Из любви к искусству - Карина Пьянкова

— Если только не прямо из Конфедерации Южных Домов приехал, — предположила я задумчиво. — У них там свои актеры театра и кино, они у нас никак не отсвечивают. Новичком этот парень не выглядит.

С этим спорить Мик не стал. Он только озадаченно поцокал языком и пошел за очередной порцией кофе.

Через часа полтора, когда мы с агентом уже обедали в близлежащем кафе, мне позвонил заполошенный и какой-то слишком уж восторженный Сэм. Режиссер потребовал, чтобы я тут же бросала все дела, какие у меня только есть, и неслась на всех парах к нему.

— Кажется, до того парня дошли, — пояснила я страдавшему от любопытства Мику. — Наверное, хотят посмотреть, как мы с ним в одном кадре смотреться будем. Ну в самом деле, не одобрение же мое Сэму потребовалось.

Когда я оказалась перед нужной дверью, отметила, что если не все, то большая часть претендентов на роль Риэнхарна Аэна все еще толклась на этаже, правда, уже не очередью стояли, а просто кучковались по углам, нервозно переглядываясь. Кахэ я не заметила и уверилась, что режиссер сейчас возится именно с ним.

В мою сторону «потенциальные Риэнхарны» косились с интересом, но попыток завязать разговор никто не предпринимал. Хвала богам.

Вошла я не постучав, и первым делом уставилась на долговязую сухощавую фигуру кахэ, который как сторожевая башня нависал над Сэмом. А ларо Дрэйк у нас низким не был.

— А вот и ларэ Уиллер, — обрадовался мне как родной режиссер и на всякий случай еще и пальцем в мою сторону ткнул, чтобы южанин точно понял, кто именно тут ларэ Уиллер.

— Лэйси, красавица наша, познакомься, это ларо Динес Милад из Дома Арнэ. Наш Риэнхарн Аэн, если не случится конец света.

Лично мне не хватало для полной картины, к примеру, информации, какое положение Дом Арнэ занимает в общей иерархии южан. Но не расспрашивать же незнакомца о политическом раскладе его дома и рода.

— Это Риннэлис Тьен? — уточнил с какой-то неуловимой, но все-таки неприятной интонацией Милад. — Вроде бы я видел эту женщину на плакате, рекламирующем нижнее белье.

После этих слов я сообразила, что Мик не ошибся, когда предположил, будто кахэ прибыл на пробы прямиком из Конфедерации Южных Домов. Там все еще демонстрация обнаженного или полуобнаженного тела, а уж тем более за деньги, считалась если не бесчестьем, то чем-то опасно близким к тому, если речь шла о женщинах.

Ортодокс на мою голову пожаловал. И как бы проблем от него не было больше, чем от покойника Фреда. Сэм, кажется, тоже почуял, что не все ладно с этим «подарком богов», но наверняка упорно надеялся на лучшее.

Да, если удастся сладить с кахэ, то стоит только засунуть ему в глаза лиловые линзы — и вот он, готовый Риэнхарн Аэн. Хорош все-таки, паразит, на редкость хорош.

— Вполне возможно, — с безразличием отозвалась я.

Стыдиться мне точно нечего, свои гонорары я зарабатывала честно и выкладывалась по полной, так что реагировать на неприятие кахэ не собиралась. Назови хромого горбатым — он точно не оскорбится.

— Вы на нее не похожи. Я видел прижизненные портреты дийи каэ Орон, говорил с теми, кто знал ее.

Я посмотрела на Сэма, тот никогда на моей памяти не выглядел настолько несчастным. Даже смерть Хэмптона, наверное, не произвела на беднягу такого впечатления, как этот практически прямой отказ кахэ работать со мной. Мою физиономию уже, что называется, «запустили в серию». Было несколько интервью с ведущими телеканалами и крупными журналами, прошла автограф-сессию. Словом, убирать меня — убить половину рекламных затрат. Да и чего ради? Только потому, что неизвестно откуда взявшийся кахэ так пожелал? Даже если у себя он кто-то вроде Николсона, в Эроле южанин пустое место.

— А вы вряд ли так уж сильно похожи на Риэнхарна Аэна, — пожала я плечами и без колебаний посмотрела на Динеса Милада. — И глаза не лиловые. Какой ужас.

Я не собиралась позволять не пойми кому отжать у себя роль своей жизни. И вообще, убили одного Риэнхарна Аэна, нужно будет — и второй отправится на тот свет. Но уже с моей помощью. Милад начал меня изрядно раздражать.

— Но я чистокровный кахэ, как и дийэ Аэн, — с видом высшего существа заявил Милад.

Я смиренно улыбнулась и парировала:

— А я нечистокровный человек, как и Риннэлис Тьен-и-Аэн.

Кахэ слегка смутился, почему — было непонятно. Возможно, он ожидал, что сразу после его первой неодобрительной фразы я заплачу и убегу.

— В ней была кровь кахэ! — воскликнул с возмущением южанин, гневно сверкая глазами.

Об этой детали биографии знаменитой женщины я знала, удалось докопаться и до такой детали.

— А в вас эльфийская кровь заметна с первого взгляда.

Заметна, разумеется.

— Гримеры мою кровь спрячут, — с улыбкой заверила я. — Как спрячут за лиловыми линзами ваши синие глаза. Вопрос решен?

Как по мне — да, по мнению Милада — вовсе нет. Он фыркал как оскорбленный в лучших чувствах кот, хмурился и оглядывался на режиссера.

— Ларо Алек Аэн полностью одобрил ларэ Уиллер как исполнительницу этой роли, — сообщил Дрэйк новому актеру.

На том и порешили.

На следующий день та самая злосчастная сцена в допросной управы снималась уже с новым Риэнхарном Аэном. Посмотреть явились и Алек Аэн, и Фелис каэ Орон… И половина оперативной группы. Под их пристальными взглядами на меня напал самый настоящий мандраж, чего уже давно не случалось.

Еще и Милад выразительно ухмылялся, без слов давая понять, кем меня считает и где именно видел.

Не самая лучшая атмосфера для работы, но, в конце концов, я профессионал, должна играть в любых условиях.

Спустя несколько минут медитации на светлый образ Риннэлис Тьен-и-Аэн удалось поймать нужный настрой. Как ни странно, но негодующие взгляды Динеса Милада на самом деле сильно помогли. Я была неподкупным дознавателем, перед которым находился искренне ненавидящий ее кахэ. Ну та же самая ситуация! Здорово!

А еще на мне была в кои-то веки глухо застегнутая мантия по размеру, что еще несколько дней назад казалось чем-то из области фантастики. И лицо мне на этот раз накрасили сдержанно и почти незаметно.

— И не надо сверлить меня взглядом, вряд ли вам это поможет, — мягко, вкрадчиво, даже немного ласково произнесла я, не сводя взгляда с мужчины передо мной.

Тишина вокруг стояла просто мертвая.

Все внимали.

И в этой тишине доносилось только тяжелое, надсадное дыхание Риэнхарна Аэна, который сжимал скованные руки в бессильной ярости.

О, каким же гневным взглядом прожигал меня кахэ. Как мантия не занялась — уму непостижимо.

— Повторяю вопрос, — продолжила я, чуть подавшись вперед, — что вы делали третьего мая этого года рядом с особняком его светлости герцога Айрэла?