Ладья - Дэниел О’Мэлли

«Кажется, я начинаю понимать, – подумала она. – Одна из двух ладей. Ладей же две. Как в шахматах. Я одна, а вторая – мой контр-партнер. Ладья Гештальт».

Это имело толику смысла. У нее было лишь смутное понятие о том, что делать дальше, но сейчас ее беспокоило не только это.

«Что значит “весь ладья Гештальт”?»

– В полдесятого у вас встреча с бухгалтерами Верхнего дома по вопросам бюджета операции на станции «Слон и замок», – продолжила Ингрид, очевидно, решив не замечать, что ее начальница испытывает проблемы с пониманием английской речи.

– Это там, где чума? – оживившись, спросила Мифани, довольная, что ей удалось вспомнить.

– Да. В десять-пятнадцать у вас получасовая встреча с главой Имения, а потом, в одиннадцать – с ладьей Гештальт. Встречу с министром обороны я отменю.

– А в этом нет ничего страшного? – спросила она, пораженная тем, с какой легкостью ее секретарь готова пренебречь министром обороны.

– Конечно.

– Ну ладно, – проговорила Мифани с сомнением. – И, надеюсь, у меня сегодня будет немного времени просмотреть кое-какую статистику.

«И заодно получше узнать организацию, которой я, кажется, руковожу».

– Если появится свободное время, я постараюсь ничем его не заполнять, – пообещала Ингрид.

– Буду тебе признательна.

– Да, – продолжила секретарь. – Раз уж вы ничего не заказали на обед, может быть, я выберу что-нибудь, что вы сможете поесть в кабинете?

– Нет, я бы хотела куда-нибудь сходить, – сказала Мифани. – Посмотри, получится ли забронировать для меня столик в каком-нибудь месте с классной кухней.

– Хорошо, – ответила Ингрид, немного удивленно. – В «Кристифаро»? – Мифани кивнула. – Я распоряжусь, чтобы вам подали машину. После обеда приедет начальник службы безопасности Кловис из Верхнего дома, а потом у вас будет ужин с леди Фарриер.

– Хорошо. Так по какому поводу будут эти встречи? – спросила она, беря ручку и готовясь сделать себе пометки.

– Директриса Имения желает пройтись по списку возможных приобретений, а встречу с начальником службы безопасности вы назначили сами, и, боюсь, я не знаю, для чего.

– Ох, ладно, я уверена, что смогу вспомнить, – проговорила Мифани.

– Ужин у вас запланирован в «Симпсонс», – сказала Ингрид. – Я сообщу вам, когда подадут машину.

Мифани согласно кивнула, и Ингрид выплыла из ее кабинета, словно клиппер на всех парусах.

«Думаю, мне стоит подучить матчасть об устройстве этой организации».

Как на самом деле устроена эта организация

Существует непрерывный поток информации, поступающей к нам от гражданских служб. Неестественные явления не ограничиваются только лишь кладбищами, моргами и штабами неприглядных культов. Не пойми меня неправильно, многие из них происходят именно в таких местах, но еще больше – случается в совершенно обыденных обстоятельствах, и это делает их куда более печальными. Люди скорее смирятся с появлением ожившего трупа на кладбище, чем в кафе-мороженом или примерочной модного бутика. На кладбище они ему тоже не обрадуются, но это их не так сильно возмутит.

Для того чтобы выявить все, что касается нас, мы получаем весь этот поток информации, бо́льшая часть которого не имеет совершенно никакого значения. Стопки отчетов, страницы графических данных, тонны различных сведений. У нас есть команда аналитиков, которые просеивают все это, и интеллект, который, основываясь на всевозможных деталях и мелочах, выявляет тенденции, показывающие, например, что рынком пшеницы манипулирует вампир.

Кроме того, мы соединены с государственными структурами посредством Панических линий. С различными высокопоставленными чиновниками из всех ветвей власти, национальных и местных, проводятся тайные совещания, которые организуются таким образом, чтобы казаться одновременно и конкретными, и расплывчатыми. Мы не говорим им остерегаться гремлинов или желчных бурь, но показываем какие-нибудь продуманные презентации, в которых часто используется слово «неестественный», чтобы они наверняка уловили смысл. В результате мы получаем панические звонки от шефов полиции, министров правительства, представителей аристократии, офицеров вооруженных сил, советников, агентов разведки, священнослужителей, хирургов, дипломатов, главврачей и прочих. Также у нас есть свои люди во всех ключевых организациях, которые держат нас в курсе наиболее значительных событий.

Тем не менее, несмотря на все эти связи, мы остаемся в тайне. Наше имя не может появиться ни на одном клочке бумаги за пределами организации. Более того, лишь немногие за ее пределами знают, что мы существуем. Люди получают телефонный номер, по которому могут звонить, и информация поступает к нам по своим извилистым каналам. Наша компьютерная сеть не соединена с внешней системой. Если кто-нибудь попытается нас выследить, у него ничего не получится, а вот мы его найдем.

Встречи с бухгалтерами показались Мифани чрезвычайно скучными, несмотря на то, что из них она узнала, насколько дешево можно втайне от всех удалить зараженные чумой тела и расчленить их. Заслуга в экономической эффективности этой работы лежала на вежливом джентльмене, которого она заставила подняться с ней на лифте (его звали полковник Холл). Поэтому она сделала себе в уме пометку как-нибудь его вознаградить. Несмотря на свою скуку, Мифани постаралась быть милой с бухгалтерами, которые тревожно ерзали на стульях и словно побаивались ее.

«Похоже, Томас обладала тем еще авторитетом, – задумчиво проговорила Мифани. – Жаль, что ей приходилось контролировать этих зануд».

– Ладья Томас? – позвала Ингрид.

Она тихонько вошла в кабинет, оказавшись за спинами несчастных бухгалтеров, и ее голос напугал Мифани до полусмерти.

– Да, Ингрид? – отозвалась Мифани, оторвав взгляд от цифр, которые, как выяснилось, оказались на удивление полны смысла. Томас говорила, что была способным администратором, и какая-то часть этого таланта, очевидно, передалась и ей.

– Директриса Имения уже здесь.

Заметив реакцию бухгалтеров, Мифани заключила, что эта личность представлялась им слишком внушительной и пугающей, поэтому вежливо предложила им удалиться и приготовилась встречать директрису. Точнее, попыталась это сделать, но Ингрид настояла на том, чтобы встать в дверном проеме и громко объявить гостью.

– Фрау Блюмен, главная инструктрикс Имения! – прокричала она в кабинет.

– Да, спасибо, Ингрид, – поблагодарила Мифани и встала, чтобы поприветствовать полную женщину, которая вплыла в комнату, слегка покачиваясь. Фрау Блюмен была почти идеально круглой и могла влезть в проем только боком и втянув грудь. Ее светлые волосы составляли замысловатую фигуру с завитками и косами, и, войдя, она всей своей массой двинулась к Мифани с распростертыми руками.

– Маленькая Миффи! Моя Liebchen[4]! Что случилось с твоими глазами? – прогорланила она с сильным немецким акцентом. Она была первой, кто осмелился прокомментировать фингалы, все еще украшавшие лицо Мифани. И прежде чем та успела ответить, директриса заключила несчастную ладью в мощные объятия и крепко прижала к себе.