Странные дела в отеле «Зимний дом» - Бен Гутерсон

«Вполне объяснимо, что Фредди избегает этой темы», – подумала Элизабет. Ей и самой порой хотелось позабыть о событиях прошлого Рождества, слишком уж страшными они были. Но оставались детали, которые она никак не могла выбросить из головы.

– Ты знаешь, что Маркус К. Химс умер в ту же самую ночь, что и Грацелла? – спросила она.

Фредди посмотрел на неё округлившимися глазами.

– Никогда не слышал об этом!

– Мне рассказали Норбридж с Джексоном, пока мы ехали сюда.

– Помнишь, я писал тебе, что здесь было на следующий день после того, как ты уехала? Как я подслушал разговор Леоны и Норбриджа в библиотеке?

– Помню, – ответила Элизабет.

Она хотела обсудить эту информацию с Норбриджем. По словам Фредди, Норбридж сказал Леоне что-то вроде: «Должно быть, она его убила», и сразу после этого Леона и Норбридж заметили Фредди и сменили тему.

– Я всё время думал, о чём это он говорил тогда, – сказал Фредди. – Типа, кто этот «он» и кого убили?

– Я сегодня подслушала, как Норбридж разговаривал со своим другом в кафе в Хевенворте. Он сказал, что волнуется, как бы она не вернулась.

Фредди уставился на Элизабет:

– Она – это Грацелла? Ты думаешь, это её они имели в виду и в том, и в другом разговоре?

– Не знаю. Но всё это звучит очень странно.

– Знаешь, о чём я мечтаю? – очень определённо сказал Фредди и, не дав Элизабет и слова вымолвить, сам ответил на свой вопрос:

– О простых, спокойных, мирных, ничем не примечательных, без-за-бот-ных рождественских каникулах в «Зимнем доме».

Колокольчики позвонили к ужину, и Фредди наклонил голову, словно говоря: «Нам пора идти». Элизабет слушала пение далёких колокольчиков и размышляла над словами Фредди. А он стоял и ждал, что она скажет.

– Кстати, – сказал Фредди, – словосочетание «камера-обскура» можно преобразовать в «ура, мракобеска», если захочется составить анаграмму.

– Хороший ход, – засмеялась Элизабет и протянула ему руку для рукопожатия. – И я согласна с тобой, я тоже хочу простых, без-за-бот-ных, ничем не примечательных каникул в «Зимнем доме».

Она ещё раз стиснула ему руку.

– По крайней мере, я искренне думаю, что этого хочу.

Двадцать минут спустя, быстро переодевшись в платье изумрудного цвета, которое Джексон оставил для неё в комнате (как и в прошлый раз, в номере 213), Элизабет направилась в Зимний Зал с толпой других гостей. Генеалогическое древо Фоллсов красовалось высоко над входом, и Элизабет остановилась на минутку, чтобы на него посмотреть.

Выглядело оно так:

Надпись под изображением Грацеллы пополнилась датой смерти – раньше её не было. Девочка переводила взгляд от одного имени к другому. Вдруг она увидела своё имя и прочитала: «Элизабет Летин/2005/ Любительница Книг и Повелительница Головоломок».

– Хорошие дополнения, не так ли? – прозвучал за её спиной очень мелодичный голос, не похожий ни на какой другой. Там стояла помощница повара миссис Трамбл, как всегда, одетая в костюм в чёрно-белой гамме, такая же приветливая и пухлая, какой её помнила Элизабет.

– Миссис Трамбл! – воскликнула Элизабет, бросившись обнимать пожилую даму.

– Я слышала, что ты вернулась! И ещё я слышала, как мистер Фоллс говорил, что ты теперь будешь жить с нами довольно продолжительное время! – она подняла указательный палец чтобы подчеркнуть эти слова. – Это такая радостная новость!

– Дедушка только сегодня сообщил мне об этом, – пояснила Элизабет. – И я до сих пор не могу поверить!

Миссис Трамбл указала на генеалогическое дерево.

– Видишь? Здесь твоё имя!

Элизабет покачала головой в восхищении.

– Это что-то невероятное. Я знаю, что это моё имя, но мне кажется, что это всё ненастоящее.

Миссис Трамбл засмеялась.

– Настоящее! Настоящее!

Из Зимнего Зала зазвучали колокольчики.

– Но ты лучше иди в зал и найти себе место. Ужин сейчас начнётся.

Она быстро поцеловала Элизабет в лоб.

– Скоро увидимся.

Войдя в огромный светлый зал, где стояли накрытые столы и сверкали люстры, где окна простирались от пола до потолка, Элизабет сразу увидела Фредди. В этот зал она приходила ежедневно по несколько раз, но никогда не видела его таким красиво украшенным, похожим на картинку из мечты об идеальном празднике. Но таков был стандартный распорядок в «Зимнем доме», чтобы каждый день и каждый приём пищи проходили ярко и торжественно, чтобы люди приходили нарядными, блюда были изысканными, атмосфера – праздничной, а в камине уютно потрескивали еловые и пихтовые поленья.

Фредди вытягивал шею, высматривая Элизабет, и как только увидел – приветственно замахал рукой. Девочка подошла к столу, где её друг сидел в полном одиночестве.

– Почему ты один? – спросила Элизабет.

Она поискала глазами Родни – того мальчика из автобуса и его родителей и предсказуемо нашла их за отдельным столиком возле боковой двери.

Фредди прикрыл глаза, словно желая, чтобы Элизабет исчезла, потом открыл их и сказал:

– Один. Индо.

– Ладно, ладно…

Фредди продолжил:

– Ударился лбом, индо искры из глаз посыпались. Помнишь?

– Ты по-прежнему прекрасно составляешь анаграммы, – при этих словах Элизабет огляделась. – Но как тебе удалось всех распугать?

– Я занимаю места, – объяснил Фредди. – Любители паззлов хотели сесть с нами.

Как раз в этот момент появились мистер Веллингтон и мистер Рахпут с жёнами. Все расселись, готовые к ужину. Они разговаривали вшестером, и Элизабет отвечала на вопросы взрослых о своей жизни с тех пор, как те в последний раз её видели. И все восхищались, что им посчастливилось провести Рождество в «Зимнем доме».

Неожиданно к столу подошла Лана в сверкающем белом платье. За ней двигалась пожилая седовласая дама в чёрном платье, чёрная шаль укрывала ей плечи.

Фредди метнул взгляд на Элизабет, и в этот момент Лана произнесла:

– Всем привет!