — настоящее преступление. Лишать разумного индивида права удовлетворять свои желания — это уже черт знает что!

— Вот именно, Джим, главное, чтобы индивид был разумный. Беспорядочное употребление наркотиков неразумными людьми ведет к хаосу.

— По Сократу, вы лишь наполовину правы. Другая половина — контроль. Эффективный контроль над «железом» и «медью» высвобождает «золото» — помните «Государство»? Если бы интеллектуалов все время сдерживали, все время запрещали им думать и экспериментировать только потому, что их мысли недоступны пониманию сограждан, — великих Достижений в искусстве, технике, политике не было бы вообще. Мы до сих пор жили бы в средневековье.

Мэтлок затянулся и закрыл глаза. «Интересно, — подумал он, — не перестарался ли я?» Он ждал, но ждать пришлось не долго.

— Старина, мы с каждым днем прогрессируем. Можете мне поверить, — спокойно сказал Арчи, но в этом спокойствии улавливалась напряженность.

Мэтлок с облегчением приоткрыл глаза и сквозь дым сигареты посмотрел на Бисона. Посмотрел в упор, затем перевел взгляд на его жену.

— Вы — дети, — только и сказал он.

— В данных обстоятельствах это весьма спорное утверждение, — заметил Бисон, по-прежнему не повышая голоса и четко выговаривая слова.

— Это все разговоры.

— Напрасно вы так думаете! — Джинни Бисон уже достаточно выпила и забыла о всякой осторожности. Муж предостерегающе сжал ей руку повыше локтя.

— Кажется, мы с вами работаем на разных частотах... — произнес он, отводя взгляд от Мэтлока.

— Возможно. Забудьте об этом... Сейчас докурю и пойду. А насчет семинара — будем держать связь, — добавил Мэтлок как можно равнодушнее.

Арчи Бисон, спешивший сделать академическую карьеру, не мог смириться с таким равнодушием.

— Разрешите попробовать?

— Если это ваша первая, то не разрешаю... Не пытайтесь произвести на меня впечатление. Это все не важно.

— Первая?.. В каком смысле? — Бисон поднялся с дивана и подошел к столику, где лежал открытый портсигар. Нагнувшись, он взял его в руки, понюхал. — Травка вполне подходящая... для начинающих.

— Для начинающих?

— Ценю вашу чистосердечность, но, простите, вы немножко отстали.

— Отстал? От чего?

— От сегодняшнего уровня. — Бисон вытащил две сигареты и лихо раскурил их. Он затянулся, одобрительно кивнул и передал одну жене. — Назовем это закуской.

Он ушел к себе в кабинет и вернулся с китайской лакированной коробочкой, затем показал Мэтлоку небольшой выступ и нажал на него. Дно коробочки отскочило, открыв второе дно, где лежало дюжины две белых таблеток, завернутых в прозрачный целлофан.

— Вот главное блюдо... если вы проголодались.

К счастью, за последние двое суток Мэтлок успел неплохо подготовиться и уже кое-что знал. Он улыбнулся, но его голос звучал твердо:

— Я путешествую в белое царство только в двух случаях. Либо у себя дома со старыми добрыми друзьями, либо со старыми добрыми друзьями — у них дома. Я недостаточно хорошо знаю вас, Арчи. Осторожность прежде всего... Однако я ничего не имею против небольшого путешествия в красное царство. Но я не захватил с собой горючего.

— Это не страшно. У меня что-нибудь найдется. — Бисон унес китайскую коробочку и вернулся с небольшим кожаным мешочком, похожим на кисет для табака. Глаза Джинни Бисон широко раскрылись; она расстегнула еще одну пуговицу на блузке и вытянула ноги.

— Лучший продукт «Данхилла»![7]— Бисон протянул мешочек Мэтлоку. Эти таблетки, тоже завернутые в прозрачный целлофан, были темно-красные и немного крупнее белых. По меньшей мере пятьдесят — шестьдесят доз секонала.

Джинни вскочила с кресла и заверещала:

— Обожаю! Розовый кайф!

— Бренди после этого может идти ко всем чертям, — добавил Мэтлок.

— Поехали. Но не слишком увлекайтесь, старина. Предел — пять таблеток. Это наше правило для новых старых друзей.

* * *

Следующие два часа Джеймс Мэтлок провел как в тумане, но менее густом, чем тот, в котором находились Бисоны. Преподаватель истории и его жена быстро достигли «вершины» после пяти таблеток; это произошло бы и с Мэтлоком, но он сумел спрятать последние три таблетки в карман и остаться на первой стадии, так что ему нетрудно было подражать Бисонам, а затем и убедить Арчи принести еще одну дозу.

— А как насчет всемогущей осторожности, доктор? — ухмыльнулся Бисон, сидя на полу у дивана и время от времени поглаживая ноги жены.

— Вы же оказались настоящими друзьями.

— Это лишь начало поистине прекрасной, прекрасной Дружбы. — Джинни медленно откинулась на спинку дивана и засмеялась. Извиваясь, как змея, она положила правую руку мужу на голову и спустила ему челку на лоб.

Бисон рассмеялся, явно уже не так владея собой, как раньше,и поднялся с пола.

— Сейчас я принесу это чудо.

Когда Бисон вышел, Мэтлок перевел взгляд на его жену. Она приоткрыла рот и высунула язык. Это было достаточно красноречиво. Мэтлок понял, что таково побочное действие секонала и основное — Вирджинии Бисон.

Вторая доза составила, с общего согласия, три таблетки. На этот раз Мэтлоку легко удалось провести Бисонов. Арчи включил стереосистему — зазвучала «Кармина Бурана»[8]. Через пятнадцать минут Джинни Бисон уже сидела на коленях у Мэтлока, а ее муж лежал на полу перед динамиками, установленными по обе стороны от проигрывателя.

— Такого я, пожалуй, еще не пробовал, Арчи... — выдохнул Мэтлок, однако достаточно громко, чтобы его услышали. — Откуда? Где вы это берете?

— Наверно, там же, где и вы, старина, — засмеялся Бисон, глядя на Мэтлока и свою жену. — Только о чем вы? О чуде или о бабенке, которая сидит у вас на коленях? Осторожно с ней, доктор. Она жутко развратная.

— Нет, серьезно. Ваши таблетки гораздо лучше моих, да и травка у меня не очень... Где вы их берете? Будьте другом.

— Смешной вы человек. Все вопросы задаете. Разве я вас о чем-нибудь спрашиваю? Нет... это невежливо... Поиграйте с Джинни. А я хочу послушать. — И Бисон перевернулся на живот.

Джинни, сидевшая у Мэтлока на коленях, неожиданно обвила его шею руками и прижалась к нему грудью. Она дотянулась губами до его лица и стала целовать мочки ушей. Мэтлок подумал: а что будет, если взять ее на руки и отнести в спальню? Он только подумал, но не собирался это выяснять. По крайней мере, сейчас. Ральф Лоринг погиб вовсе не ради того, чтобы интимная жизнь Мэтлока стала богаче и разнообразней.