Дальний рейд - Михаил Михеев

В третьих, сферы влияния. Да-да, а вы что хотели? Государство, имеющее собственный флот, имеет и собственные интересы, главное, чтобы аппетиты совпадали с возможностями. Считаете, возможности завышены? Странно. Но ведь мы к вам слетать-отбомбиться можем хоть завтра, а вы? Нечем? Ну, так и вам о том же самом говорят. Да-да, мы сейчас как раз в том положении, чтобы ставить условия, а вот что можете вы – это еще вопрос. Ничего, скорее всего, не можете. Особенно вы, господин из Франции. У вас, по-моему, и кораблей-то не осталось. Ах, остались? Полтора миноносца? Ну, давайте постреляем… Не хочете, как мой товарищ-украинец выражевывается? Ну тогда заткнитесь и не мешайте взрослым людям делать свои дела. Что? Не уполномочены? Ну так мы ведь сразу предупреждали: пускай пришлют того, кто уполномочен, а не попку, с чужих слов трендящую. Ну господин как-вас-там-француз, вам же было сказано – идите, поиграйте в песочнице, ваше мнение никого не волнует. Что? Хам? Ну да, и горжусь этим…

И так еще полтора десятка пунктов, правда, поменьше и полегче. А главное, никаких компромиссов, просто разговор с точки зрения хозяина положения. Совершенно недипломатично, скорее варварски, но это иногда и неплохо. Сейчас, во всяком случае, подействовало. Взмыленные дипломаты хрипели, кашляли и вращали глазами, понимая, что миссия их провалена. У американца вообще с сердцем хреново стало, как услышал, что их обожаемые негры уже на рудниках. Не поверил сначал. А ведь чистая правда, между прочим, даже обидно. Пришлось показать фотографии. А он, видать, как представил, что с ним дома сделают за то, что не спас, не вытащил… Словом, хорошо что врач был под рукой, Айнштейн, знаток человеческих эмоций, предусмотрел то, о чем Виктор и не подумал даже. Остальные тоже багровыми пянами пошли. Ну и что теперь с вами делать? Ну кто вас заставлял на эту миссию подписываться? Думали, что старые и опытные, пацанов вокруг пальца обведут? А пацаны с вами и разговаривать не стали, просто пальцы веером изогнули и развели вас, как лохов. Некрасиво, конечно, но эффективно.

В общем, переговоры окончились ничем, что для Виктора и компании было ясно еще до их начала. Однако роль надо было отыграть, и они это сделали вполне качественно. И потом, это для дипкорпуса коалиции переговоры ничем закончились – помчались докладывать главным боссам. А вот как раз Виктор с Айнштейном остались вполне довольны результатом, теперь разговор будет серьезный и совсем на другом уровне. А чтобы время зря не терялось, негров с рудников убирать не стали, да и турок туда же отправили. На усиление, так сказать.

Дипломатов домой отправили уже утром. Как выразился Айнштейн, «ну и на хрена нам здесь дармоеды»? И действительно, раз не можете принять решение, то валите, откуда пришли. Кстати, топливо вам предоставим, но за отдельную плату. И корабль снабжения тоже. И крейсер эскорта, а чего вы хотели? Пока у нас статуса государства нет, мы просто группа частных лиц ничем ни с вами лично, ни с вашими государствами не связанная и оказывать вам помощь не обязаны.

А отправив дипломатов на родину, Виктор, удобно оперевшись на перила, опоясывающие смотровую площадку его замка, достал трубку, аккуратно ее раскурил (курил он, надо сказать, редко, два-три раза в год и каждый раз по поводу), выпустил кольцо ароматного дыма и, зажмурившись от удовольствия, небрежно сказал Айнштейну:

– А знаешь, Александр Павлович, о чем никто из нас не подумал?

– И о чем же? – лениво спросил Айнштейн.

– А о названии. Мы хотим стать государством, а как мы будем называться? Цифро-буквенные коды тут не прокатят, надо что-то звучное и, – Виктор неопределенно крутанул в воздухе рукой, – емкое.

Айнштейн рассмеялся – весело, заразительно.

– Ты думаешь, это такая большая проблема?

– Думаю, да, – ответил Виктор. – Мне, во всяком случае, ничего подходящего на ум не приходит.

– Ну тогда назовем Империей. Не, лучше Темной Империей! – хохотнул Айнштейн.

– Смеешься?

– Смеюсь.

– А зря, хотя… – Виктор задумчиво пожевал губами, как бы пробуя слова на вкус. – Это прямо из каких-то детских комиксов, хотя звучит, кстати, неплохо.

– Ну, вообще-то да, – Айнштейн внезапно стал серьезен. – Империя всегда ассоциировалась с силой, могуществом, а темные цвета – со спокойной силой. Жаль, что настолько затертое название.

– А и плевать. Подойдет. Надо с ребятами обсудить, если не против, можно и использовать. А за месяц, раньше эти чудики от начальства не вернутся, возможно, на ум придет что-нибудь поинтереснее.

– Ребята против не будут – у нас команда, как на подбор, сплошные единомышленники. Вот скажи, мы хоть раз по какому-нибудь серьезному поводу ссорились? Не на уровне «с какого конца яйцо чистить», а серьезно?

– Что-то не припомню, – честно ответил Виктор.

– Вот то-то и оно, – назидательно поднял палец Айнштейн. – Думаю, и на Империю согласятся без лишних заморочек.

– А кто будет императором? Я не хочу.

– А и не надо. Пусть будет… Совет какой-нибудь, что ли? Коллективное правление. Команда есть, роли уже распределны давно, надо только обозваться так, чтобы перед потомками стыдно не было.

– Угу. Темная Империя… Темной Империи нужны Темные Господа… Нет, не звучит. Пускай будут Темные Лорды.

– И тогда уж не Темная Империя, а Империя Темных Лордов, – с энтузиазмом подхватил впавший в детство Айнштейн.

– Звучит, – согласился Виктор. – Ладно, давай попробуем, а дальше… Дальше видно будет.

У них в запасе миг короткий для бурной славы и побед,

Сентиментальные красотки им восхищенно смотрят вслед.

А на парадах триумфальных их ждут награды и чины,

Но эти сцены так фатальны, а эти лица так бледны.

(насколько помню, группа «Белая гвардия»)

Как ни странно, но у них все получилось. И название государства прижилось, и собственные звания-названия. Правда, не совсем так, как они рассчитывали – у кого-то, кажется, у Кэвина (ум у парнишки был живой и непоседливый, а слово он чувствовал), родилась идея присвоить самим себе адмиральские звания и, соответсвенно, зваться Лордами-Адмиралами. Опять же посмеялись, но… Прижилось. Хотя, как потом оказалось, во внешнем мире их называли Черными Лордами. Впрочем, пусть их, главное, чтоб боялись. И идея Империи прижилась очень неплохо. Только по прошествии месяца слово «темная» уже не воспринималось людьми негативно, а скорее звучало как символ – мы, мол, не такие, как все. Ну, почему бы и нет? А образ злонамеренной силы, с которым это название будет наверняка ассоциироваться у многих в той же Америке, в чем-то сыграет и на руку, во всяком случае, лишний раз задевать поостерегутся. Зло – оно ведь это… Страшно, мстительно и коварно, в общем, а это значит, ответить может так, что мало не покажется. Словом, Империя родилась и новому статусу надо было соответствовать.

А вот с советом получилось не совсем так, как планировали. Нет, совет-то как раз получился и вошли в него все те же личности – Виктор, Айнштейн, Медведь, Анрэ, Жак, Кэвин и Кала, но вот только на Виктора его сотоварищи наехали всей толпой и потребовали взять на себя председательство с правом решающего голоса, наложения вето и единоличного решения военных вопросов. То же, чем он, в принципе, занимался и раньше, но на официальной уже основе. И замотивировали это тем, что у страны должен быть лидер и живой символ, а не один из многих… Иначе – разброд и шатание с непредсказуемыми последствиями в будущем. Виктор плюнул и согласился – в теории управления он был не силен и Айнштейну (а наверняка именно он, взяв на себя роль серого кардинала, вбил в головы остальных идею именно такой структуры, больше некому) предпочел в очередной раз довериться.