Надежды большого города - Луанн Райс

Лиззи знала, что именно так Кэтрин пыталась вести себя по отношению к Дэнни. Она пробовала уговорить его позвонить домой, а когда он отказался, предложила ему свою помощь: сначала обратилась в социальную службу, а потом без его ведома в организацию по охране детства.

— Ему всего шестнадцать, — сказала она Лиззи в прошлом году. — Они не заставят его вернуться домой, но, может быть, смогут убедить не жить на улице.

Но Дэнни Бирн перехитрил их во всем. Он был деревенским парнем с канадского побережья с навыками охотника и хитростью следопыта. Как только организация по охране детства подбиралась слишком близко, он уходил. Лиззи знала, что несколько раз он ночевал в офисе Кэтрин, а летом иногда в Центральном парке. Все остальные его передвижения оставались тайной.

Кэтрин бросила попытки понять причину его поступков. Она перестала хоть в какой-то мере контролировать ситуацию и обратилась к методу Брайана: отдавать, ни о чем не спрашивая.

Это было трудно, Лиззи знала. Но, видя, как ее подруга улыбается, наклонясь, чтобы помочь Бриджит наполнить рожок мороженым, она успокоилась. Казалось, Кэтрин ожила, ее серые глаза лучились. Это несколько скрасило для Лиззи пребывание в верхней части города.

Глядя на величественное дерево среди людского моря в Рокфеллеровском центре, Бриджит затаила дыхание. Красивые фигуристы скользили внизу под ними по бело-голубому катку, совсем не похожему на неровный лед деревенских прудов, привычных для них с Дэнни. Оркестр играл рождественские песни, сверкали вспышки фотоаппаратов. Вокруг высились небоскребы, и каждое окно светилось.

— Видишь ту золотую статую? — спросила Люси, указывая на сверкающую статую полуобнаженного мужчины, нависающую над катком. — Это Прометей. Он был мудрейшим из всех титанов — он дал людям огонь.

— Как много ты знаешь, — сказала Бриджит, глядя на девочку, которая была на четыре года ее младше, такая же разница, как у них с Дэнни.

— Мы изучали мифы в школе. А как получилось, что ты не ходишь?

— Не хожу куда?

— В школу.

— Я хожу. Просто в декабре нам приходится ездить в Нью-Йорк, чтобы папа мог продать елки. Вот так мы живем.

— Мы? — спросила Люси, поднимая бровь.

— С моим братом, — сказала Бриджит.

— Гарри! — сказала Люси.

— Нет, его зовут Дэнни, — поправила ее Бриджит.

Люси покраснела как помидор, румянец залил ее шею и щеки.

— Все в порядке, — постаралась успокоить ее Бриджит, потому что девочка выглядела смущенной.

— Ты скучаешь по нему? — спросила Люси.

Бдиджит кивнула. Ей было любопытно, что знают об этом Люси и все остальные. Она снова посмотрела на огромную голубую ель и почти представила себе, как это дерево растет в Новой Шотландии, на холме их фермы, противостоя восточным ветрам.

— Очень скучаю, — сказала Бриджит, — сильнее, чем по кому бы то ни было. И папа тоже. Он каждую ночь ищет его.

— Правда? Каждую ночь?

Бриджит вновь кивнула.

— Я бы хотела, чтобы отец тоже сюда пришел, потому что Дэнни здесь, — прошептала она сквозь шум толпы и музыки.

— Ты имеешь в виду прямо сейчас ? — спросила Люси.

Бриджит опять кивнула.

— Я чувствую его. Он… он следит за деревом, ждет, когда зажгутся огни.

— А что случится потом? — завороженно спросила Люси.

— Дерево вернется к жизни… по-новому. Когда огни зажигаются, они заполняют сердца. Возникает чувство… это может показаться странным… но возникает чувство, как в рождественское утро. Дерево… я не могу этого объяснить, но дерево срубили не напрасно. Оно срублено, чтобы каждый, кто его увидит, поверил в дух Рождества.

— Во что поверил? — спросила Кэтрин.

Бриджит вздрогнула и подняла голову. Она не знала, что Кэтрин слушает ее. Она откашлялась. Одно дело — объяснить это Люси. Дети воспринимают такие вещи как естественные, даже городские дети. Взрослые — другое дело.

— Чтобы каждый поверил в добродетель этой поры, — сказала Бриджит срывающимся голосом. Она нервничала, произнося эти слова вслух, к тому же в прошлом году, когда убежал Дэнни, ее вера в Рождество подверглась испытанию.

— Похоже на волшебство, — сказала Люси, с опаской глядя на свою мать. — Как Гарри Гудини.

— Тише, дорогая, — отозвалась Лиззи.

Как раз начали говорить ведущие, их голоса усиливались динамиками. Люди стали толкаться, пытаясь занять лучшие места. Сердце Бриджит застучало сильнее — в любую секунду могут зажечься огни. Ей хотелось знать, где сейчас Дэнни, хотелось, чтобы отец был рядом с ней и они вместе пережили этот прекрасный момент. Ей не хватало матери, которая так никогда и не побывала в Нью-Йорке.

Она почувствовала, как кто-то взял ее за руку. Это была Кэтрин. Каким-то образом Кэтрин прочитала ее мысли. Было в ней что-то такое, что заставило Бриджит подумать, что Кэтрин понимает волшебство, именно она пригласила ее сюда. Кэтрин крепко держала Бриджит за руку, а кто-то в толпе начал отсчет.

— Четыре — три — два — один!

Неожиданно произошли две вещи: величественное дерево заблистало тысячей огней, и кто-то стащил с Бриджит ее шляпу.

— Моя шляпа! — закричала она, хватаясь за голову.

Она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть бегущего сквозь толпу парня. На нем была другая куртка, его каштановые волосы отросли, но она знала, что шляпу утащил ее брат. Бриджит крикнула:

— Дэнни! — Но он исчез. Люси подошла к ней и вернула шляпу. Бриджит была почти разочарована, получив ее обратно: она радовалась мысли, что шляпу забрал ее брат. Но внутри шляпы она увидела клочок белой бумаги. Люси его не заметила, и Бриджит решила подождать, пока останется одна. Сжимая в руке записку, она подняла глаза на дерево.

Все смотрели на ель. Огни на дереве были яркими, как звезды в Новой Шотландии. Ее брат все время был здесь, стоял и наблюдал. Бриджит чувствовала это, она знала, что он будет охранять дерево. Ей не терпелось пойти домой и рассказать все отцу. Она пыталась успокоиться и надеялась, что никто не заметил, что произошло.

— Па, — прошептала она, не осознавая своих слов.

Она подняла глаза, уверенная, что все глядят на блистающие огни, и увидела, что Кэтрин смотрит на нее. Глаза Кэтрин сияли, будто она стала свидетельницей того, как огни на ели превратились в звезды, будто она неожиданно ощутила дух Рождества.

— Слава Богу! — прошептала Бриджит, глядя Кэтрин в глаза.

— Слава Богу! — прошептала в ответ Кэтрин.

В субботу утром Кэтрин лежала в кровати, натянув до подбородка одеяло. Принесенный ветрами с Гудзона снег стучал в ее окно. Она думала о вчерашнем вечере, как Бриджит прошептала «Па», когда на дереве зажглись огни. Ей хотелось, чтобы отец был рядом… Она встала с постели, ощутив босыми ногами холод деревянного пола. Потом поднялась в мансарду, как делала ежедневно. Усевшись в кресло-качалку, она завернулась в шерстяной платок и стала смотреть в маленькое окошко. Наистово кружила метель, и она надеялась, что Дэнни где-нибудь в тепле.