Обретенная - Сергей Плотников

Вот, казалось бы, откуда что берётся? Эта Ната была куда более прямолинейной, чем та, с которой я прожил много лет на Земле, и даже в какой-то степени наивной, но в критические моменты буквально преображалась. Властность, уверенность в себе, гонор потомственной рем и красноголовой – всё это выглядело очень, очень достоверно. Или просто дело в том, что примеров перед глазами раньше было более чем достаточно? Тогда неудивительно, что моя жена так ни с кем и не сошлась характерами – как я понял из отдельных оговорок, ни подруг, ни… гм, «друзей» у неё за всё это время так и не было. Последнее мне особенно польстило: несексуальной Нату назвать было нельзя, но, даже забыв меня почти подчистую, она ни разу не подумала о другом партнёре. Бытие, конечно, определяет сознание и поведение, однако, уверен, все шансы у неё были… Чёрт. В который раз поражаюсь, что на меня когда-то обратила внимание эта девушка. И не просто обратила – отдала всю себя! Я раньше думал, что понимал, как мне повезло, но, как выяснилось, не до конца. Если ради кого и стоило перевернуть к чертям эту вселенную, так это ради неё. Только бы детей вытащить – и успеть свалить, пока не началось…

Так, я опять начал циклиться на том, чего изменить не могу, поэтому… пора заняться тем, что изменить в силах. А именно превратить груду «хлама», запчастей и материалов в дополнительный шанс «поговорить» с тем, у кого сейчас мои дети, с нужными аргументами в руках.

Как ни странно, моё своеобразное «творчество» действительно помогло: через три часа на входящий вызов от Наты я отреагировал почти спокойно. А вот спокойствием с другой стороны линии и не пахло.

– Тайна вытащила данные из очков, – не дав сказать «привет», с ходу выпалила она. – Поместье рем Даж, и я знаю, кого дети «нашли»: Натана рем Пау! Остались логи переговоров и адрес…

Дальше я смог убедиться, что русский язык жена не только не забыла, но знала в несколько большем объёме, чем я предполагал. Пожалуй, некоторые строители из тех, с кем я работал на Земле, после такой тирады разразились бы аплодисментами.

– Я тоже думаю, что пробовать говорить сначала по-хорошему не стоит. – Чувство, что взамен тягучей неопределённости меня заполняет холодная ярость, было не слишком-то приятным, но ничего не поделаешь. Эти Пау… Сначала жена, теперь дети… И как только узнали, с-суки. – Подбери меня и груз, я тут всё подготовил. В этот раз поиграем по нашим правилам.

Интересно, у дядюшки Иоганна есть «маленькая частная лаборатория» прямо здесь, на территории империи? Впрочем, даже если и есть, его это не спасёт. Ната прошлую богадельню разнесла одна, а теперь нас будет трое. Гор, Лисса, только дождитесь!

9

«Хакать» систему датчиков вокруг (и частично прямо под покрытием) пятидесятиметрового восьмигранника посадочной площадки для атмосферно-космических судов мне показалось не самой удачной идеей: это не примитивная «рулилка» летающего такси, чуть что, согласно базовой программе, лезущая за инструкциями к серверам оператора, а элемент системы таможенного контроля, пусть и второстепенный, но по определению взломостойкий и обладающий некоторой самостоятельностью в пределах базовых установок. Эта самостоятельность, а проще говоря фильтр событий, и был самой слабой точкой подобных систем. Правда, на астероидных базах и космических станциях в системе НК-4 обычно использовалось оборудование попроще, но сам принцип оставался неизменным. Чтобы понять, что законный арендатор территории перегружает в транспортёр из корабля не реквизит для организации активного отдыха, а что-то, возможно, похожее на оружие (но без характерных пассивных меток оного), и ещё контейнер, по габаритам вполне способный вместить внутри человека, нужен естественный или искусственный интеллект. Нет, событие уйдёт в журнал посадочной площадки с пометкой «активность вокруг единицы базирования», и первый же просмотревший живой оператор сразу обратит на него внимание…

Только вот незадача: для этого должен прозвучать «алярм», привлекающий внимание и позволяющий влезть в «данные о личной жизни». Если событие не проходит фильтр – нет тревоги. Нет тревоги – можно действовать дальше. На самом деле надёжных сведений о граничных условиях срабатывания тревожного сигнала локальной автоматики контроля сенсорного поля у меня не было, но, зная принципиальную логику построения подобных систем… Короче, сработало.

– Отработала вводную, – с ходу начала меня вводить в курс дела Ната, помогая выбраться из контейнера, как только транспортёр набрал рабочую высоту и лёг на курс. Контейнер со мной внутри она загрузила вручную – просто взяла и донесла, филигранно помогая себе псионикой.

Впечатлилась даже Тайна, немедленно скинув мне видео с видеосенсоров транспортёра, которые теперь контролировала вместо штатной системы управления – со стороны казалось, что девушка совершенно без напряжения тащит пустую коробку. – Поместье рем Даж, судя по спутниковой съёмке, обычным гражданским комплексом зданий назвать нельзя. Видишь отмеченный круг, в который вписаны все сооружения? Это внешний периметр, однозначно охраняемый. Площадки для посадки такси-транспортёров для гостей все собраны в одном месте – снаружи: там в периметре ворота.

– Странное решение. – Я уменьшил увеличение и убедился в своей правоте. – У них там огромная личная территория, а они построили забор прямо вокруг дома?

– Не личная территория, а природный фитопарк-заказник, – поправила меня жена. – И это гораздо хуже.

– Хуже?

– Персонал. В обычном поместье аристократа, как правило, проживает двое-трое слуг, часто может вообще не быть посторонних. Еду, если есть желание поесть что-то особенное, и заказать с доставкой можно. В том числе вместе с официантами, если приспичит. У нас дома так было… – Ната на секунду замолчала, машинально комкая в руках тяжёлый ком «рубашки» из комплекта защитной одежды, потом резко мотнула головой и решительно потянула своё платье через голову. – Не важно. Главное, все эти люди постоянно проживают там же. Вот это крыло – явно что-то вроде казармы, это – ангары для лесхозтехники, а это, видимо, что-то вроде досугово-культурного центра: столовая, спортзал, бассейн и прочее под одной крышей.

– Казарма для лесничих? – покатав на языке словосочетание, хмыкнул я, помогая любимой влезть в модифицированную по примеру мерховского комплекта одежды куртку «для рабочих».

Защитные свойства были улучшены мной утопленными в неткань армирующими элементами, что отнюдь не способствовало удобству ношения, и уж тем более получившееся на выходе не шло ни в какое сравнение с великолепной бронёй красноголовых штурмовиков. Увы, но создатели алого шедевра не забыли предусмотреть встроенные прямо в композит пассивные метки-«отражатели» для сканеров, аналогичные оружейным. В отличие от блоков системы управления на структуру материала брони я не мог повлиять никак.

– Тай просмотрела список вакансий на подобные объекты. Природных фитопарков на Корне несколько, – просветила меня супруга. – Обычно для работы операторов обслуживающей техники нанимаются одарённые, разумеется, рун. При должной тренировке псионик прекрасно дополняет технику – деревья всё-таки живые, а работа, особенно с редкими породами, требует определённой аккуратности и кропотливости… Но это не главное. Ни у одного другого аристо работники не живут на территории собственного дома, обычно для них строится что-то вроде деревни или хотя бы, здание-миниполис: у них же семьи, дети… Здесь же никакой дополнительной жилой инфраструктуры нет, зато есть предельно компактно расположенные минимально необходимые объекты. Поверь, я хорошо знаю, как сверху выглядит казарма и чем отличается военная база от гражданского объекта. Учили нас на совесть.