Глаз сокола - Мишель Пейвер

Гилас нужен Пирре, но и Разбойницу он тоже бросить не может. Ей всего год, она еще совсем детеныш. Прайда у нее нет, помогать ей охотиться некому, без сородичей она долго не протянет. И вообще, это Гилас виноват, что она угодила на Кефтиу.

В задумчивости потирая подбородок, Гилас топтался на месте. Если снег и дальше будет валить так же сильно, следы быстро занесет. Гилас протяжно вздохнул.

– Извини, Пирра, – вслух произнес он. – Я обязательно приду и разыщу тебя. Но сначала я должен найти Разбойницу.

Только Гилас начал подниматься на горный гребень, как почти сразу наткнулся на маленького, облепленного пеплом гноееда: тот сердито глядел на мальчика из-за валуна.

На морозном воздухе дыхание вырывалось из носа у Гиласа туманной дымкой, а стоявшие вокруг молчаливые сосны будто наблюдали за ним.

Теперь Гилас знает, что кефтийцы ставят гноеедов не только возле жилищ, но и возле гробниц, чтобы поймать Чуму, которая вырывается из тел недавно умерших. И точно: в стороне виднеется скромная гробница, вырубленная в камне. Тот, кто ее запечатывал, явно очень спешил. Камни у входа разворочаны, а судя по хриплому карканью воронов, покойника выволокли наружу голодные звери, решившие поживиться мертвечиной.

Тут у Гиласа в голове промелькнула страшная мысль: а вдруг Разбойница стала людоедкой?

Гилас обошел гноееда. Тишину нарушал только скрип сапог мальчика. Идя по следу Разбойницы, он приблизился к гробнице. Вороны разлетелись с громким карканьем, лисица шмыгнула прочь.

А Разбойница не двинулась с места. Напряженная, как натянутая струна, львица лежала на животе и пристально глядела на мальчика снизу вверх.

Сомнений нет – это она. За прошедший год выросла вдвое и обросла густой лохматой шерстью, но даже под ней сразу заметно, как исхудала маленькая львица. Разбойница все еще нескладный годовалый детеныш. Должно быть, выживает на том, что сумеет урвать. Не поэтому ли она расположилась возле костей мертвого человека?

«Нет», – ответил сам себе Гилас. В это он ни за что не поверит. Разбойница человечиной питаться не станет.

– Разбойница! – тихонько позвал он. – Это я, Гилас. Помнишь меня?

Разбойница взмахнула хвостом и зашипела, обнажая длинные белые клыки. Такого холодного взгляда он у нее раньше не видел. В глазах львицы не промелькнуло ни тени узнавания.

– Разбойница, что с тобой случилось?

Ее огромные когти рыли снег, будто львица готовилась к прыжку.

Рука Гиласа скользнула к ножу.

Нет, не может этого быть.

С рыком львица отскочила в сторону и исчезла среди сосен, будто призрак.

– Разбойница! – позвал ее Гилас.

Но она не вернулась. Разбойница не узнала его.

* * *

Маленькая львица взбегала вверх на гору, и вопли мальчика постепенно затихали вдали. Львица окончательно убедилась: это он. Узнала его глаза и гриву – она у мальчика того же цвета, что и у львов. Да и в духе есть что-то львиное. Но львица чувствует: он изменился. Теперь он почти мужчина. Нет, больше она людям не верит.

Маленькая львица перешла на медленную рысцу, и в ее сердце тут же впилась когтями острая боль. Она рыкнула в голос. Львица вспомнила, как клала голову мальчику на колени, и тот чесал ей за ушами. Вспомнила, как взбиралась на деревья и застревала, а мальчик помогал ей спуститься.

Белое-Мягкое-Холодное начало падать сильнее, и ветер утробно зарычал. Разве мальчику по силам здесь выжить? На горе водятся медведи и волки, а он, как и все люди, совсем слабенький. Вдруг кто-то на него нападет?

Маленькая львица развернулась и кинулась вниз по склону.

Учуяв запах мальчика, она сбавила шаг. Нет, близко к нему она не подойдет, но может идти за ним и следить, чтобы он не попал в беду. Мальчик ее не увидит: от людей прятаться легко, они ничего вокруг не замечают, а нюха у них и вовсе нет.

Не-Свет в очередной раз уступил место Тьме, а Белое-Мягкое-Холодное все сыпалось на гору. Ветер яростно ревел, но маленькая львица упорно продвигалась вперед, щурясь среди вихрей метели.

Мальчик в беде. Он шатается, безволосое лицо посерело. Верхняя овечья шкура его не согреет. Он ведь не может свернуться под камнем, как маленькая львица, и спать, пока ветер не утихнет.

Если она не приведет его в укрытие, мальчику конец.

* * *

«Что ж я раньше не сообразил спрятаться?» – ругал себя Гилас, продираясь сквозь метель.

Он ведь рос в Горах и пережил столько снежных бурь, что и не сосчитать. Что ж на этот раз попал впросак? При первых признаках надвигающейся стихии надо было найти укрытие, разбудить огонь и переждать метель. Но Гиласу так не терпелось найти Разбойницу, что он шагал дальше как ни в чем не бывало, а теперь уже темнеет, и он так замерз, что мысли в голове путаются. Нужно поскорее где-то спрятаться, иначе плохи его дела.

Между деревьями что-то мелькнуло. Да это же Разбойница! Вот она стоит меньше чем в десяти шагах от Гиласа и смотрит на него.

– Разбойница, – с трудом выговорил мальчик, но вой ветра заглушил его голос.

Разбойница отвернулась и мощной рысцой потрусила прочь, высоко подняв хвост. Львица оглянулась. Она хочет, чтобы Гилас шел за ней?

Проваливаясь в снег по колено, мальчик поплелся cледом. И опять Разбойница подождала его, а затем поспешила дальше, только черная кисточка хвоста мелькала на фоне снежной белизны.

Казалось, так они шли целую вечность. Снег больно хлестал по лицу, каждый шаг давался с трудом. Наконец Гилас остановился, покачиваясь и едва переводя дух. Он уловил запах дыма, горящих дров. Но откуда здесь взяться очагу?

Разбойница вернулась и мотнула головой, будто веля Гиласу поспешить.

Почти в изнеможении Гилас заставил себя сделать еще несколько шагов. Между деревьями он заметил темный квадратный силуэт. Да это же дом!

Еще несколько шагов, и мальчик разглядел завешенное шкурой окошко: сияющий красный островок тепла в ледяной тьме бури. Гилас хотел идти туда, но ноги не слушались. Мальчик закричал, но вой метели заглушил его голос. Гилас рухнул на колени. Его оставили последние силы. Нет, до двери ему не добраться.

Гилас лежал на спине, глядя, как снег падает с черного ночного неба. Но тут среди этой белой круговерти возникли два больших янтарных глаза. Они глядели на него.

– Разбойница… – прохрипел мальчик.

Его лица коснулось ее теплое дыхание. Оно пахло мясом. Широкий черный нос, окруженный колючими усами, потерся о щеку Гиласа. Он еле-еле поднял руку и вцепился в лохматый мех.

– Разбойница…

Тут дверь со скрипом открылась, и в глаза мальчику ударил яркий свет огня.

Разбойница высвободилась и скрылась в ночи, а что было после этого, – Гилас не помнил.