Плата за любовь - Лидия Лукьяненко

Ее круглые темные глаза хранили непроницаемое и неопределенное выражение, она не была похожа на нее, и Ольга начала бояться, что никогда не будет понимать своего ребенка. Зато с Сашей у дочери было полное взаимопонимание, и иногда, когда они смотрели вместе картинки в книжке или дурачились, Оля испытывала легкие уколы ревности. И когда только Саша успел завоевать упрямое и гордое сердечко дочери? Тем не менее она была рада его визитам. Он никогда не навязывался, целовал при встрече или прощании, обнимал за талию, когда они гуляли с Лизой в парке, но все равно всегда держался несколько отчужденно. Ольга вела себя так же, но часто ощущала невольный трепет, как будто его обманчиво-мягкое спокойствие таило в себе нечто большее.

Маша шла на работу. Теплое летнее утро обещало знойный день. Хорошо, что у нее в офисе всегда приятная прохлада, работает кондиционер. Ей нужно быть на работе к девяти, но Маша вышла раньше, чтобы спокойно дойти до метро, не садясь в душный автобус. Она работала уже вторую неделю, и ей очень нравилось ее место. Прежде всего потому, что оно вынуждало все время следить за собой. Теперь она не могла позволить себе сломанный ноготь или синяки под глазами из-за плохо проведенной ночи. Это пока не надоело ей, и работа еще казалась постоянным праздником. Она всегда была нарядная, ухоженная, приветливо-улыбчивая. Поначалу, после приключения с Олькой, Маша с опаской относилась к своим коллегам, особенно к шефу, ведь она была единственной женщиной в коллективе, если не считать приходящей пожилой бухгалтерши. Но со временем она привыкла и совершенно успокоилась. У нее был очень хороший коллектив, ребята-менеджеры помогли ей освоиться с компьютером. Один из них, Миша, поначалу редактировал ее переводы, пока она восстановила забытые знания английского. Все опекали ее, угощали то конфеткой, то яблоком. Ее непосредственный начальник был немного суховат, но тоже нормальный дядька. В общем, все складывалось хорошо — работать было интересно, приятно, и главное, появились какие-то деньги. Первый месяц ей платили каждую неделю по двадцать долларов. После постоянного безденежья это казалось Маше настоящим богатством. Ее родители, конечно, помогали, как могли, в основном — продуктами, но за последние месяцы даже квартплата стала серьезной проблемой.

Иногда Маша думала, что мог бы помочь Андрей. Но он то ли действительно не замечал ее бедственного материального положения, то ли просто не желал его замечать. Последнее время они виделись редко, и ей не хотелось омрачать эти встречи разговорами о своих проблемах. Хотя, глядя иной раз на дорогую коробку конфет или на роскошный букет роз, она с досадой прикидывала, сколько необходимых вещей можно было бы приобрести на такие, в сущности зря потраченные, деньги. Изредка он привозил и продукты, но это, как правило, были деликатесы: икра, креветки, салями. Их отношения не были все же настолько близкими, чтобы Маша могла пожаловаться ему на материальные трудности. Она любила его, но так, как белошвейка может любить графа, — преданно, нежно, боясь потерять из-за неосторожного слова или действия. Андрей оставался для нее человеком из высшего общества и относился к ней совершенно так же, как в самом начале: внимательно и чуточку отчужденно. Ему нравилась Маша такой, какой он ее знал, — ненавязчивая, ласковая, живая и легкая, ничего не требующая, всем довольная. Как только он замечал, что появляются какие-то сложности в их отношениях, то просто исчезал, иногда на несколько недель. А когда вновь появлялся — Маша была так рада, что не приходилось ничего объяснять.

Маше, как любой женщине, конечно, хотелось спросить, где он пропадал, но она почему-то не смела. Иногда во время таких вот его отлучек она приходила в отчаяние, думая со злостью, что она ему ведь даже не любовница, а так, девушка на ночь. Любовницу по крайней мере обеспечивают и предупреждают об исчезновении. Но ей не оставалось ничего другого, как терпеть и есть целый день хлеб с оставшейся после его визита икрой, потому что не было денег на что-то другое. Пока у Маши не было работы, она могла бы принять от него денежную помощь, хотя в глубине души и поеживалась от мысли, что ей могут платить за любовь. Вот почему новая работа так вдохновляла и радовала. Теперь она могла просто любить и быть любимой, не думая о бытовых сложностях. День сегодня у Маши выдался легкий. Александр Николаевич (так звали ее шефа) отправился в банк. Менеджеры разошлись по своим делам. Бухгалтер тоже уехала с шефом, так что Маша осталась одна, не считая охранника. Она быстро сделала необходимые дела и сейчас просто сидела у телефона и играла в пасьянс на компьютере. Ей почему-то вспомнилось прошедшее воскресенье, которое она провела с Ольгой и ее семьей.

Они ездили на озеро со смешным названием Свин, из-за чего его окрестили Свинкой. Но Свинка не оправдывала своего названия — озеро было чистым, с ровной линией песка у воды и свежей травой под раскидистыми ивами. Маша давно так не отдыхала. Весь день они жарились на солнце, плавали, пили пиво и болтали с Ольгой. Саша участвовал в их разговорах мало, в основном играл с дочкой. Маша раньше его никогда не видела и теперь была удивлена.

По рассказам Ольги и ее мамы она представляла его другим. Вопреки их нелестным отзывам, она нашла его очень симпатичным. «Непонятно, что Ольке нужно?» — недоумевала она. Маша ей просто завидовала. Такой парень! Молодой, красивый, не пьет. А как любит Лизу!

Ее бывший муж никогда даже не подходил к ребенку. Павлик был тогда совсем маленький. И после развода ни разу не приехал его повидать. Наверное, и забыл, что у него сын есть. Маша горько усмехнулась. Будь у нее такой муж, как Саша, она никогда бы не развелась, хотя бы ради ребенка. Олька просто с жиру бесится! Это все воспитание. Машина мама нажилась одна, матерью-одиночкой. А что это значит в маленьком поселке! Чего только Маша не наслушалась в детстве: и «байстрючка», и «нагулянная». Как она гордилась и гордится своим отчимом, как любит его. Да он лучше любого отца! Мама научила ее ценить семью. Вот почему она столько терпела своего мужа пьяницу, и если бы не папа, то и сейчас терпела бы.

А Виолетта Сергеевна своей богемной жизнью не могла внушить дочери уважение к прочному браку. Маша недолюбливала мать своей подруги, хотя та как будто относилась к ней хорошо. Любила посидеть с ними, поговорить за кофе, коньячком, сигаретами. Маше казалось, что мать взрослой дочери не должна так себя вести. Чтобы ее мама курила или обсуждала с ней мужчин! Так что в этом она полностью поддерживала Сашу. Мама должна быть примером во всем. Маша никогда не курила при сыне, не говорила плохих слов — нельзя показывать детям плохой пример. Саша прекрасный муж — Олька просто дура. Как сейчас, она видела его выходящим из озера. Темный загар делал его похожим на жителя какой-нибудь солнечной страны — грека или итальянца. Широкие, с красивой мускулатурой плечи, живот с квадратиками мышц, узкие бедра, стройные ноги. Когда Саша выходил, отфыркиваясь, из воды, на него засматривались все женщины на пляже. А он, казалось, этого не замечал, потягивался с ленивой грацией крупного красивого зверя и зарывался вместе с Лизой в горячий песок. На всем свете для него сейчас существовала только одна женщина — эта маленькая загорелая девочка. Но от Маши не укрылись и взгляды, которые он иногда бросал на Ольгу. Странно, но они волновали ее больше, чем ту, которой предназначались.