Преданный - Дж. Б. Солсбери

если он не собирается использовать меня для помощи?

Я остаюсь в своем роскошном номере и со свободными часами в сутках, чтобы делать все, что захочу.

Похоже, я слишком много думаю.

ГЛАВА 5

Хадсон

Я решаю не отвечать на звонящий телефон. После нескольких часов разговоров у меня наконец-то появилось свободное время, чтобы принять душ и сделать коктейль из множества местных спиртных напитков в мини-баре. Проверяю определитель номера, чтобы убедиться, что это не Лиллиан, и вижу имя моего брата Александра. Нажимаю «Принять».

— Алекс, как дела?

— Ты презентовал второй отель?

Типичный Александр. Всегда сразу к делу.

— Полет прошел хорошо, спасибо, что спросил. Здание великолепно. Я думаю, это твой лучший проект.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Я закатываю глаза, хотя он меня не видит.

— Нет. Пока нет. Я провел с Чатто в общей сложности тридцать минут с тех пор, как приехал сюда. Дай мне немного времени, чтобы наладить отношения.

Он издает полурычание-полуворчание.

— Это не имеет смысла.

— Позволь мне делать свою работу, брат.

— Хорошо. Пока.

Нажимаю «Завершить разговор» и проверяю время. Я написал Лиллиан пару часов назад и сообщил, что у нас заказан ужин на восемь часов. Наверное, нам уже пора идти туда, поэтому отправляю ей короткое смс, сообщая, что уже иду в ее номер.

С тех пор как мы расстались сегодня днем, от нее не было никаких вестей. Мне стало интересно, чем она занимается, но в основном я задавался вопросом, не попала ли она в какие-нибудь неприятности.

Лиллиан совсем не такая, какой я ее представлял после той ночи, когда она значительно снизила количество моих сперматозоидов. В одну секунду она смелая, в следующую робкая. Девушка говорит, что думает, и все же иногда, могу с уверенностью сказать, что она держит язык за зубами. Я не могу понять, что заставляет ее вести себя так или иначе, и во многом она напоминает мне Александра. Как будто под ее хаотичной внешностью скрывается кто-то по-настоящему замечательный, кого никто не обнаружил, потому что не потратил время на поиски. И ее загадка вызывает у меня желание покопаться.

Я стучу в дверь ее гостиничного номера.

— Иду. Ай! Вот дерьмо на палочке, сукин сын, ублюдок!

Дверь открывается, и Лиллиан стоит там, слегка согнувшись, положив одну руку на бедро, с искаженным от боли лицом.

— Привет, — ворчит она.

— Что случилось? — Я закрываю за собой дверь и иду за ней внутрь. Ее чемодан лежит раскрытый на кровати, а рядом с ним валяется куча одежды в два раза больше чемодана.

Девушка сердито вскидывает руку в сторону выступающей из стены природной скалы.

— Обратная сторона слияния с природой. — Она потирает бедро, привлекая мое внимание к тому, что на ней надето.

Облегающее платье кремового цвета с длинными рукавами и подолом выше колен. Черный пояс подчеркивает ее узкую талию и округлые бедра. Вырез низкий и открытый, а из-за того, как она наклонена, виден намек на белый кружевной бюстгальтер. Я перевожу взгляд на столик, где на полотенце лежат белые трусики. В панике я отвожу взгляд в сторону, и мои глаза встречаются с ее.

— О, боже. — Лиллиан подбегает к столу, хватает трусики и прячет их за спиной. — Мне так жаль, что тебе пришлось это увидеть.

Я пожимаю плечами с отточенным с детства безразличием.

— Веришь или нет, но женское белье меня не пугает. — Несмотря на мои слова, мое сердце бьется чуть сильнее.

— Я не понимала, пока не начала готовиться к ужину, — говорит она, убегая в ванную, — что забыла упаковать, гм, все необходимое. — Когда возвращается, то отказывается встречаться со мной взглядом. Останавливается у края кровати, где на полу стоит пара черных туфель на каблуках. — Решила постирать их, чтобы надеть завтра. Ладно, наверное, тебе не к чему такие подробности. Я лучше помолчу. — Она нервно смеется и наклоняется, чтобы надеть туфли.

И тут меня осеняет.

У нее только одна пара нижнего белья. И эта пара сейчас сушится в ванной. Что означает… Мой взгляд опускается на ее задницу, когда девушка переминается с ноги на ногу, чтобы надеть другую туфлю.

Под платьем на ней ничего нет.

Мое тело наполняется жаром, а кожа кажется слишком натянутой. Я слепо смотрю в пол, пока она заканчивает с туфлями.

Красивая женщина. Ужин наедине. Никаких гребаных трусиков. Блядь.

— Я готова, — объявляет Лиллиан, держа сумочку в одной руке и iPad в другой.

— Тебе не понадобится… — Я прочищаю горло, удивляясь, какого черта, я вдруг заговорил хрипло, как Барри Уайт. — Можешь оставить iPad здесь.

Ее и без того пухлые губы становятся еще пухлее.

— Мне не нужно будет делать заметки?

Прекрати пялиться на ее рот, придурок.

Я разворачиваюсь и направляюсь к двери.

— Нет, не сегодня. — Я держу дверь открытой для нее. — У тебя есть ключ?

Она резко останавливается, разворачивается, берет ключ с прикроватной тумбочки и засовывает его в клатч.

Мы идем бок о бок по коридору к лифту, и я стараюсь не зацикливаться на том, как хорошо от нее пахнет. Ничего подавляющего, как у большинства роскошных духов, которые пахнут совершенно неестественно, а что-то более мягкое. Более нежное. Чистое. Я ловлю себя на том, что наклоняюсь ближе, чтобы наполнить легкие.

— Стой. — Она отходит от лифта. — Телефон. Подожди, я сейчас вернусь!

Я позволяю себе секунду понаблюдать, как двигается ее округлый зад под тканью платья, пока девушка спешит по коридору в свою комнату. Затем отворачиваюсь и напоминаю себе, что это не свидание. Это бизнес. Я профессионал. Мастер самоконтроля.

Или я так думал.

Проходит несколько минут, и я уже собираюсь пойти убедиться, что она не упала и не ударилась головой, когда Лиллиан выбегает в коридор.

— Еле нашла свой телефон. — Ее лицо направлено вниз на экран. — О, ты написал мне сообщение. — Она присоединяется ко мне у лифта и смущенно улыбается. — Извини.

— Ничего страшного. — Мы заходим в лифт, и я стараюсь не думать о том, что нахожусь наедине с красивой женщиной в платье и без нижнего белья. Потому что только подонок мог бы так поступить. А я не подонок. Это не свидание. Я повторяю себе это снова и снова и отказываюсь смотреть куда-либо ниже ее подбородка.

— Я иногда бываю немного забывчивой. — У нее глаза ледяного голубого цвета, которые, кажется, искрятся, когда она моргает. — Уверена, что это главная причина, по которой твой брат меня ненавидит. — Она самоуничижительно смеется.

— Если бы он тебя ненавидел, то уже давно уволил.

— А разве